Может успеет закончить сегодня до их возвращения.

Брент макнул кисточку в воду и начал работать.

Эми докатила Кирка до лифта. Дверь открылась, и они вошли внутрь. В кабине у дальней стены стояли двое, один из них – ординатор в белом халате.

– Как я рад, – сказал Кирк. – Джонни сегодня гораздо лучше. Глядишь, через неделю-другую он опять появится в бассейне.

– Я надеюсь, – ответила Эми. – И щеки порозовели. А ведь операция была не из легких.

– Пересадка мозга, – подмигнул Кирк врачу.

Тот в ответ улыбнулся.

Они вышли на цокальном этаже и с независимым видом двинулись к выходу. Выехали через главный вход, миновали широкую аллею и очутились на улице.

– Свобода! – закричал Кирк. – Я даже не верю этому. – И он три раза повернулся на кресле вокруг своей оси.

Больница находилась в одном квартале от центра города. Чтобы помочь Эми, Кирк руками вращал колеса. Проехали мимо старых домов, разбросанных по больничному саду, в них была контора больницы, разные канцелярии. Оставили позади школу, библиотеку и небольшой парк.

Бег на трех ногах - img13.png

Свет от уличных фонарей падал на тротуар сквозь листву затейливым пятнистым узором. Над головой вспыхивали светляки. Вокруг ламп кружились ночные бабочки. Каблучки Эми негромко постукивали по тротуару. Шуршали шины в тихом ночном воздухе.

Дошли до главного перекрестка и свернули налево по центральной улице. В середине квартала манил огнями кинотеатр художественных фильмов. Его зрителями были главным образом студенты двух соседних колледжей. На афише стояло: «Похищение».

– Если бы я мог выбирать, я бы предпочел что-нибудь другое, – сказал Кирк.

– А мне все равно. Кино есть кино, и я жажду посмотреть что угодно. К тому же «Тайм» писал, что фильм потрясающий. Единственный досягаемый фильм для нашего кресла.

– О чем он? – спросил Кирк.

– Не знаю. Это иностранный.

– Не везет, так уж до конца. Идем.

Кирк заплатил за билеты шесть долларов из тех денег, что оставил отец.

– А чем здесь кормят? – спросил он у кассирши. – Воздушная кукуруза есть?

Кассирша, продолжая жевать резинку, ничего не ответила. Фильм уже начался.

– Беглецы не могут быть особенно требовательны, – сказала Эми. – Если хочешь, можно посмотреть начало после конца. А здесь довольно прохладно. Слишком мощный кондиционер.

– Ты хочешь конфет или воздушную кукурузу? – спросил Кирк.

– Кукурузу. Я ее не пробовала месяца два. И побольше масла.

– Отлично, – сказал Кирк и покатил в буфет. За прилавком стояла женщина необъятных размеров. Пятнистая ярко-оранжевая кофта не спасала.

– Две кукурузы и побольше масла, – сказал Кирк. – Загримировались под корову?

Женщина презрительно фыркнула и привычной рукой насыпала в бумажные стаканчики кукурузы. Полила сверху маслом и протянула Кирку, не сказав ни слова.

Кирк заплатил за кукурузу и вместе с Эми отправился в зал. Там было холодно и темно, на экране мелькали одетые в голубое и зеленое люди.

Эми с Кирком прошли вперед.

– Здесь тебе будет удобно? – остановилась Эми у полупустого ряда.

– Прекрасно.

Эми села в первое кресло от прохода. Кирк пристроился рядом и поставил свое кресло на тормоз. Оба с аппетитом принялись уплетать кукурузу.

Фильм был о любви. В конце героиня гибла, и Эми плакала, глядя, как на нее медленно надвигался поезд.

Вышли из кинотеатра вместе с негромко переговаривающимися зрителями. Ночь была теплая, летняя. Подождали, пока все разойдутся. Скоро тротуар опустел, машин почти не было.

– Какой хороший фильм, – сказала Эми.

– Да, неплохой. Немного слюнявый, да и титры мелькали чересчур быстро – для таких фильмов надо кончать курсы скоростного чтения.

– Я очень рада, что мы убежали.

– И я.

– Хорошо бы нам не попасться на обратном пути, – сказала Эми.

– Чем позже вернемся, тем меньше опасность. Лучше подождать, пока выключат свет и все заснут. Ты хочешь есть?

– Хочу. Раз уж мы на свободе, надо попробовать все, чем может порадовать нас этот мир. А что, интересно, делает Брент?

– Наверное, читает.

– Жалко, что он не с нами.

– Очень.

Свернули в переулок направо. Через три дома от угла был небольшой ресторанчик «Creperie».[12]

– Зайдем? – спросил Кирк.

– С удовольствием. Я люблю блины.

– Я бы предпочел шашлычную, но делать нечего.

– Какой ты привередливый, Кирк. Я уверена, блины тебе понравятся.

В ресторане было почти пусто. Кирк подъехал к столику на двоих, Эми села, официантка принесла меню и тут же исчезла. Кирк закурил.

Проглядели меню.

– Господи, что это за дыра такая, – сказал Кирк. – Нет даже пиццы.

– Тебе все не так, – сказала Эми. – Я буду только блины. Вот эти с ликером «гран марниер».

– И я тоже. Смотри, если их в рот нельзя будет взять!

– Почему ты, Кирк, не можешь быть галантным, как герой фильма?

– Мы же с тобой не влюбленные. И почему девчонки так любят сюсюкать!

– Но ведь мы убежали тайком. А раз такая игра, значит, влюбленные.

Заказали две порции блинов «гран марниер» и с наслаждением их съели. Блины были обсыпаны сахарной пудрой, политы ликером и корочка у них была такая хрустящая. Играла тихая музыка, уютно горели свечи и, покончив с блинами, они посидели еще немного.

– Как хорошо хотя бы вечер провести не в больнице. А то начинаешь думать, что за стенами больницы вообще ничего нет, – сказала Эми.

– Да это верно. Хотя иногда я спрашиваю себя, так ли уж плохо в больнице по сравнению с реальной жизнью.

– Мне понравился сегодняшний фильм. Только он очень грустный. Жалко, что эта девушка в конце умерла.

– На экране всегда так. Конечно, жалко. Но ведь это только в кино.

– Ты когда-нибудь плакал, когда смотрел фильм? Я всегда плачу. Глупо, конечно, но я ничего не могу поделать.

Бег на трех ногах - img14.png

– Да, плакал один раз. Мне было пять лет и меня взяли посмотреть «Бемби». Когда его мама умерла, я заревел. Но я был совсем маленький.

– Я даже борюсь с собой, чтобы фильмы меня так сильно не трогали. В конце концов, это все только выдумка.

– А один раз я убежал из зала. Мне было шесть лет, я стащил у мамы из кошелька доллар и один пошел смотреть «Волшебник из Оза».[13] Когда летучие обезьяны спрыгнули вниз и схватили Дороти, я так испугался, что чуть не наделал в штаны. Убежал из зала и конец фильма смотрел, стоя в дверях.

– Какой ты был смешной. А здесь прохладно. Нам, наверное, пора возвращаться. Все-таки надо было взять кофту, – сказала Эми и кашлянула.

– Да, наверное, надо было. А Брент сейчас думает, куда это мы запропастились.

Кирк заплатил за блины, и они вышли на пустынную улицу. Их силуэты отражались в темных витринах.

– Как жаль, что мы ничего не принесем Бренту, – сказала Эми.

– А почему бы и не принести?

– Все магазины уже закрыты.

Прошли мимо витрины с керамикой и заморскими диковинками, мимо магазина, где продавались джинсы и джерси.

– Что можно найти в городе, когда все уже закрыто? Как же мы не подумали об этом раньше! Могли бы захватить для него хоть стаканчик кукурузы, – сказала Эми.

– Можно разбить окно и что-нибудь стащить, – предложил Кирк. – Пустимся во все тяжкие.

– А как будем удирать с твоим креслом?

– Со скоростью черепахи.

– Вот именно.

– Представь себе сенсационный заголовок в газетах: «Ограбление витрины! Больная мононуклиозом и прикованный к креслу инвалид опять оставили свой зловещий след»! Пожалуй, чересчур драматично.

Кирк остановился, нагнулся и поднял яркий фантик от конфеты.

– Давай подарим Бренту этот фантик. Как ты думаешь, он на что-нибудь ему пригодится?

– Ты очень заботлив. Но, по-моему, у него их и так девать некуда.

вернуться

12

Блинная (франц.).

вернуться

13

Фильм по одноименной повести американского писателя Лаймона Фрэнка Баума (1856–1919), которая известна у нас под названием «Волшебник изумрудного города».