Изабелла внимательно слушала, чуть склонив вправо к плечу голову.

— Срок поставок установлен в течение года. От жатвы до следующего урожая. Но как оказалось, это можно подразумевать не как время сразу после обмолота и сбора урожая, достаточный для того чтобы выполнить взятые на себя оязательтсва перед заводом, а как долгий ленивый период от конца жатвы и вплоть до первого дня жатвы следующего года.

Видишь ли, сроки поставок ни с кем конкретно не обговаривались, поскольку, как бы с самого начала предполагалось, что все заинтересованы в скорейших поставках зерна, и естественно быстрейшего получения прибыли.

А оказалось, всё далеко не так. Оказывается, поставщики не заинтересованы в выдерживании графика поставок. Потому что для них его как такового вообще не существует. Они даже слов оказываются таких не знают — график поставок. Им важна обязательность оплаты и определённость по срокам получения денег за сырьё. Всё!

Интересная тут сложилась практика. Они заранее завозят большую часть зерна и хранят её на складах завода столько, сколько им требуется, фактически ничего за это не платя. То есть мы им по условиям договора как бы обеспечиваем хранение произведённого зерна. Дармовое заметь.

Поди, как удобно, — недовольно проворчала Маша. — Пока нет всего объёма, никто его ларь не трогает. Бывает и так, что до нужного количества партии не хватает буквально одного килограмма. Во! — раздражённо воскликнула Маша, яростно размахивая руками, — совсем, как сейчас. Амбары битком забиты зерном, но ни у одного из поставщиков договора поставок не закрыты. Завод стоит, а они какую-то часть зерна от договорного объёма не довозят месяцами, под совершенно дикими предлогами. То одно, то другое, то третье. А в последнее время вообще перестали давать объяснения. Нет, и всё. У нас убытки, а им хоть бы что. Им нужны деньги к определённому моменту. Сейчас вот, например, свадьбы у них пошли. А потом будет масленица. Вот они к началу праздников и подгадывают.

А в последнее время это стали платежи амазонкам и ящерам за контрабанду. Я иногда думаю, что именно поэтому на наш завод за все полгода его существования ни разу и не нападали, ни ящеры, ни амазонки.

Получается, что мы их как бы резервный, страховой фонд.

Или вот тебе, пожалуйста, случай, прекрасно характеризующий сложившееся положение.

Три месяца назад, Сашке Игнатову амазонки спалили хутор за какие-то его перед ними провинности. Так он перезанял два мешка зерна, что нам недопоставил и получил деньги сразу за всю партию. Ну и мы ему естественно сразу навстречу пошли, как погорельцу. На другой же день всё быстренько оплатили. Он на эти деньги живо отстроился и теперь живёт в тереме лучше прежнего. А если бы он заранее к нам не вывез своё зерно, то сейчас бы бедствовал как многие в городских казармах для переселенцев.

А после него так и пошло, — Маня в раздражении потеребила полу своего платья. — Как отрезало. Ни один хуторянин после того случая так до конца по объёмам и не рассчитался. Привозят почти всю партию, но не до конца, а как деньги дома кончаются, тут же тащат буквально один мешок, а потом нагло требуют деньги за всю партию, поставленную ещё два месяца назад. Никакого графика, никакого порядка. Полное чёрте что творится.

У них никакой головной боли с сохранностью зерна, а ты вертись как хочешь. Охрану содержи, стены крепостные строй, мельницу для них мукомольную строй, потому как своей ни одной у них в округе нет. Всё чего им здесь не хватет строй, и по первому их требованию за всё сразу плати. Прям дед Мазай, чес слово.

Как видишь, наша пунктуальность имеет ещё и обратную сторону.

Дальше больше, — возмущённо вскинулась Маша. — Естественно зерна начинает не хватать для нормальной работы и естественно мы начинаем обращаться к поставщикам с предложением воспользоваться хотя бы частью их уже завезённого зерна. Те со скрипом, но соглашаются. Но требуют чтобы мы дополнительно оплатили штрафы за использование чужого сырья до момента окончательного с ними расчёта. Приходится платить, чтоб завод окончательно не остановился.

Дошло до откровенного безобразия. Даже Голова уже включился в этот их новый заработок. Совсем недавно предложил нам заём под процент, чтобы мы расплатились с нерадивыми поставщиками в положенный срок. Каково? — Маша злыми, белыми от бешенства глазами смотрела не видя на баронессу.

— Ну и что вы ему ответили? — заинтересовавшись, Изабелла внимательно глядела на неё. — Заработал он на задержке поставок?

— Щаз! — криво ухмыльнулась Маша. — Так я ему и позволила. Кто угодно, только не он. Да и всегда можно найти скрытые резервы.

Интересное в тот момент у него было выражение лица, — невесело проговорила Маша, с задумчивым видом теребя кончик своего платья. — Не лицо, а рожа, на которой, аршинными буквами написано разачарование. Компаньён, блин!

Так что, дорогая Изабелла, проблема такая есть и как из неё выкарабкиваться, я пока не знаю. Других поставщиков нет и нам некем их заменить.

Конечно, местных мужиков понять можно. Зачем держать зерно или деньги у себя дома. Тот же пожар, или набег, или град, понос, золотуха, — поморщилась она. — Можно разом всё потерять. А тут всё под надёжной защитой. Одной охраны только сорок человек держим. Ужас! И это, не считая собственно рабочих, которых тоже не менее десятка. А если посчитать людей с ближних хуторов, что при нужде тут же стекаются в крепость, то под сотню бойцов тут точно набирается. А это уже серьёзная сила. Тем более что обычно шайка что ящеров, что амазонок не превышает полусотни, а то и меньше, — Маша с рассеянным видом так и продолжала пальчиками теребить свой подол.

Ну а понадобились денежки, подвёз пару мешков на завод и не позже чем через десять дней, денежки получил. Удобно, — Маша раздражённо хлопнула себя по колену. — Столько денег замороженных мёртвым грузом в кассе лежит без движения, а им плевать.

Особенно погано стало, как амазонки ввели эту их блокаду, — резко повернулась она снова к Изабелле. — Обороты сильно упали, а у нас куча средств фактически заморожена. Ни туда, ни сюда. Деньги должны вертеться, работать. Только тогда от них есть прок. А здесь они лежат мёртвым грузом, — Маша с презрительной гримасой на лице, пренебрежительно махнула рукой. — Даже если это золото, толку от него чуть.

— Значит, зная примерные сроки поступления наличных денег в банк и размер оборотных средств в кассе, можно организовать дело так, что вас можно и разорить? Или, как Голова, предоставить вам кредит с суммой выплат по процентам заведомо ниже возможных убытков, и таким образом ещё и заработать на вас. Пусть не так много, но ведь заработать же. Или, как эти хитрые поставщики, вынудить фактически увеличить закупочную цену зерна на сумму штрафов, — с любопытством посматривая на Машу, Изабелла недовольно покачала головой. — Ловко.

— Интересная мысль, — вздрогнула от неожиданности Маша.

Очнувшись от своих грустных дум, она посмотрела на Изабеллу холодным, заледеневшим сразу взглядом.

— Что-то с такой точки зрения я на эти наши договора даже не смотрела. А ведь и правда, — прищурив сердитые глаза, задумчиво пробормотала она. — Так ведь на нас можно и денег заработать. И хороших денег.

Но чтобы разорить, — задумчиво процедила она едва слышно, — это ты уж чересчур. Кишка тонка. Перед сезоном сбора урожая собирается специальный фонд для сезонных закупок. Из него и производятся все выплаты. И суммы там намного большие, чем требуется для закупок зерна для одного такого вот завода

Но сама идея твоя интересна. После твоих слов, я вообще смотрю на этот наш договор совершенно с другой стороны. Скооперировались, блин, — Маша едва слышно, зло выругалась. — Всё здесь и так висит на соплях, а тут ещё эти… кооператоры упражняются в изыскании дополнительных заработков.

Вскочив, Маша в раздражении стукнула кулачком по стенке амбара и в сильном возбуждении несколько раз прошлась из стороны в сторону перед сидящей на лавочке Изабеллой.