Вряд ли что отсюда вывезешь через их земли. А через земли ящеров вы наверняка уже пытались выбраться.

— За прошедшие полгода небось уже не одну попытку сделала? — усмехнулась на понимающе. — Что в результате? — требовательно взглянула она на Кару.

По странно дрогнувшему голосу амазонки, Кара сразу поняла что её подруга лишь старается выглядеть невозмутимой, а сама небось голову себе сломала, как бы сбежать из этих краёв.

— Три, — невозмутимо отозвалась она. — Две группы на север, в сторону Лонгары, одна на юг, в сторону Поморья. На восток, к Малой Лонгаре даже не пытались соваться. Слишком далеко и слишком много впереди ящеров. Все три попытки неудачные.

Первой попробовали на юг, через горы. Сама Танька Дьяченко пошла. Мы с ней решили не рвать друг дружке гланды, а разойтись полюбовно. Тогда это казалось возможным. Я остаюсь и держу лагерь пока она находит дорогу. Горы Танька прошла без проблем. Там вышли на поморскую равнину и быстро, быстро смотались обратно. Страшное место. Все воюют против всех. Анархия. Никаких законов, никаких правил. Из отправленной в ту сторону полусотни обратно вернулись трое, включая и Таньку. С нашим скудным запасом оружия соваться туда гарантированная смерть.

Следующий наш шаг был уже в сторону севера. Теперь энтузиазма у неё было меньше, — хищно ухмыльнулась Кара. — Но всё одно, решала идти сама. Посовещавшись выбрали маршрут к Большой Лонгаре, а там, на берегу попробовать как-нибудь переправиться через реку. Камышовые плоты — вещь знакомая, — усмехнулась с ноткой ностальгии в глазах Кара. — Ушла Танька и не вернулась. Через неделю, не дожидаясь возврата группы, сразу отправили вторую следом. Очень уж нетерпелось.

Вторая группа вернулась через две недели. Сказали что в неделе пути от лагеря нашли останки первого отряда. Съеденными. Дальше они уже не пошли, поняли что шансов прорваться нет. Решили немедленно возвращаться. Из всей группы вернулось менее половины. И то только потому что смогли оторваться от погони.

Но зато разобрались куда нас занесло. Предгорная терраса северного склона Большого камня. До Лонгары, до дома — полторы тысячи вёрст, — тихо, на грани слышимости проговорила Кара. — Через земли подгорных, через их леса и поля. Польоры тысячи вёрст, — словно сомнамбула глухо повторила Кара. — Шансов пройти ни малейших.

Там в селеньях подгорных ящеров творится что-то непонятное.

— Что именно, — хмуро перебила её Игрена. — Говори чётче, не мямли. Командир ты или так, погулять вышла.

— Их слишком много, — тихо проговорила Кара. На вспышку подруги она не обратила внимания. — Их непонятно слишком много. Деревни подгорных, которые должны были бы стоять полупустыми из-за постоянных потерь в стычках с пограничными левобережцами, переполнены молодняком. Такого просто не может быть. Но это есть. Непонятно, откуда их столько.

Но ты и сама должна была что-то такое почувствовать. Эти странные, непрекращающиеся нападения, о чём все в вашем лагере, да и в соседних только и говорят, как нельзя лучше укладываются в то о чём рассказала вторая группа.

Ящер здесь какой-то странный. Выше, крепче и совсем не тупой, как у нас здесь в предгорьях и дома, на границе.

Видать постоянные стычки с левобережцами способствуют росту умственных спсобностей особей, — невесело усмехнулась она. — Что ещё более странно.

Но всё равно это не объясняет почему у них деревни переполнены молодняком.

Собственно именно из-за этого наша вторая группа и не прошла. Все дороги оказались перекрыты плотными, многочисленными заслонами. Такого никто из нас просто не ожидал.

Так что, дороги у нас, кроме как обратно через Старый Ключ нет. Вот я и думала, если что, то добытым втихаря золотом откупиться от наших хозяев.

Малой его частью, — многозначительно посмотрела она в глаза Игрены.

— Насколько малой, — хрипло проскрипела та. — Настолько малой, что ведьма отберёт всё? Ты же знаешь, с поречной ведьмой нельзя договориться. Она всегда сделает так как надо ей. И как только она узнает про вашу шахту — отберёт всё. Потому что ей нужно золото.

Между подругами установилось мрачное, тягостное молчание. Безысходность тяжким грузом давила на пленчи.

— А может и не отберёт, — вдруг неожиданно проговорила Игрена. — Даже наверняка не отберёт.

Если мы поведём себя правильно и… если мы ей будем нужны, — тихо проговорила она, глядя прямо в глаза Кары.

Слушай сюда, подруга, — склонилась она близко-близко к лицу подруги, словно собираясь поцеловать.

На лице Кары не дрогнул ни один мускул. Подобные провокации давно её уже не трогали. Прищурив глаза, она настороженно смотрела ей в глаза. Способности Игрены Молчаливой мгновенно оценивать и анализировать окружающую обстановку она всегда завидовала. Потому сразу и пришла к ней, понимая что одной ей из капкана, куда они попали, не выбраться.

Кара была не дура и давно уже, не хуже своей подруги всё просчитала. А просчитав поняла, что одной ей, даже с золотом, и даже с несколькими сотнями вооружённых амазонок у себя за спиной, с этих озёр не выбраться. Единственный путь был через Старый Ключ. А там… Золото неизбежно отберут, а отряд её уничтожат. Не та добыча золото, чтоб оставлять его каким-то пленным. И это была одна из основных причин, по которой она, как только узнала что Игрена жива, бросила всё и примчалась к своей старой подруге. Примчалась сама, а не послала кого-нибудь из младших. Дружба дружбой, а золото золотом.

— Золото мы отдадим ведьме. Не спорь! — резко осекла она вскинувшуюся было подругу. — Не спорь, а выслушай.

Если мы тупо пойдём против ведьмы, она нас тем или иным способом, но уничтожит. Но если мы сыграем на её стороне, она хоть часть, но обязательно нам оставит. И часть немалую, потому что мы будем ей нужны, а своих ведьмы поддерживают всегда. Даже потом, когда мы расстанемся, если у нас дома что-то пойдёт не так, мы всегда сможем попростть у неё помощи. Поречные ведьмы добро никогда не забывают. Даже в самой ничтожной доли.

Впрочем, как и зла, — с кривой гримасой на лице тихо проговорила Игрена.

Надо только её заинтересовать. Серьёзно заинтересовать.

А вот как раз заинтересовать то её мы и можем. У нас есть то, что ей надо. Первое — само это золото.

Но то, что ты мне принесла и то, на что намекала — это для неё так, мелочи с которыми не стоит и возиться.

Ну сколько могут добыть твои девочки в шахте, урывками от основной работы по добыче железной руды? Пусть даже и в очень богатой шахте на очень богатом месторождении. Мелочь. Ничтожно мало по сравнению с тем, что потребуется ведьме для возвращения домой. Да ещё к тому ж чтобы и нам что-то весомое осталось.

А домой она вернуться захочет, тут можно не сомневаться.

Поэтому, стоит ей только узнать о золоте, мы останемся на этих озёрах навсегда. И будь уверена, внешне совершенно естественная причина для того чтобы оставить нас здесь навеки, у неё найдётся.

Я долго думала, зачем нас так поспешно бросили на город? И пришла к выводу что настоящей целью набега был не захват и не грабёж города, а уничтожение ведьмы. Кому-то она очень сильно мешает. И это наш шанс.

Эти два дня я не только тяжёлые мешки разгружала, но ещё и слушала, о чём между собой говорят прибывшие с обозом ящеры и егеря. Расспрашивала девочек, что пришли с моей сотней из других лагерей. И думала.

Вывод однозначен. Из своего дома ведьму выгнали. Но и в городе, куда она забилась, чтобы в спокойном месте выносить и родить своё потомство, у ведьмы проблемы. Большие проблемы. Никому в своём городе не нужна поречная ведьма с которой одни только проблемы.

И она это понимает.

А раз понимает, будет искать пути как бы выполнить своё предназначение: родить здоровое, сильное потомство и вернуть утраченную собственность. Культ семьи. Семья не должна иметь никаких проблем. Очень сильно развитый культ семьи у поречных ведьм. И на это надо сделать упор.

На эти две важнейшие для неё цели ей нужно золото и армия. Ни того, ни другого у неё сейчас нет. Но есть у нас, — хищно улыбнулась амазонка. — Я тут подсчитала и поняла, что легион наш не пропал. Если собрать всех вместе, у нас будет не менее пяти-шести тысяч, если считать с теми кого выгнали и кто остался дома. Добрать недостаток не проблема. Обучить новобранцев — ещё легче. Есть даже база — здешние острова.