— Всё готово, — сообщил он.

— Я не буду трогать потихоньку, — предупредил Марч. — Нам надо сдёрнуть прицеп с места, а потом понесёмся как угорелые, так что держитесь.

— Это я завсегда, — ответил Келп.

— Ну, поехали, — произнёс Марч, включил первую передачу и надавил на акселератор обеими ногами.

Тягач метнулся вперёд, как собака, влезшая задницей в горячую духовку. Раздался хруст, которого никто не услышал из-за рёва мотора, и банк оборвал свои крепления, которыми служили водопроводная труба, ведущая в туалет, и канализационная, ведущая из туалета. Когда из сломанной трубы городского водопровода, будто из гейзера, ударила струя, банк скользнул влево по бетонной ограде, будто визитная карточка, которую протолкнули через щель в двери. Марч не хотел поворачивать, пока задние колёса не оторвутся от бетонных блоков, и рванул прямиком через переулок; он начал крутить руль, только когда передние колёса перевалили через противоположный бордюр. Келп и Дортмундер заорали, замахали руками, а Марч заложил крутой вираж влево, так что тягач едва разминулся с витриной булочной на углу, промчался по тротуару на перекрёстке, снова перевалил через бордюр по другую сторону тротуара, пулей пересёк наискосок широкую улицу, наконец выровнялся на полосе встречного движения и пустился наутёк.

Левое заднее колесо банка чиркнуло по краю бетонной ограды, но это не причинило никакого видимого ущерба, кроме, разве что, ещё одного толчка, хотя пара винтов, крепивших заднюю ось к днищу трайлера, немного ослабла. Банк последовал за тягачом, подскакивая и ныряя вниз на бордюрах; просвет между ним и витриной булочной оказался ещё меньше, чем между витриной и тягачом, потому что прицеп был пошире. Сотрясаясь и раскачиваясь из стороны в сторону, банк устремился по улице следом за тягачом. Автоматический клапан уже перекрыл отводную трубу главного водопровода, и гейзер иссяк.

Марч намечал маршрут с величайшим тщанием. Он знал, какие из второстепенных улочек достаточно широки, чтобы пропустить банк, по каким главным улицам можно прошмыгнуть достаточно быстро, дабы свести на нет вероятность встречи с транспортным потоком. Он закладывал правые и левые повороты, почти не пользуясь тормозами и низшими передачами, а сзади плясал и раскачивался банк; иногда он наезжал двумя колёсами на бордюры, но так и не опрокинулся. Самой тяжёлой штуковиной в трейлере был сейф, стоявший в хвостовой части, поэтому чем быстрее ехал Марч, тем устойчивее был прицеп.

Всё это время Келп, Дортмундер и ящик с инструментами играли в чехарду. Наконец Дортмундер вынырнул на поверхность и гаркнул:

— За нами хвост?

Марч метнул быстрый взгляд на подвешенное к кабине зеркало заднего обзора.

— Там вообще никого, — сообщил он и так резко свернул налево, что дверца бардачка открылась, и на колени Келпу вывалился пакет «но-доз»[16]. Келп схватил его трясущимися пальцами и сказал:

— Только тебя сейчас и не хватало.

— Тогда сбавь ход! — рявкнул Дортмундер.

— Никаких причин для беспокойства, — ответил Марч. Фары осветили две легковушки, стоявшие впереди, одна против другой и чересчур далеко от бордюров. Места между ними, если учесть сложившиеся обстоятельства, оставалось слишком мало.

— Всё на мази, — сообщил Марч, чуть качнул руль и протиснулся между машинами, ампутировав внешнее зеркало заднего вида той, что стояла справа.

— Ух, — произнёс Келп, бросая на пол «но-доз» и захлопывая бардачок.

Дортмундер посмотрел через голову Келпа на профиль Марча, увидел, как он поглощён своим делом, и понял, что сейчас привлечь его внимание можно, лишь поставив на пути кордон. Да и этого, вероятно, окажется недостаточно.

— Я тебе верю, — сказал Дортмундер, поскольку ничего другого ему не оставалось. Он забился в угол, чтобы обрести опору, и принялся смотреть, как ночная тьма с грохотом ломится в ветровое стекло.

Минут двадцать они катили на север, иногда сворачивая на восток. В общем и целом южное побережье Лонг-Айленда, омываемое Атлантикой, считается менее престижным, чем северное, которое выходит к проливу Лонг-Айленд — почти внутреннему водоёму, ограниченному с одной стороны островом, а с другой — побережьем Коннектикута. Забрав банк из южной общины, которую он так исправно обслуживал, и везя его на север, Марч, Дортмундер и Келп постепенно продвигались от маленьких старых домиков с тесными земельными участками к домам побольше и поновее, стоявшим в более просторных вотчинах. Точно так же на западе, в стороне Нью-Йорка, дома были беднее и скученнее, а на востоке — богаче и разрозненнее. Поэтому, следуя на северо-восток, Марч в буквальном смысле слова продвигал филиал треста «КИ» всё выше и выше.

Кроме того, они въезжали в местность, которая всё ещё изобиловала незастроенными участками земли между городками, в отличие от тех мест, откуда они выехали и где повсюду были только бесконечные пригороды. Спустя двадцать минут они пересекли границу округа и очутились на пустынном отрезке растрескавшейся и ухабистой двухрядной дороги; справа тянулись угодья какой-то фермы, слева стоял лес.

— Уже достаточно близко, — объявил Марч и начал легонько нажимать на тормоз. — Проклятье!

Дортмундер встрепенулся.

— В чём дело? Тормоза не работают?

— Тормоза отличные, — процедил Марч сквозь стиснутые зубы и ещё несколько раз нажал на педаль. — Проклятый банк норовит сложить нас пополам.

Дортмундер и Келп извернулись, чтобы посмотреть на банк сквозь маленькое оконце в задней стене кабины. Каждый раз, когда Марч нажимал на тормоз, прицеп шёл юзом, и его задок заносило влево, как багажник легковушки, попавшей на лёд.

— Похоже, он хочет нас обогнать, — сказал Келп.

— Так и есть, — ответил Марч; он продолжал легонько притормаживать, и мало-помалу они замедлили ход. Когда скорость упала ниже двадцати миль в час, Марч смог воспользоваться тормозами как следует, и остановить машину. — Сукин сын, — сказал он, всё ещё сжимая руками руль. Капли испарины сбегали с его лба и катились по щекам.

— Мы действительно были в опасности, Стэн? — спросил Келп.

— Я тебе так скажу, — ответил Марч, медленно и тяжко переводя дух. — Я всё время жалел, что Христофор уже не святой.

— Пошли поглядим, как и что, — предложил Дортмундер. На самом деле ему хотелось минутку постоять на твёрдой земле.

Другим тоже. Все трое вылезли и несколько секунд топтали ногами по щербатой мостовой. Потом Дортмундер вытащил из кармана куртки револьвер и сказал:

— Посмотрим, как сработало.

— Ладно, — согласился Келп и достал из кармана связку из дюжины ключей. Герман уверял его, что один из них непременно подойдёт к двери банка. «По меньшей мере один, — говорил Герман, — а может, и больше». Но Келп ответил ему: «Хватит и одного».

И впрямь хватило. Келп перепробовал четыре ключа, Марч с фонариком тем временем стоял чуть поодаль. Пятый по счёту ключ подошёл, и дверца открылась наружу. Келп спрятался за ней, поскольку приятели не знали, что там с охранниками, вырубились они под действием окиси углерода из выхлопной трубы или нет. Грабители тщательно всё рассчитали: сколько кубических футов воздуха заполнятся газом через Х минут и Х + Y минут. Они знали, что действовали более чем наверняка, поэтому Дортмундер крикнул:

— Выходите с поднятыми руками!

— Грабители не должны говорить такое легавым, — сказал Келп. — Это легавые должны так говорить с грабителями.

Дортмундер не обратил на него внимания.

— Вылезайте! — снова гаркнул он. — Не вынуждайте нас дырявить вас насквозь.

Ответа не было.

— Фонарик, — тихонько попросил Дортмундер тоном врача, требующего скальпель, и Марч подал ему фонарь. Дортмундер опасливо двинулся вперёд, приник к стене трейлера и медленно высунулся из-за краешка дверцы. Руки он держал перед собой, нацелив револьвер и фонарик в одну точку.

Никого не видать. Кругом валялась разбросанная мебель, пол был усеян анкетами владельцев кредитных карточек, мелочью и игральными картами. Дортмундер пошарил лучом туда-сюда и, снова никого не увидев, сказал: