— А вот и Игорь! — проорали мне внезапно в ухо. От шока я аж подлетел и врезался в потолок своей каморки. Деревянная несущая балка оказалась крепче моей башки и упал я в совершенно плохом настроении, ударившись вдобавок ещё и копчиком. Пока поднимался, увидел поднимающегося откуда-то снизу Андрюху. Игорь уже был в каморке и целился в дверь из странной штуки наподобие арбалета, только со странной выпуклостью внизу конструкций, которая навевает мысли о барабанном магазине какого-нибудь пулемёта. Моя кровать лежала слева от меня, а в самой каморке вдруг стало очень тесно. Андрей даже по плечи залез обратно в проход, который (какая удача!) был как раз под моим спальным местом.
— С добрым утром, спящая красавица! — Воскликнул он, не меняя стойки, — надеюсь, мы не сильно потревожили ваш сон?!
— Игорь, когда-нибудь я тебя точно на органы продам, — ответил я горбуну с лёгкой усмешкой.
— Обещаешь?!
— Клянусь своим обрезом.
— Отлично! Только давай не на этой седмице? Я немного занят пока, а вот числах в двадцатых я весть твой. А пока я готов спасать этот несправедливый, прогнивший и не толерантный мир!
— Это он от меня услышал, что идём мир спасать, и захотел с нами, — сказал Андрей, увидев мою изумлённую физиономию.
— Вы там, будьте потише! — раздался сверху голос Эвелины, — в бар посетители пришли, а вы тут расшумелись. Проблем захотели? А ещё Сергея позовите скорее, а то они требуют какие-то башни!
Так, всё, баста! Пора вспомнить, что я здесь всё-таки работаю! И я стремглав поднялся наверх, всё-таки как-то протиснувшись между двумя партизанами. Два знакомых мне оборотня вежливо улыбались огненной демонессе в шикарном наряде горничной (!) и просили приготовить два коктейля «Сорванная башня». Я часто готовлю для них эту мерзость. Одна порция этого пойла подаётся в свинцовых тяжеленых бокалах, жутко радиоактивна и, вкупе с мгновенным опьянением, полностью выключает все моральные ограничители в голове всякого, кто сделает хоть глоток из злополучного стакана. Вещества в напитке влияют на мозговую активность нечисти, но для того, чтобы гостю было «офигенно» нужна максимум одна порция. На моей памяти один бес залпом выдул два стакана с этим напитком, а потом его голова взорвалась. Буквально. Мне потом пришлось всё оттирать, потому как даже Бэллу забрызгало и она, вереща и матерясь, убежала из бара и не возвращалась до следующего утра. Как выразились оборотни, коктейли им нужны были для того, чтобы они с большим усердием торговались на Аукционе и потратили на людей всё до последней жестянки. Наивные чукотские щенята! С их заработком, которого только и хватает на этот коктейль (самый дешёвый в баре) у них такие же шансы купить хоть один лот, как у меня набить морду своему начальнику!
— Привет, — обратился я к Эвелине, пока смешивал жидкий радий с планетарным пургеном, — хорошо выглядишь.
— Спасибо, — ответила она, одёргивая крайне короткий подол юбки, — а я сегодня твоя официантка. Змееголовая не захотела сегодня приходить, а тут клиенты подоспели и мне пришлось искать соответствующую одежду.
— И ты нашла шкаф с одеждой Бэллы? У вас же пропорции разные. Не жмёт?
— Намекаешь, что я толстая?!
— Я имел в виду лифчик.
— Пошляк!
— Стараюсь.
Вот так мило переругиваясь, мы и обслужили оборотней. Они, к слову сказать, довольно на долгое время засиделись у нас. Всё говорили о стычке охраны Аукциона с неизвестной группой воров. Оказалось, что план проникновения в крепость разрабатывался ещё до вседемонического помешательства человеческой кровью. Однако какая-то дамочка увидела крадущихся и хорошо вооружённых бабаек и подняла визг, чем привлекла охрану. А перестрелка в свою очередь разбудила половину улицы, жители которой потом ловили остатки группы неудавшихся воришек, чтобы кулаками разъяснить им, что будить честных граждан Лимба чревато. Очень чревато. Но вот два поддатых оборотня вылетели из бара через окно с воплями, улюлюканьями и, почему-то, без штанов. Я же созвал весь наш маленький диверсионный отряд и, раздав подзатыльники Игорю и Андрею за внезапное моё пробуждение, я в самой вежливой форме, на которую был способен на тот момент, спросил у них о том, какого немытого чёрта они заявились в бар всем составом.
— Нам нужен план, — ответил мне Андрей, — с наскока эту крепость не возьмёшь, да и не с наскока тоже. Как то нужно организовать оборону от Бэллы и учитывать тот факт, что она может быть в силах тяжких и настроена решительно.
— Поддерживаю качка! — встрял Игорь, — проклятые враги только и ждут, когда мы пойдём на них штурмом! И пусть нас мало, но мы в тельняшках! Мы смогли бы уничтожить их морально, а потом, громогласно восславляя солнце, отрезать голову их главаря и спасти этот мир!
— Игорь, мы далеко не боевой отряд мифических рыцарей и не должны выдавать себя, — ответил я, — и вообще, как ты собрался морально уничтожать врагов?
— Ну, я бы обзывался на них из кустков, ты бы показывал неприличные жесты и светил голым задом, качок бы пел матерные частушки, а рыжик прилюдно порола бы их раскалённой кочергой…
— Горбун, — не выдержала Эвелина, — ты понимаешь, что несёшь полнейшую чушь?
— Нет! Я несу людям счастье! А иногда яйца…
— Это как?
— Показать?
— Так стоп! — я снова начал выходить из себя, а ситуация — из-под контроля, — никто ничего никому не будет показывать. Игорь, застегни обратно свои штаны. Эва, не провоцируй его больше, тебе не понравится, а нам он нужен живым и без подпалин. Андрюха, ты, как самый здравомыслящий, можешь мне объяснить, как вы сюда вообще попали?
— Мы пришли из лаборатории. — Ответил он. — Оказалось, из норы Игоря идут тысячи подземных тоннелей в самые разные точки Лимба, а может быть и ниже, я не проверял. Они довольно просторные. Я могу там стоять почти в полный рост, ну разве что, чуть-чуть пригнувшись, и даже в полном обмундировании там не тесно. Я вчера весь день ползал по ним и составил подробную карту всех ходов.
— То есть существует путь в здание Аукциона в обход парадной двери?
— Естественно!
— Ну, хоть одна хорошая новость! А как обстоят дела с оружием? Вместо ответа Андрюха хищно улыбнулся и пошёл вниз. А когда вернулся, то держал в руках уже знакомый мне Штурмгевер-44, переделанный под Калаш, только оптику он снял. На груди его была самодельная разгрузка с каким-то невероятным количеством магазинов. Помимо этого у него на плечах были патронташи, в которых были вставлены гранаты, по четыре штуки на руку, а на левом бедре и голенище сапога проглядывались рукояти револьверов. Так же на правой его руке был закреплён самодельный широкий металлический наруч, в котором, судя по всему, был какой то механизм. Со всем этим великолепием мой лучший друг выглядел как настоящая боевая машина. Я даже подумал, как он двигаться вообще может с таким обвесом, но он, поняв ход моих мыслей, легко прошёлся до выхода из бара и обратно, а потом ещё и попрыгал на месте.
— Итого, двадцать магазинов к автомату, больше уже, к сожалению, не вместится, Стечкин на пояснице с четырьмя запасными магазинами, и, на случай полной задницы, ещё два револьвера, гранаты, а для ближнего боя вот чего, — тут он странным движением дёрнул рукой, раздался металлический щелчок и из наруча стремительно вылез обоюдоострый прямой клинок. — Тридцать сантиметров в длину и семь в ширину, так что многих отоварить успею, правда я в суете только себе успел снаряжение прихватить…
— Ничего, я вчера уже нашёл себе пушку, — ответил я и вытащил из-под стойки трофейный переделанный ППШ, — к тому же у меня и обрез мой верный остался, и арбалет Охотников на демонов, так что я тоже вооружён. Андрюха хмыкнул одобрительно, взял мой автомат со стола и стал возиться с ним, а я тем временем подошёл к Игорю, который возился со своим агрегатом.
— Игорь, а это что у тебя такое? — Указал я на его арбалет.
— А это, друг мой, Моё последнее изобретение! Скорострельный арбалет. Барабан набит стрелами из чистого серебра, и стреляет с намного более высокой скорострельностью, по сравнению с обычными араблетами, не то, что ваши механические пулялки! Это оружие — венец творения моего великого ума в деле уничтожения нечисти! Это моя собственная Пятая симфония, и не тебе её критиковать, ведь ты, плебей неотёсанный, никогда не поймёшь всю красоту, грацию, и смертельную мощь, что источает сие творение!
