— Зачем?

— Почем мне знать? — следователь начала раздражаться. — У вас могут быть на это свои причины. К примеру, корысть…

— Ясно, — Иван понимающе хмыкнул. — Считаете, что я с кем-то подрался, а потом решил свалить вину на сотрудников американского консульства, чтобы получить с них деньги… Может, я еще и пьян был?

— Этого я не утверждала…

— И правильно: пустой труд. Видите ли, я в принципе не употребляю алкоголя. Так что такой вариант отбросьте сразу.

— Зачем вы мне это говорите? — с чувством собственного превосходства заявила следователь. — Раз вы настаиваете на том, что ведете трезвый образ жизни, у меня могут родиться определенные подозрения…

Сотрудница милиции была раздражена уже третий день подряд. С того самого часа, как ей вручили материал и приказали тщательно в нем разобраться. Случай был неординарный, в подозреваемых числились работники дипломатического учреждения. А следователю меньше всего хотелось копаться в политическом деле. Подобные дела, как правило, ничего, кроме головных болей и пинков от начальства, не сулили. Руководство самоустранилось, изображая полное невмешательство в действия следователя, и все шишки падали на голову исполнителя.

Существовала, конечно, вероятность того, что дело удастся расследовать быстро. И по окончании принять однозначное решение — или прекратить, или в суд. Но эта вероятность была исчезающе мала. Проще говоря — на нее рассчитывать не приходилось. Так-то вот…

Следователь обречено вздохнула. Потерпевший оказался далеко не дураком и на обычный арсенал «отфутболивания» заявителя не купился. Видимо, придется с ним поработать по-настоящему. А там — либо сроки истекут, либо терпила устанет от бесконечного хождения по инстанциям и махнет рукой.

— Хорошо, — чиновница сменила тон. — Поговорим под протокол. Предупреждаю вас об ответственности за дачу ложных показаний в соответствии со статьей триста семь Уголовного Кодекса Российской Федерации. Распишитесь вот здесь…

Госсекретарь США перевернула страничку таблоида «USA Today» — и чуть не задохнулась от ярости. Настырные журналисты этой желтой газетенки выкопали таки фотографии семнадцатилетней давности, когда истеричная Мадлен лечилась в частной неврологической клинике. О том периоде жизни она старалась не вспоминать и жестко блокировала любые упоминания даже о возможности такого лечения. Но американским «акулам пера» на ее терзания было наплевать.

Что самое подлое — красочный материал не включили в «раннюю пташку»[7] и не позволили Мадлен вовремя отреагировать на атаку. Теперь она поняла подтекст вопроса, заданного французским журналистом на только что прошедшей пресс конференции. «Лягушатник» иронично поинтересовался, с кем общалась Госсекретарь в далеком тысяча девятьсот восемьдесят втором году. И Мадлен, как последняя дура, несколько минут распространялась о прекрасных, почти забытых временах, когда ее окружали интересные, разносторонние личности. Она имела в виду чиновников из Администрации Рональда Рейгана, но теперь, после этой статейки, в ее тогдашних знакомцах наверняка будут подозревать идиотов, неврастеников и даунов с висящей до пупа слюной.

Госсекретарь мельком взглянула на невозмутимого помощника. На мгновение ей показалось, что у него чуть дрогнули уголки губ. Однако вышвыривать помощника с работы из-за неподтвержденных подозрений значило расписаться в собственном сумасшествии.

И Мадлен решила обождать. В конце концов, повод придраться к помощнику можно найти всегда. Достаточно вспомнить провал переговоров в Рамбуйе.

— Что сообщают наши источники в Кремле? — проскрипела Госсекретарь, решив сделать вид, что ее абсолютно не волнуют ни «USA Today», ни содержание статьи, ни реакция читателей газеты.

— Борис не идет ни на какие уступки, — грустно сообщил помощник. — Он занял очень выгодную позицию — следует международным нормам. Видит только дипломатический путь решения Косовского кризиса. Он трижды уже подтвердил свои намерения и отступать не собирается. Да и попытки наладить с нами диалог будут выглядеть предательством в глазах русских. По опросам общественного мнения, его решение заморозить отношения с НАТО поддержали восемьдесят девять процентов граждан. Он не пойдет на дестабилизацию обстановки в стране.

— Что Козырьков?

— Выступил по телевидению, довел до сведения русских наше отношение к Милошевичу. Теперь его не приглашают ни на один телеканал. Он жалуется, что некоторые депутаты их Парламента обещали его избить. Скорее всего, врет, но такой возможности исключить нельзя… Поступают еще более тревожные сведения. Среди русских нарастает антиамериканская истерия. Вот, полюбуйтесь, — помощник выложил на стол крупную цветную фотографию. На снимке была изображена дверь в какое-то кафе и табличка на ней. — Это в Калининграде… Надпись на двух языках: «Вход с собаками и американцам запрещен».

— Я умею читать, — разозлилась Мадлен.

— Это еще не все. Начали продавать коврики для ног и половые тряпки с изображением флагов США, Великобритании и НАТО. Какая то фирма в Петербурге наладила выпуск… Посетители кафе очень довольны.

— Выясните адрес фирмы и направьте протест в русский МИД.

— По российским законам, эти бизнесмены не делают ничего предосудительного.

— Тогда найдите людей, которые могут с ними разобраться! — отрезала мадам. — Заплатите, в конце концов, русским полицейским, но это издевательство немедленно прекратите. Еще что нибудь в том же духе?

— К сожалению, да. На рынки России и некоторых стран Европы поступили туалетные «утята» с вашим портретом и бумага с изображением Клинтона, Блэра, Соланы и вас. Раскупается влет… Вот образцы. Помощник открыл «дипломат» и выложил на стол рулон бумаги и несколько пластмассовых фигурок с изогнутыми держателями.

Госсекретарь ошеломленно посмотрела на выставку народного творчества. Туалетные «утята» были выполнены с изрядной долей достоверности, перепутать ее лицо с чьим-то другим невозможно. Полиграфия на бумаге также была очень высокого качества. Неизвестные умельцы точно рассчитали потребности рынка и выдали на гора суперходовой товар.

— Зачем вы это принесли?! — взвизгнула Мадлен и сбросила образцы на пол, заодно смахнув и настольную лампу. — Кто вас надоумил?

— Я сам… — растерялся чиновник. — Вы же всегда требовали документального подтверждения. Вот я и подумал…

— Достаточно было предъявить фотографии, а не таскать эту гадость в мой кабинет!..

«Не такая уж и гадость, — подумал помощник, запихивая туалетные принадлежности в „дипломат“. Моя жена от них в восторге. И ее подруги тоже…»

Госсекретарь взяла себя в руки.

— С этим лучше поступить аналогичным образом! Пора приучать русских к тому, что нас лучше не дразнить. Вам, надеюсь, понятно? Хорошо… Сменим тему. Что известно о визите русского премьера в Югославию?

— Имитация переговоров с Милошевичем. На самом деле русские забирали обломки нашего «стелса». Поэтому они прибыли на двух самолетах, а не на одном. Во втором летела группа экспертов.

— Та-ак… — Мадлен тяжело поднялась с кресла и подошла к окну. — И никак нельзя было воспрепятствовать?

— Ну не сбивать же русского премьера, — попытался пошутить помощник. — Боюсь, что в отместку они нанесли бы термоядерный удар по Венгрии или Чехии. Тем более что у нас не было уверенности, попали ли обломки «невидимки» в руки сербов.

— А почему у нас не было уверенности? У нас что, разведка совсем работать разучилась?

— Я думаю, об этом лучше спросить ЦРУ, — неожиданно резко парировал помощник. — Наши источники в дипломатических миссиях не имеют доступа к подобной информации. Тем более что месяц назад мы эвакуировали наших представителей из Белграда. А через русских идут не совсем надежные сведения. Вы же сами знаете… Особенно в последнее время, когда они почувствовали, что нужны нам. Многие наши источники намекают на необходимость повышения гонорара. А некоторые прямо заявляют, что финансовая сторона перестает их устраивать.