– Послушай, Эми… – начал было Брент. Как они могут ссориться! У него даже сердце защемило.

– Ничего, Брент, – сказал Кирк. – Пусть Эми думает, что хочет. Все ребята из этого автобуса в лучшем состоянии, чем мы в нашем отделении. Так что побереги свой праведный гнев, Эми. У нас свои проблемы, где еще заниматься синяками и царапинами этих бедняг.

– Прости меня, Кирк, – тихо сказала Эми. – Я зря набросилась на тебя. Но все-таки, мы должны были там остаться.

– Пойми, Эми, мы просто не в силах были ничем помочь. Этот подлый мир за нашими окнами катится к черту в ад. Да разве его спасешь нашими руками?

– Скажи, Брент, неужели мир на самом деле так плох? – спросила Эми. – Мне он кажется таким далеким, что, по-моему, я его совсем забыла.

– Ну что ты, Эми, – ответил Брент. – Не все на земле так уж плохо.

– Когда ты и Кирк рядом, мне ничего не страшно. Я даже стараюсь не думать, что придется все-таки возвращаться домой.

– Я понимаю тебя, Эми, – сказал Брент.

И он действительно понимал. Когда он думал о том, что скоро вернется в мир за больничными стенами и расстанется с Эми и Кирком, на глаза у него наворачивались слезы.

Кирк забрался в постель. Несколько времени сидели молча.

– Мы же не видели, чем кончился фильм, – вдруг сказал Кирк. – Расскажи нам, что было дальше.

– А дальше погибло много людей, – сказал Брент, взял свою книжку и утонул в ней. Он не слышал, как Эми пожелала им спокойной ночи и ушла.

Кирк свернул еще одну салфетку, метнул ее в утку, подвешенную в дальнем углу комнаты, и опять промахнулся. Брент негромко рассмеялся.

– Если ты еще немного здесь полежишь, – сказал ему Кирк, – удостоишься чести лицезреть безумного Кирка. Еще один день этой невыносимой скуки – и я съеду с катушек. Придется надеть на меня смирительную рубашку и отвезти в отделение к психам.

Эми сидела в кресле и развлекалась тем, что разжимала и сжимала на ногах пальцы.

Брент смотрел на потолок, угадывая в узоре из трещин фигурки животных.

– Не сомневаюсь, – сказал он. – Ты не самый уравновешенный субъект среди моих знакомых.

– Очень смешно. Две-три таких шуточки – и я не буду скучать до конца жизни.

– Нет, надо немедленно что-то придумать! – воскликнула Эми. – Я и сама сегодня немного скисла. Невыносимо столько времени сидеть взаперти.

– Ты ведь, Брент, здесь не так долго и тебе все это не так осточертело, как нам с Эми. К тому же тебя, кажется, через несколько дней выписывают. Ты не будешь против, если мы с Эми что-нибудь предпримем вдвоем? Мы ведь до сих пор все всегда делали вместе.

– Конечно, не буду, – ответил Брент.

– Это не значит, что я хочу исключить тебя из нашей компании, но согласись, ходок ты пока еще не из лучших.

– Я же тебе серьезно говорю. Если вы с Эми можете как-то развлечься, я буду только рад.

– Ты когда, Эми, последний раз пьешь лекарство?

– Перед ужином.

– Так я и знал. Но все равно, мысль мне пришла довольно-таки глупая. Не о чем и говорить.

– Нет уж скажи, – заволновалась Эми. – Мне это очень любопытно.

– Вот поэтому и не скажу. Ты ведь последние дни чувствовала себя немного хуже, да? Придумаем что-нибудь другое.

– Ну знаешь, Кирк! Объявить, что в голову пришла мысль и держать ее в секрете – это уж слишком. Я чувствую себя прекрасно. Говори, что ты придумал. Последнее слово за мной. Это все равно, что подразнить смешным анекдотом и замолчать, набрав в рот воды.

– Ладно, слушайте. Я подумал, хорошо бы нам с тобой вечером улизнуть отсюда и пойти… ну, скажем, в кино, что ли. Но я понял, что это глупо. Давайте думать еще.

– А по-моему, Кирк, это гениально! – решила Эми.

– По-моему тоже, – сказал Брент. – Когда вернетесь, расскажете мне, что смотрели.

– Эми, врач ведь не велел тебе утомляться. Нет, я просто идиот.

– Ты считаешь, что сидеть в кино утомительно? После ужина сестра никогда ко мне не заглядывает. А если заметят, что тебя нет, Брент что-нибудь придумает. Блестящая мысль. Жаль только, что Брент с нами не может пойти. Наверное, это плохо оставлять тебя одного, Брент?

– Я требую, чтобы вы пошли. Если вы из-за меня не пойдете, я этого никогда себе не прощу. К тому же я хочу немножко порисовать. Почему бы вам не отправиться сегодня вечером? Никто не заметит, что вас нет.

– Не знаю, – колебался Кирк. – Ты, Эми, неважно себя чувствуешь.

– Я хочу вырваться отсюда так же, как ты, Киркус Хьюз. Если ты не пригласишь меня сегодня в кино, я завтра пойду с тем ординатором, который недавно заглядывал ко мне.

– Ладно, идем. Если это вам не повредит, мисс Эми, позвольте пригласить вас сегодня в кино. В соседнем кинотеатре играет весьма приличный ансамбль.

– С удовольствием, мистер Хьюз, я уж думала, что вы так и не осмелитесь пригласить меня. Жду вас у себя в половине девятого.

– Прекрасно. Буду ровно в восемь тридцать. Самое удобное время, чтобы удрать. Как раз кончаются посещения. И мы выйдем незаметно со всеми вместе.

– Как бы мне хотелось пойти с вами, – сказал Брент и тут же испугался, что вложил в эти слова слишком много чувства.

Что говорить – он завидовал друзьям. До больницы он никогда не тяготился одиночеством. И теперь не мог понять, почему эти несколько часов наедине с собой представляются ему такой мрачной перспективой.

– Пожалуй, будет слишком подозрительно, если мы покатим тебя в кровати по городу. Да и кассирша вряд ли согласится продать тебе билет. От этих кроватей всегда пробки в проходах. В кино ведь народу прорва. Ладно, не обижайся. Шучу. Хотелось рассмешить тебя.

– Понял, – сказал Брент. – Желаю вам хорошо повеселиться.

В восемь тридцать Кирк уселся в свое кресло-каталку.

– Так легче, чем на костылях, – сказал он Бренту.

– Конечно. Какое может быть свидание, если не на колесах. Жаль что у тебя нет коляски.

– И самого мотоцикла.

– Постарайтесь вернуться до двенадцати.

– А ты нас не жди, мамочка, – ответил Кирк и выехал из комнаты. Брент отложил книгу в сторону и уставился в потолок.

Эми была готова. Какая она была красивая! Первый раз они видели друг друга в костюме и платье. Каштановые волосы Эми завязала на макушке и сделала хвост.

– Как ты думаешь, мне надеть кофту? – спросила она., – Зачем? Прогноз погоды обещал очень теплый вечер.

– Ну, ладно. Знаешь, как мы будем двигаться? Я выкачу тебя отсюда. А когда спустимся вниз, все будут думать, что мы или амбулаторные больные или посетители.

– Как ты себя чувствуешь, Эми? Может быть, вернемся?

– Прекрасно чувствую! Я полдня собиралась, а ты говоришь «вернемся». Да ты что!

Эми выкатила Кирка из комнаты.

– Придется сделать небольшой крюк, – сказала Эми и двинула кресло обратно в палату мальчиков.

– Брент, – позвала его Эми, – я не могу уйти, не попрощавшись с тобой.

– До свидания, Эми, – Брент улыбнулся. – Желаю вам хорошо провести время.

– Постараемся, – ответила Эми. – Все-таки неправильно, что мы тебя оставляем. Мы ведь почти все вечера были вместе с тех пор, как тебя сюда привезли. Но мы не будем долго гулять.

– Счастливо оставаться, – махнул рукой Кирк. – Не вешай носа.

Эми и Кирк ушли. И Брент вдруг почувствовал такую пустоту… Раньше одиночество ему было приятно. А вот Кирка с Эми нет, и точно свет для него померк. Даже самому стало смешно.

Он потянулся к тумбочке, достал альбом, краски и кисточки. И начал писать небольшую акварель: Эми, Кирк и он сам. Работа подвигалась успешно, хотя рисовать автопортрет оказалось не так-то легко, даже с зеркалом.

Он ведь через день-другой уйдет отсюда и надо что-то оставить на память. Акварель он подарит Эми, Кирк бы посмеялся над такими сантиментами. «Но дома все-таки что-нибудь нарисую ему и пошлю, – подумал Брент, – а эту акварель надо закончить здесь».

Картина будет в приглушенных тонах. Они втроем среди зарослей, каштановые пряди волос Эми перепутались с зелеными стеблями. Брент был доволен композицией и сходством. Он не хотел показывать акварель Эми и Кирку до самого ухода и писал ее тайком.