— Лео! — вскрикнул Джо. — Что с тобой?

Слова Джо еле доходили до Лео, прорываясь сквозь головокружение. Потом кружение замедлилось и, наконец, вовсе прекратилось.

— Тебе нехорошо? — спрашивал Джо.

Лео раскрыл глаза. Джо стоял, наклонившись над ним, с таким лицом, словно увидел смерть.

— Неправильно питаюсь, — сказал Лео и рукой надавил на живот. Лица окружающих выражали то же, что и лицо Джо. Кто-то подал Лео воды. Он отпил немного, громко глотая, тыльной стороной руки вытер губы и покачал головой. — Да, — сказал он, — не сплю и не питаюсь как надо.

Призрак смерти медленно покидал комнату. А бизнес тотчас снова вступил в свои права, и все пошло по-прежнему. Лео слушал и говорил. Он расстраивал планы своих противников, предлагал взамен собственные и при этом все время думал: начнется ли опять головокружение, если откинуть голову, и нагибал голову вперед до тех пор, пока у него не заломило шею. Тогда он немного приподнял голову, потом еще немного и еще чуть-чуть, но тут головокружение началось снова, и он поспешил ее опустить. «Кто может вынести такую жизнь?» — подумал он.

Гроза надвигалась. Тучки, предвещавшие бурю, сталкивались, сливались в одну грозовую тучу. Беда следовала за бедой.

— На что это похоже? — сказал Лео Бауеру, когда тот снова появился в конторе. — Я дал вам возможность отдохнуть ради пользы дела, а вы ухитрились еще больше устать.

Бауер, казалось, не столько устал, сколько был не в духе.

— Я плохо спал, — объяснил он. — Все думал. — Джо стоял рядом с Лео и сочувственно улыбался. Бауер кинул беспокойный взгляд на Джо. — Можно с вами переговорить наедине? — обратился он к Лео.

— Да говорите здесь, мы с братом теперь компаньоны.

Но Джо в этот день был само дружелюбие. Он сказал, что подождет Лео внизу, в машине. Он и приехал в контору только за тем, чтобы познакомиться со служащими, раздать им праздничные подарки, предупредить, что синдикату потребуется лишняя копия ежедневного баланса, и показать заодно, что он такой, как все, ничуть не страшный, и бояться работать у него нечего. Подарки Джо купил у приятеля Бэнта, члена муниципалитета, оптового торговца мясом. Этим он делал одолжение Бэнту и его приятелю, члену муниципалитета. Но в данном случае Джо заботился не о них, а о служащих лотерейных банков. Он знал, что с банкирами он управится легко и просто; они связаны крепко-накрепко и слишком много потеряют, если вздумают вырываться. Но многим из служащих могла не понравиться перспектива работать на Тэккера — и они при этом ничего не теряли, кроме своего места. А место в лотерейной конторе — небольшая приманка. Потому-то Джо и раздавал праздничные пакеты, заискивающе улыбался и теперь покорно ушел, оставив Бауера наедине с Лео.

— Что с вами опять приключилось? — спросил Лео.

— Да все то же, — ответил Бауер. — Я все думал и думал и пришел к тому же выводу.

— Вы хотите уйти?

— Не хочу, а вынужден.

— Вы не могли выбрать более подходящего времени для такого разговора? Двадцать человек ждут меня в конторе. Поговорим после, — и он повернулся, чтобы уйти.

— Я вам об этом говорю для того, — продолжал Бауер, — чтобы вы подыскали себе кого-нибудь на завтра.

Лео остановился.

— Как на завтра? — воскликнул он. — Вы на ответственном месте. Вы обязаны дать мне время подыскать человека.

— Не могу. Честное слово, не могу. Я здесь не выдержу.

— Да что, в конце концов, здесь отрава, что ли, рассыпана?

— Да.

— После того, что я для вас сделал, вам бы следовало хоть немного посчитаться со мной.

— Я ничего не могу с собой поделать.

— Никак не пойму вас. Кажется, неглупый парень. К тому же человек семейный, а ведете себя черт знает как. Словно у вас мозги не в порядке.

Бауер опустил глаза. Он беспокойно переминался с ноги на ногу; все его тело пришло в движение. Руки, ноги и даже язык во рту.

— Когда я попадаю сюда, — сказал он, — у меня и, правда, в голове мешается, и весь я сам не свой.

— То, что случилось на прошлой неделе — полицейский налет, — больше не повторится, я вам ручаюсь. Против этого приняты меры.

Бауер сказал, не поднимая глаз от пола!

— Честное слово, мистер Минч, я сам это знаю. Твержу себе это, убеждаю, и все-таки не помогает. Видимо, я не гожусь в… то есть на то, чтобы быть там, где… Нет, сколько бы я себя ни убеждал, все равно у меня в голове мешается.

— Тогда принимайте какие-нибудь пилюли, лекарство, что угодно. Но вам придется поработать здесь три-четыре недели, пока я найду кого-нибудь на ваше место. Это мое последнее слово.

— Три недели!

— Три, пять недель, сколько потребуется, чтобы найти…

— Нет! — крикнул Бауер. — Вы не можете меня заставить остаться, я не раб!

— Я вас предупредил, — сказал Лео и через маленький коридорчик направился из бухгалтерии в комнату сортировщиков.

Бауер шел за ним следом.

— Что вы хотите сказать?

— Неважно, — ответил, не оборачиваясь, Лео. — Я вас предупредил. — Теперь он шел через комнату сортировщиков к небольшой передней, откуда был выход на лестницу.

— Что вы хотите сказать? — воскликнул Бауер. — Объясните, что вы хотите сказать?

— У вас есть глаза. Сами видите. Я уже не один в деле.

— Господи боже ты мой! — Бауер произнес это так быстро, что слова слились в одно восклицание. Он видел бандитов в кино. Когда Джо вошел, Бауер вспомнил эти фильмы. Теперь он понял: все, что там показывали, правда. Гангстеры не выпускают никого из своих сетей. Он попал к ним, и ему от них не уйти. Бауер открыл рот, но не мог произнести ни звука.

— Будьте же благоразумны, — сказал Лео, — тогда и вас никто не тронет. Ничего страшного в этих людях нет. Они только не хотят неприятностей, шума и тому подобного, пока синдикат не станет на ноги. — Бауер сделал судорожное движение, словно порываясь бежать, но Лео схватил его за рукав. — Не будьте ребенком, — прикрикнул он на него. — Смотрите на вещи здраво, бога ради. Вы хотите уйти? Ладно.

Бауер, тяжело дыша, высвободил руку.

— Я же вам сказал, — продолжал Лео, — потерпите две-три недели — и все будет хорошо. Я постараюсь освободить вас как можно скорее. Даю слово.

— Мистер Минч, — начал Бауер. Он старался держаться прямо, смотреть Лео в лицо и говорить спокойно. — Во что вы меня втянули, мистер Минч? — Голос у него был тонкий, срывающийся.

— Ни во что я вас не втягивал.

— Вы меня втянули в это дело без моего ведома и согласия, — кричал Бауер, — вот что вы со мной сделали!

— Кто вас втянул? Я-то разве хотел этого?

— Как вы могли это сделать! Как вы могли так поступить со мной без моего ведома и согласия? — Бауер протянул к нему руки. — Мистер Минч, мистер Минч, — сказал он умоляюще, — что вы со мной сделали без моего ведома и согласия?

— Что я сделал? — Лео отстранил протянутые к нему руки Бауера. — Ничего я не сделал. Что вы, в самом деле, выдумываете? Принимайтесь, говорят вам, за работу, а через некоторое время, когда все немножко наладится, вы уйдете от меня с хорошим отзывом.

Лео распахнул дверь и вышел. Закрывая дверь, он с беспокойством оглянулся. Бауер уже повернулся, чтобы идти, его длинное неуклюжее тело сгорбилось, он ступал медленно и нерешительно.

«Я его втянул? — подумал Лео. — Они меня втянули!» — Слова Бауера стучали у него в голове. — Чем же я-то виноват? — крикнул он самому себе.

По пути в контору Джо спросил Лео, чего от него хотел Бауер.

— Да ничего, — ответил Лео, — пустяки, это не имеет отношения к делу.

Джо был обижен, что Бауер не захотел при нем говорить с Лео.

— Не знаю, почему, но этот тип мне не нравится, какой-то идиот. Мне кажется, тебе следовало бы от него отделаться.

— Я могу вернуться и сейчас же его уволить.

— Нет, не обязательно сейчас, — Джо подозрительно посмотрел на брата. — Но так или иначе, при первой возможности мы выставим этого дурня, можешь не сомневаться.