Анчар доверчиво лёг у ног девушки, жалобно заскулил. Он рассказывал про свои злоключения, и девушка понимала его, утешала, гладила и приговаривала:
— Бедный ты, бедный. Откуда ж ты взялся? И где твой хозяин?
Анчар всё скулил, просил девушку отвезти его на автобазу, ко девушка только говорила: «Иди, иди в деревню. Там тебя покормят». Потом встала, махнула букетом и пошла по шоссе, напевая.
Деревня утопала в пыли, меж домов стоял неподвижный сухой воздух. Около колодца Анчар наткнулся на застоялый бочаг и стал жадно лакать воду. И вдруг услышал окрик. Вздрогнув и отскочив за колодезный сруб, Анчар увидел, что из соседнего палисадника вышел мужчина со свёртком в руке. Анчар начал было пятиться, но мужчина добродушно улыбнулся:
— Не бойся, дурачок! Я ж тебе котлеты вынес. Наш-то Трезор заелся, да и запропастился куда-то. Не выбрасывать же добро. На, поешь!
Мужчина развернул свёрток, положил возле колодца и удалился. Ноздри Анчара приятно защекотал запах тёплого мяса. Убедившись, что мужчина ушёл в дом, и осмотревшись, Анчар в два прыжка очутился около свёртка, схватил котлеты отбежал в кустарник. В полной безопасности, за ветвями и жухлой листвой он проглотил еду, ещё раз попил воды в бочаге и побежал по деревне.
Минуя центр деревни, Анчар, заметил, что от сельмага отъезжает мальчишка-велосипедист, и шарахнулся в сторону. А мальчишка вдруг позвал его свистом, залез в сумку, висевшую на руле велосипеда и, прямо на ходу, бросил кусок ливерной колбасы.
Анчар про себя удивился такому подарку и сделал вывод, что в селениях живут и добрые, и злые люди, совсем как в городе, на автобазе.
Дальше продолжать путь стало легче. Еда придала Анчару силы, к тому же сразу за деревней шоссе углубилось в лес и теперь можно было бежать в тени, под деревьями, среди мягких трав и смолистого аромата.
Анчар бежал весь вечер и всю ночь. Лесные массивы сменялись перелесками и лугами, изредка в стороне темнели спящие деревни, но Анчар всё мчал по дороге и по тропам вдоль гудящих телеграфных столбов. Под утро он сильно устал и, встретив на пути стог сена, хотел передохнуть, но желание скорее вернуться на базу и страх, что он не найдёт её, подстегнули его, открыли ему второе дыхание. Он только прилёг около колкой, пахучей травы, ещё раз зализал раны на лапах и снова выбежал на тропу.
На третьи сутки Анчар совсем выбился из сил и уже еле брёл с опущенной головой и полузакрытыми глазами. Высунув язык, дышал тяжело, прерывисто.
На шоссе он уже не поднимался — брёл по кювету. Последние километры до Калинина дорога проходила в сплошном лесу. Снова было жарко. За весь день на небе не появилось ни одного облака, висело одно медное солнце.
К вечеру лес внезапно расступился и впереди за равниной открылась панорама города. Машин на шоссе стало больше, на тропе всё чаще попадались прохожие.
Когда Анчар вошёл в городские предместья, солнце уже село, но над домами стояло зарево от освещённых улиц.
Анчар сразу понял, что этот город не Москва: строения были намного ниже, и транспорт по улицам шёл другой, и другой стоял гул, другие запахи. Прижимаясь к тротуарам, Анчар некоторое время шёл по главной городской магистрали, пока не различил в стороне железнодорожный мост. По опыту он уже знал, что под мостом должна быть река. Его мучила жажда, и он направился к железным фермам, но неожиданно на мост въехал товарняк. Грохот колёс напугал Анчара, и он свернул на главную улицу. Вскоре тонкий слух Анчара уловил звук падающей воды. Он пошёл на звук и в одном из дворов увидел колонку, из которой лилась струя воды. Осмотревшись, Анчар пересек двор и уткнулся в деревянный жёлоб. Он пил холодную воду до тех пор, пока не раздулись его бока. Потом побрёл дальше. На одном из перекрёстков на него шикнул дворник, через квартал кто-то из подворотни швырнул в его сторону камень.
Из последних сил, прижав уши и не оглядываясь, Анчар побежал через центр города, лавируя меж ног прохожих. Он бежал от фонаря к фонарю, мимо подъездов и окон, мимо ярко освещённых витрин и вывесок со всевозможными вкусными запахами, мимо кафе, за которыми слышалось многоголосье и весёлая музыка. От него шарахались, слышались крики: «Бешеный! Весь в слюне! Куда милиция смотрит!»
Вскоре дома из четырёх-трёхэтажных превратились в одноэтажные, стали попадаться рубленые избы, которые Анчар видел в деревнях. Городской шум стих, с дальних пустырей потянуло ночной прохладой.
Очутившись на окраине, Анчар остановился и перевёл дух. И вдруг заметил среди домов уютный закуток — какой-то покинутый сарай. Полумёртвый от усталости, он шагнул в темноту и рухнул.
Ему снилась автобаза, шофера, приносящие лакомства и треплющие его по загривку, дружки-полуовчарки…
Анчара разбудил отчаянный собачий вопль и хриплые мужские голоса. Выглянув из укрытия, он увидел, что на дороге стоит фургон и в него двое мужчин запихивают визжащего пса с петлей на шее.
— Вон ещё псина! — один из мужчин указал на Анчара. — Давай, обкладывай выход сеткой. Щас я его изловлю.
Второй мужчина бросился к сараю, но Анчар уже почувствовал ловушку и успел выскочить из проёма двери. В несколько прыжков он достиг шоссе и помчал по осевой линии. Через десяток метров он услышал сзади рокот двигателя и, не оглядываясь, почувствовал, что за ним учинили погоню. Резко свернув, Анчар бросился по насыпи вниз, к сверкавшей внизу речке. С разбега бросившись в воду, Анчар переплыл небольшой омут и побежал дальше по петляющему полувысохшему руслу. Потом через берёзовую рощу выскочил в поле и, не теряя из вида шоссе, побежал параллельно асфальтированной ленте.
Так он бежал несколько часов подряд, пока впереди не показались волнистые холмы и с волжского водохранилища не потянул тугой прохладный ветер. Тогда он снова приблизился к дороге, перебежал через мост на противоположный берег и очутился у развилки дорог. Здесь впервые Анчар остановился в нерешительности. Потом заметался от одной дороги к другой. Обе дороги были одинаково широкие, имели одно и то же покрытие, обе уходили в лес. С обеих сторон время от времени к развилке подъезжали машины. Если бы Анчар умел читать дорожные знаки, он быстро определил бы нужное направление и даже узнал бы, сколько километров до его родного города. А так ему приходилось полагаться только на своё чутьё и наблюдательность.
В конце концов Анчар выбрал правую дорогу и побежал по ней. Вскоре асфальт кончился, и дальше потянулись бетонные плиты; потом и они исчезли, и появились утрамбованные щебёнка и гравий. Чтобы не сбивать лапы, Анчар перебежал на опушку леса. И здесь внутреннее чутьё подсказало ему, что он выбрал неверную дорогу. По инерции он пробежал ещё с километр и остановился. По дороге проехало несколько машин. Анчар не умел читать номера, но, вглядевшись, заметил, что машины слишком чистые для дальнорейсовых. Там, на автотрассе, все машины, которые шли в его большой город, были запылёнными, забрызганными глиной, резко пахнувшими раскалённым маслом.
Анчар помчал назад. Не добегая до развилки, он срезал угол и выбежал на другую дорогу.
В полдень, изнемогая от жары и жажды, Анчар лёг в придорожные кусты передохнуть. Шоссе окружал лес, наполняя воздух терпким осенним настоем. Анчар лежал на мягкой опавшей листве и думал, что всё-таки ночью бежать немного легче, чем днём, и ориентироваться проще — шоссе похоже на тёмную реку с плывущими огнями.
Недалеко от Анчара на землю спланировали две вороны и закаркали около каких-то кочек. Анчар вылез из-под навеса ветвей, отпугнул птиц и вдруг обнаружил среди кочек родник. Свежая родниковая вода взбодрила Анчара, но и разожгла его аппетит. Напрягая зрение и слух, пригнувшись и поджав уши, Анчар стал рыскать по опушке леса в поисках какой-либо живности. Внезапно в нём пробудились инстинкты предков. Он придавил лапой лягушку, но, принюхавшись, всё же есть её не стал. Потом обнаружил мышиные норы и, раскопав несколько подземных убежищ, поймал двух мышат. Отряхнув зверьков от земли, Анчар с удовольствием съел их. А через полчаса охоты ему повезло по-настоящему: он заметил на поляне стаю диких голубей и, обежав её с подветренной стороны, стал подкрадываться. Ничего не подозревающие птицы мирно клевали в траве какие-то семена. Они были неуклюжие, отъевшиеся и, когда Анчар бросился на них из засады, даже не успели взлететь, только вспорхнули. Анчар сбил одного голубя, а второго схватил за крыло. Сбитая птица всё-таки сумела очухаться и зигзагами улетела в глубину леса, но второго голубя Анчар не упустил. После такого плотного обеда он ещё раз попил воды в роднике и выбежал на шоссе.
