Рик осторожно поставил коробку в кабине ховера на сиденье рядом с собой, крепко сжал руль. «Странное ощущение, — улыбнулся он, — как будто я вновь стал маленьким ребенком».

Тяжесть, преследовавшая его всю ночь, неожиданно отступила. "Сейчас я порадую Айрен, — улыбнулся Рик, хватаясь за трубку видеофона. Набрав две первые цифры, он остановился, подумал и решил:

— Сделаю ей подарок! Полет до дома займет тридцать — сорок минут".

Он решительно включил мотор и резко, будто застегивая молнию, взлетел, разворачивая ховер в направлении Сан-Франциско. Семьсот миль на юг.

Айрен Декард сидела возле «Пенфилда», раздумывая, какую набрать комбинацию цифр. Но не решалась; она чувствовала себя настолько больной и вялой, что боялась прикоснуться к кодирующему устройству. Какое-то препятствие лишило ее дороги в будущее, лишило всех возможностей, которые могли появиться на этой дороге. «Если бы рядом сидел Рик, он бы набрал мне 3, — думала Айрен, — и у меня бы возникло желание поэкспериментировать. Я бы набрала код радости или, в крайнем случае, 888 — „Желание смотреть телевизор“. Интересно, что там показывают?»

Она вновь провалилась в задумчивость, размышляя, куда мог подеваться ее Рик.

«Возможно, уже торопится домой; но, с другой стороны, он с не меньшим успехом может домой и не торопиться, — заключила Айрен; ей показалось, что кости стало ломить, а суставы затрещали. — Наверное, от старости».

В дверь квартиры постучали.

Забыв про «Пенфилд», она вскочила, неожиданно сообразив, что может обходиться без кода. «Если это Рик — то набирать свой код самой уже не придется». Она подбежала к двери и широко ее распахнула.

Действительно, в дверях стоял Рик, щека его была расцарапана, а одежда измята и серого цвета. И руки, и лицо — пыль покрывала Рика с ног до головы, только глаза светились радостью, как у мальчишки, который целый день играл на улице, в пыли, а когда его позвали домой, вернулся как ни в чем не бывало. Отдохнуть, умыться и рассказать о чудесах прошедшего дня.

— Я так рада видеть тебя, — сказала Айрен.

— У меня кое-что есть, — хитро сообщил Рик. Он осторожно, двумя руками держал картонную коробку. Войдя в квартиру, остановился, не решаясь ее поставить. «Похоже, — подумала Айрен, — в коробке спрятано что-то хрупкое и дорогое».

— Я сварю тебе кофе, — предложила она. Нажав на плите кнопку «кофе», Айрен несколько секунд спустя наполнила огромную кружку Рика и поставила ее на кухонный стол. Не выпуская коробки из рук, он уселся возле стола; округлившиеся глаза по-прежнему выражали радостное удивление.

За все годы совместной жизни она впервые видела его в столь возбужденном, приподнятом состоянии. Что-то крайне важное произошло с момента их последней встречи, с того времени, как он улетел, бросив ее на крыше. Теперь Рик вернулся и принес с собой таинственную коробку;

Айрен понимала, что именно в коробке разгадка внезапного появления мужа.

— Я очень хочу спать, — заявил он. — Лягу прямо сейчас и буду спать до вечера. Я договорился с Гарри Брайантом. Сегодня выходной день. И я собираюсь выспаться. — Осторожно поставив коробку на стол, Рик взял чашку кофе и старательно, до последней капли выпил, потому что этого хотела Айрен.

Усевшись напротив мужа, она спросила:

— Что у тебя в коробке, Рик?

— Жаба.

— Можно посмотреть? Он снял крышку.

— Ой! — воскликнула Айрен, заглянув в коробку; существо почему-то испугало ее. — Она не кусается?

— Можешь вытащить. Она не кусается; у жаб нет зубов. — Рик осторожно вытащил жабу из коробки и протянул жене.

— Я считала, что жабы вымерли, — сказала Айрен, переворачивая жабу на спину; она внимательно осмотрела лапы животного. — Интересно, жабы могут прыгать так же, как лягушки? То есть я хотела спросить, не спрыгнет ли жаба внезапно с моей ладони?

— У жаб слабые лапы, — пояснил Рик. — Это основное различие между жабами и лягушками. И еще вода. Лягушки живут возле воды, а жабы могут существовать в пустынях. Эту жабу я как раз нашел в пустыне, на границе с Орегоном. Там все давно уже вымерло.

Рик потянулся, чтобы забрать жабу, но Айрен что-то нащупала у нее на животе; продолжая держать существо кверху лапами, Айрен ногтем повернула зажим и сняла маленькую контрольную панель.

— О-о, — лицо Рика застыло. — Да, вижу, ты права. — Совершенно подавленный, он растерянно уставился на подделку; забрав жабу из рук Айрен, потрогал беспомощные лапы животного, осмотрел его со всех сторон, как будто не зная, что делать с жабой дальше.., в итоге он положил ее обратно в коробку.

— Интересно, как она могла оказаться в пустынной части Калифорнии, на границе с Орегоном? Наверное, кто-то выпустил там свою электрическую жабу. Другого объяснения у меня нет.

— Наверное, мне не следовало говорить.., что жаба электрическая, — Айрен погладила Рика по руке; она чувствовала себя виноватой, видя, как он воспринял ее находчивость.

— Ничего, — ответил Рик. — Все нормально. Я даже рад. Иначе… — Он замолчал. — Я предпочитаю знать правду.

— Хочешь, я включу «Пенфилд»? Ты почувствуешь себя лучше. Ты всегда черпал из него силы, пользуясь им чаще меня.

— Со мной все о'кей. — Он покачал головой, как будто пытаясь вытрясти из головы ненужные мысли. — Паук, которого Мерсер дал пустоголовому, Изидору, — скорее всего, такая же подделка. Но какое это имеет значение? У электрических животных свои собственные жизни. Хотя мы можем относить на их счет все, что нам вздумается.

— Ты выглядишь так, как будто прошагал сотню миль, — сказала Айрен.

— Прошедший день оказался слишком длинным для меня, — кивнул Рик, — Отправляйся в постель спать. Он ошарашенно посмотрел на жену;

— Но он уже закончился, не так ли?

Рик доверчиво посмотрел ей в глаза, ожидая, что Айрен ответит со всей определенностью; она, конечно же, все знает. Казалось, он сомневался в собственных словах, или они ничего не значили? Слова обрели реальность лишь тогда, когда она подтвердила их, согласившись с мужем.

— Закончился, — кивнула она.

— Боже, что за марафонская дистанция, — произнес Рик севшим голосом, — начав бег, я не мог сойти с дистанции; меня подбадривали и подталкивали, пока я не добежал до четы Бати и не покончил с ними. А потом мне нечем было заняться. И еще… — Он настороженно замолчал, несомненно удивившись тому, что хотел сказать вслух. — Тот отрезок жизни, после того как я покончил со всеми, оказался еще страшней. Я не мог остановиться, потому что лишил себя последней точки, за которой следует остановиться. Ты была права утром, назвав меня грязным копом.

— Но я сказала так сгоряча; я чертовски рада, что ты вернулся домой цел и невредим. — Она поцеловала его, что, судя по всему, порадовало Рика; лицо вновь осветила улыбка, такая же яркая, как.., до того, как Айрен обнаружила, что жаба электрическая.

— Ты считаешь, что я поступал гадко? — спросил он. — Сегодня, когда работал?

— Нет.

— Мерсер сказал мне, что я делаю плохое дело, но должен его закончить. Потрясающе. Иногда полезнее сделать нечто плохое, чем хорошее.

— На нас лежит проклятье, — ответила Айрен. — Мерсер говорил об этом.

— Пыль? — поинтересовался Рик.

— Убийцы, которые поймали шестнадцатилетнего Мерсера; после того, как предупредили его, что он не вправе поворачивать время вспять и оживлять мертвых. Поэтому сейчас он только движется вместе с нами, вперед по линии жизни, идет как придется, к своей смерти. И убийцы бросают вслед камни. По-прежнему издеваются над ним. И над всеми нами. Это один из них разбил тебе щеку?

— Да, — печально ответил он.

— Теперь ты готов пойти спать? Если я наберу на твоем «Пенфилде» код 670?

— И какое настроение у меня возникнет?

— Мир и спокойствие, которое ты давно заслужил, — ответила Айрен.

Он поднялся на ноги. Тело нещадно болело; на лице лежала печать усталости и напряжения, будто Рик принимал участие во многих сражениях, длившихся долгие-долгие годы. Постепенно, шаг за шагом, он добрался до спальни.