Ну так вот. В автомобиле взял, да и заменил все изношенное на новое – и дело, как говорится, в шляпе. А в биологическом живом организме поменять ничего нельзя, за исключением случаев трансплантации отдельных органов, доступных лишь очень богатым пациентам. Да и то поменять можно лишь один орган, а не все сразу.

В живом организме допускается только один способ – включить программу восстановления или, как мы ее называли ранее, регенерации изношенных клеток.

В таком случае наша задача состоит в том, чтобы заставить организм выполнять программу восстановления и регенерации клеток. Тогда процесс старения замедлится, и новые болезни не найдут пристанища в вашем теле. Вот это и станет нашей главной задачей – сделать так, чтобы организм приступил к восстановлению своих утраченных позиций, запустив (как в компьютере) программу регенерации клеток.

– То-то! Наливайте кваску-то еще. Когда еще такой попробуете? Свекольный! Про такой небось не слыхали в городе? Печень любит такой квасок, особенно когда цирроз. Да вы к кому в гости или так проездом? – поинтересовался наш новый знакомый Иван Сидорович.

– Как получится. Слышали мы, что в соседнем селе травница живет. И про озеро где-то в вашем районе с какой-то необыкновенной водой. Правда ли, есть такое?

– Вон оно что! К Туманову озеру хотите? Это далеко отсюда, да и дороги туда почти что нет. А травница живет такая, да. Мы ее ведьмой промеж собой кличем. Она не столько травами, как заговорами лечит. Особенно пьющих враз от водки отлучает. Только вот желающие от пьянки избавиться все из города едут. А наши не больно-то хотят. После ее лечения у человека характер меняется, словно сам не свой делается, на себя не похож. Как обухом по голове ударенный становится – пить не пьет, а все больше дома сидит.

– А как ее отыскать, эту травницу?

– Доедете сперва до Анисовки, следом будет Тепляковка, а там кого-нибудь спросите в проводники. Она на отшибе живет одна, как на хуторе. Да не всякий день и принять захочет. Может и совсем отказать, никакие деньги и уговоры не помогут. А токмо асфальт туда не проложен, от нас грейдер щебенкой насыпан, а от Тепляковки вообще грунтовка вдоль поля накатана. Насыпи там никакой нет, так что ежели под дождь попадете, то не выбраться вам самим. Хотя дождя вроде как не обещали, но все равно имейте это в виду. До Тепляковки километров сорок отсюда будет.

– А верно, что место вокруг озера какое-то необычное?

– Как же, как же – гиблое там место. Деревня там когда-то была рядом – Землянками называлась. Так нету ее теперь, все разъехались. Чертовщина там какая-то водится. Повезет, так сами увидите. Только знайте, что охотники с рыбаками в тех местах, случалось, и совсем пропадали. Так что, по правде говоря, я бы вам не советовал судьбу испытывать. Всяко может случиться. К знахарке поезжайте, а на Туманово озеро не суйтесь.

– Да это, может быть, все байки, а ничего серьезного там нет. В чем там опасность?

– Не знаю, как насчет баек, а вот я вам расскажу то, что со мной случилось.

Иван Сидорович достал из протянутой ему пачки сигарету, прикурил ее от своей спички, прикрывая огонь по привычке ладонями, и, выпустив изо рта дым, начал свой рассказ.

«Случилось это давно – я еще молодой был. Родом-то я не из Березовки, а как раз из Тепляковки. Старики мои там жили, а я после армии переехал в город счастья искать. Женился в городе, и вскоре родился у нас парнишка. Задумали мы с женой родителей моих навестить летом и сынишку, первенца нашего, показать, а ему об эту пору уже годик исполнился. Зарабатывал я неплохо и купил свои колеса, тогда машины редко у кого были, а вот мотоцикл или мотороллер были в ходу у рабочего класса. Сейчас таких не встретишь, а по тем временам хорошая машина был этот мотороллер с коляской. Удобный, главное, на мотоцикле в дождь попадешь, так все штаны насквозь мокрые, а на мотороллере совсем другое дело. Называлось это чудо технической мысли “Тула-200”, и развивал он скорость 85 километров в час.

Вот мы и решили мотороллер, как говорится, обновить и на нем поехать в деревню. Это сейчас до самой Березовки какой-никакой асфальт от города, а тогда, в 63-м годе, все 150 км от города грунтовка была. Пыль лежала на дороге толщиной с вершок. Но когда человек молодой, ему все нипочем.

Доехали мы, значит, до места хорошо, но все равно на дорогу часов восемь ушло. Погостили у стариков, сынком похвастались. Пришло время обратно в дорогу собираться. А я забыл вам сказать, что от Тепляковки до того озера километров 15 будет.

Летом день длинный, и выехали мы сразу после обеда. Торопиться было некуда, едем потихоньку. По пути нужно было речку Долгозан вброд перемахнуть. Моста там отродясь не было. Одно название, что речка, а глубина брода сантиметров 15–20, не больше. Короче говоря, курям по колено.

Я этак смело через брод направил, но вдруг колесо в ямку ухнуло, может быть, грузовик продавил или трактор, и так это наш мотороллер плюхнулся в ямку и заглох.

Жена в коляске сидит с ребенком – ей ничего. А мне-то слазить пришлось в воду. Запустить ведь надобно мотор. В общем, я и так и эдак – не получается мотор запустить. Не заводится леший. Водички, наверное, хлебнул. Хоть и не глубоко, а все-таки я в воде стою ногами – не на сухом месте. Попробовал я мотороллер руками вытолкать на берег. Тяжело – нейдет, да и колеса уже затянуло в песочек. Там хоть и мелко, а течение чувствуется. Я тогда взял мальца на руки и на берег вынес, потом жену тоже на руках до сухого места донес.

Взялся снова мотороллер толкать – ничего не получается. Сели мы на бережку, думаем, что предпринять? Надумали так: жена с сыном остается здесь, а я пешком иду назад в деревню. Километров пять отсюда будет, значит, за час дойду.

Зашагал я в обратный путь, но прошел недолго, как мне повстречался деревенский мужик, едущий на лошади, запряженной в телегу. Усадил он меня в телегу, а я рассказал ему о нашей беде.

Доехали быстро до брода. Привязали веревку – одним концом к телеге, другим к мотороллеру, и лошадь сразу, почти без натуги, вытянула на берег наш утопший транспорт. Поблагодарил я спасителя, хотел денег ему заплатить, но он не взял и уехал.

Стал я мотор запускать – не запускается. Хочешь, не хочешь, а надо причину искать. Снял я кожух и кумекаю: в чем тут загвоздка? В технике я тогда не шибко разбирался, но когда прижмет, волей-неволей станешь голову в работу включать. Короче говоря, вода попала на прерыватель, и, кроме того, сорвало шпонку на валу кикстартера. Пришлось мне из подручных материалов эту шпонку надфилем выпиливать. Взял я ключ рожковый подходящего размера и один рожок на нем отпилил, а из него смастерил шпонку. Все это легко на словах, а на деле ушло много времени, потому что скоро мозоли до пузырей натер на руках.

Наконец запустился мотор. Только было это уже вечером, солнце клонилось к закату. Ну, ничего, сели да поехали.

Однако погода за это время успела поменяться. Заволокло небо тучами, подул свежий и сырой ветерок. Собирался пойти дождь.

А вы представьте себе, что это такое оказаться на грунтовой дороге в дождь! Да еще сама дорога вьется через спуски да подъемы. Я, конечно, предвидя такую неприятную перспективу, поднажал на газульку, насколько это было возможно, но однако ж путь-то неблизкий.

Скоро стемнело, и я свернул у леса. Как потом оказалось, ошибся. Ночью легко сбиться с пути, если ты в полевых условиях. Едем, едем, а дорога все не кончается.

А тут еще сильный вихрь поднялся, и почти сразу начался дождь. Засверкали молнии, следом загрохотал гром, и началось, что называется, светопреставление. Ливень полил такой, что не видно стало ни зги.

Накрыл я брезентом жену с дитем в коляске, а сам на ветру да под дождем сразу вымок. Как только дорога смочилась, мотороллер наш намотал колесами грязи под крылья и встал – ни с места. Это ж надо в такое время оказаться без крыши над головой! Страшное дело! Хорошо хоть сынишку с женой брезентом накрыл, но они все одно мерзнуть стали. Ночь, холодно, сыро, молнии сверкают; я насквозь мокрый сижу верхом на сиденье. Мотор не глушу, от него вроде как снизу немного тепло идет. Но дождь-то не прекращается. Выходит так, что ночевать в поле придется…»