– Щипать… Он делал щипать! Вот здесь! – пояснила Ильза, показывая взглядом на свое крутое бедро.
– Ну ущипнул разок за тухес. Так она сама виновата! Я ее спросил, как ее зовут, а она молчит! Я ее спросил, можно ли ее ущипнуть, а она опять молчит!
– А молчание – знак согласия! – вставил безымянный товарищ Зеленого по группировке, низенький шкет, росту в котором было от силы метр шестьдесят.
Все трое снова заржали.
Еще секунду я прокручивал в уме какую-то жутко мудрую реплику, которую моя гортань почти начала произносить.
Я очень, очень хотел решить дело миром. Как давеча с Молотком и Барановым.
Я всегда за мир и дружбу – между людьми, между кланами, между странами и континентами…
Но в следующий миг меня, что называется, закоротило.
Моя рука ужом скользнула в карман куртки. Пальцы ловко нырнули в отверстия кастета, который я всегда ношу с собой, поскольку где-то в глубине себя верю, что в нем живет душа того сломанного траншейного ножа, из которого он сделан.
А спустя еще одну секунду мой правый кулак, стремительно набрав разгон, уже вогнал кастет в несимметричную харю Зеленого.
Я метил в переносицу. Судя по хрусту, в нее-то я и попал.
Зеленый ударился спиной о стену и начал медленно оседать на пол, бормоча бессильные проклятия в мой адрес.
Из его носа хлестала кровь.
Ильза снова взвизгнула, отшатнулась и закрыла лицо руками.
Двое товарищей Зеленого – как видно, Неразлучник не ошибался, и они действительно были убраны какой-то стремной химией, – смотрели на то, что я проделал с их вожаком, как-то очень отстраненно. Будто то, что они видели, происходило не в их единственной жизни, а на экране дуроскопа, в передаче «Стильная клубешня».
Наконец обмякшая задница Зеленого доползла до грязного кафеля пола. Он закрыл глаза, прошептал одними губами «с-сука» и… отключился.
Я удовлетворенно хмыкнул. Вырубить противника с одного удара – такого мне давно не удавалось. Вот оно, мастерство безупречного воина!
Однако вместо того, чтобы предаваться самоупоению, мне следовало нейтрализовать оставшихся двух.
Я привлек к себе того, что стоял справа от меня. Шкета.
Схватив его за шиворот и уперев ему в живот носок армейского ботинка, благо его грудь находилась на уровне моего живота, я что было дури отпихнул мерзавца от себя по коридору назад, в сторону ярко освещенного общего зала.
Ярость моя была столь неукротима, что с силой толчка я слегка переборщил. Вместо того чтобы рухнуть кулем в коридоре, малорослик, комично размахивая руками, кометой выкатился в общий зал, перецепился ботинком о ножку стола, потерял равновесие и стукнулся затылком о сердцеобразный круп вечно молодой Снежаны, которая сидела за барной стойкой.
При этом он, борясь с земным тяготением, успел схватить Снежану за пояс джинсов и лишь затем начал окончательно и бесповоротно падать.
Снежана вскрикнула и громко матюгнулась. Однако малорослик не ослабил хватку. Спустя секунду Снежана вместе со своим барным стулом рухнула на пол рядом с ним. Падение сопровождалось жизнеутверждающим раскатистым грохотом.
Финн, который лишь на минуту отвлекся от Снежаны, конечно, помог несчастной дуре подняться. Однако же он истолковал ситуацию в том духе, что честь его возлюбленной задета дружком Зеленого, притом пьяным в дым!
Финн с плохо сыгранным достоинством поставил на барную стойку свой стакан с B-52, медленно встал со своей табуреточки и, словно бы только ждал повода, принялся метелить несчастного идиота, корчащегося на полу, с яростью, ситуацией нисколько не подразумеваемой. Стало ясно, что это надолго – Финн был молод и неутомим.
«По поводу шкета можно тоже не беспокоиться», – пронеслось в моей голове.
Тем временем третий товарищ Зеленого начал что-то подозревать.
Он напрыгнул на меня сзади и повис на моей многострадальной сталкерской шее.
Я не мог поверить! Этот наглец пытался душить меня своими кривыми грязными пальцами!
Он впился в мой кадык и одновременно с этим принялся орать что-то оскорбительное. Наверное, так у них, в группировке «Свобода», учат обращаться с заслуженными ветеранами Зоны. А может, он пытался меня деморализовать, насмотревшись обучающих рукопашному бою видеокурсов вроде «Стань авторитетом в своем рабочем поселке»?
Надо сказать, освобождение от этого захвата я проходил еще в средней школе, когда посещал бесплатную секцию самбо. Ее вел отставной спецназовец Игнатий Иванович Когтев, человек, сделанный из кремня и стали…
Мысленно послав Когтеву лучик благодарности, я что было мочи лягнул дебила в пах. А когда тот взвыл и ослабил хватку, я вывернулся, отскочил, обернулся, бросился на него и, боднув негодяя головой в лицо, свалил с ног.
Когда же противник оказался на полу, тут уже я отмудохал его по первое число, чтоб другим неповадно было…
Прижав руки к груди в молитвенном жесте, Ильза смотрела на эту экзекуцию из самого темного и дальнего угла туалетного коридора.
По сиянию ее прекрасных глаз я понял: принцесса всецело на моей стороне!
Наконец противник униженно запросил пощады. И я, удовлетворенный полученной сатисфакцией, милосердно отступил. Еще не хватало убить кого-нибудь в Баре! Замаешься потом лавэ ребятам из «Долга» заносить.
Пожалуй, этот несчастный малолетка, имени которого я даже не удосужился узнать, получил не только за неосмотрительный щипок Зеленого. Но и за хамство Молотка, и за наезды Баранова. В общем, огреб за всю свою родную «Свободу» оптом.
Надо сказать, в те минуты мне было абсолютно плевать на то, чего мне и моему клану может стоить эта драка. Я ощущал какую-то переполняющую все мое естество абсолютную свободу.
И абсолютную правоту.
Пока я муссировал в уме тему «Комбат и обуревший от наглости клан «Свобода»», в общем зале началось то, чего я совсем не ожидал, – драка.
И не просто драка, а настоящая Драка – с большой буквы.
Такое я видел всего один раз. И то в кино. Кино было про жизнь в пустынном штате Техас времен Дикого Запада.
Тот эпизод – назовем его «Разборка в салуне», – где смешались в кучу кони, люди, фермеры, индейцы, ковбойцы, сутенеры, официанты и стражи порядка во главе с усатым шерифом, я запомнил навсегда. И уж конечно, не думал не гадал, что нечто подобное мне доведется увидеть и наяву. Чтобы так массово и так безоглядно…
Как видно, неразрешимые вежливостью и иронией противоречия накопились не только в наших с ребятами из клана «Свобода» биографиях.
Как видно, каждому второму в Баре было за что вмазать по сусалам ближнему своему.
Как видно, алкоголя в тот вечер было выпито слишком много и сам он был слишком, что ли, злокачественным…
С громким боевым кличем бродяги «Долга» сцепились с оставшимися за своим столиком пацанами «Свободы».
Бац! – и кто-то зажал ладонью расквашенную губу.
Бац! – и кто-то сложился пополам, потому что, когда бьют в живот, это всегда очень больно.
Мать моя женщина! Кабул и Цыпа, уже изрядно косые, отважно бросились в самоубийственном угаре на тех самых бандосов (или лиц, подозреваемых в бандитизме)!
А здесь у нас что? И кто?
Черный Сталкер свидетель! Среди наемников тоже вспыхнуло пламя пьяной разборки – они сцепились между собой! Трое на трое!
«Забавно, – подумал я, – что это только для случайного взгляда со стороны другие кланы – нечто единое и неделимое, намертво скрепленное общими целями и интересами, а на самом же деле все они снедаемы страстями и уязвимы для внутренних противоречий даже в большей степени, нежели для внешних опасностей».
Даже группа иностранных туристов под водительством старика Шляпы не осталась в стороне от всеобщего боевого безумия. Двое шустрых жилистых мужичков лет сорока пяти прижали к стеночке двух других мужичков, чуть помладше, в клетчатых рубашках и черных бейсболках с одинаковыми надписям «I love NY» .
– Fuck you! – неслось из-за столика с туристами.
