— Готов, — ответил счастливый Вельди.
Стекло по мановению Устарте почернело, и в нем зажглись яркие звезды. Вельди увидел под собой громадную, освещенную луной крепость. Под ее стенами стояло невиданной величины войско.
— Что они делают? — глядя на суету в лагере, спросил Вельди.
— Готовят погребальный костер.
— Для кого?
— Для Друсса-Легенды.
— Ведь я же не хотел видеть несчастливое будущее! — вскричал Вельди.
— Подожди. — Стекло опять затуманилось, и Вельди оказался внутри большого шатра. Там в окружении надирских воинов стоял могучий человек. Он обернулся, и на Вельди взглянули его лиловые, необычайной силы глаза. В шатер вошел еще один человек, и Вельди узнал его.
— Это Скилганнон, только годами старше.
— Да, на десять лет. Слушай же!
— Зачем ты здесь, друг? — спросил человек с лиловыми глазами. — Ведь не для того же, чтобы сразиться на моей стороне?
— Я пришел за наградой, которую ты обещал мне, великий хан.
— Мы сейчас на войне, Скилганнон, и со мной нет моих сокровищ.
— Сокровища мне не нужны.
— Я обязан тебе жизнью. Проси чего хочешь, и я исполню твою просьбу, если это в моей власти.
— Друсс был дорог мне, Ульрик. Мы были друзьями. Я прошу сущую малость: кусочек его кости и прядь волос. И еще его топор.
Хан помолчал.
— Он и мне был дорог. Зачем тебе его кость и волосы?
— Я положу их в медальон и буду носить на шее.
— Будь по-твоему, — сказал Ульрик.
Стекло замерцало снова, и Вельди увидел, как Скилганнон выезжает из надирского лагеря со Снагой за плечами. Картина померкла, и Вельди, глядя в стекле на себя самого, спросил:
— А что потом?
— Я же сказала, что увиденное только разожжет твое любопытство.
— Это нечестно, жрица! Скажи, что будет потом! Умоляю!
— Я не знаю, Вельди. Дальше я не заглядывала. Я в отличие от тебя обожаю тайны. И легенды тоже люблю. А все легенды, в сущности, говорят об одном и том же: когда людям грозит беда, — герой возвращается к ним. На этом пока и остановимся.
— Как ты жестока.
— Чего же иного ты ждал от женщины, которая наполовину тигрица? — засмеялась Устарте.
