— А вот хрен вам, а не пряников, — показав псевдопсам дулю, Колёк приложился к фляге, глотнул, закашлялся, и тут его взгляд упал на полутораметровый обломок трубы, лежащий прямо под балконом. Решение пришло мгновенно.

Следующий час он просидел на балконе на виду у псов, но зверюги сразу же вскидывались, как только он начинал шевелиться. Еще час он развлекался, подбадривая их беготню громкими криками, размахиванием руками и швырянием всего того, что можно было кинуть. Колек выбросил даже болты и гайки, оставив в карманах только пяток, на крайний случай. Собаки продолжали носиться как угорелые, не показывая и признаков усталости.

— Да что у вас там, аккумуляторы под хвостом что ли? — Николай в отчаянии сплюнул, псевдособаки вновь, злобно хрипя, промчались под балконом вдоль стены.

Хлебнув, для храбрости, еще пару глотков из фляги, сталкер достал ПМ и прицепил его карабином за ушко рукояти к шнуру. Зажав пистолет в руке он начал осторожно спускаться с балкона по вколоченным в стену костылям. Псевдопсы, видя, что добыча сама спускается к ним, кинулись нарезать широкие круги, пытаясь вспрыгнуть на стену и ухватить зубами.

Дождавшись, когда твари умчались набирать очередной разгон, Николай спрыгнул на землю, схватил обрезок трубы и зашвырнул его в проем бывшей балконной двери на втором этаже. Железяка влетела вовнутрь, загрохотала, и осталась в комнатке. Сталкер метнулся к стене.

Приближающееся хрипение заставило его резко обернуться, вскидывая пистолет. Глухо бухнул ПМ, дергая руку, но ни первый, ни последующие выстрелы цели не достигли. Хитрые бестии, словно рассчитав траекторию полета пуль, изменили направление движения, обдав сталкера вонью и жаром тел и уйдя на очередной заход.

Адреналин прибавил сил, Николай взлетел по костылям, словно обезьяна в зоопарке по прутьям клетки, пистолет на шнуре колотился о стену, зубы преследователей бессильно лязгнули где-то сзади.

— А вот хрен вам, а не пряников! — проорал он, задыхаясь, сопроводив свои слова интернациональным жестом.

Труба лежала сразу за порогом. Колек сел на пол и начал дико, истерично хохотать. Последний раз такая истерика случалась с ним, когда, призываясь в армию, пьяный, он, следуя с командой из призывного пункта, умудрился заблудиться на вокзале в Сызрани. Просмеявшись, он вытер ладонью невольно выступившие слезы, снял с пояса фляжку и отхлебнул. Теперь, используя обрезок трубы, можно было попробовать извлечь ящик из завала.

Квад Долга, под утро, завершая ночное патрулирование, на открытой волне получил сигнал «Мэй Дей». Судя по сообщению — сигнал «SOS» исходил от свободного нейтрального сталкера, попавшего в передрягу где-то неподалеку от пути прохождения их маршрута. Командир жестом указал направление, и квад, привычно контролируя окружающую обстановку, выдвинулся на помощь бедолаге.

Невдалеке замаячили развалины некогда трехэтажного жилого дома. Неожиданно утреннюю тишины разорвало разухабистое пение, пьяный голос немузыкально, но громко выводил: — «А я хучи-кучи, а я хучи-кучи Мэн

Перекати мое поле, мама, а я пьяный совсем!»

Последовавший вслед за этим звон разбитого стекла сменился рычанием псевдособак и повтором — «А я хучи-кучи…».

Две выметнувшиеся со стороны дома черные тени были встречены автоматным огнем четырех стволов. Подошедшие к дому долговцы увидели пьяного мужчину в сталкерском комбезе, стоящего на обломке балконной плиты второго этажа, держащего в руке открытую бутылку водки и горланящего «Хучи-кучи Мэн».

Увидев подошедших, Колек поднял над головой бутылку водки и призывно замахал свободной рукой:

— Мужики! Залезай ко мне! У меня тут целый ящик этого добра!