— Я работаю с секретными документами, — устало ответил Белокотов. — У меня дома сейф. Все ценное лежит там.

— Ну, так проверь! — уже в который раз попросил Самасад.

Константин ушел в спальню и вернулся еще более понурым, чем прежде:

— Все на месте. Деньги, документы, проектные записки, сметы, Танино золото — все там. — Он уселся к столу, понурил голову, зажав ее между ладонями и вогнав пальцы в волосы. — Это я виноват. Она сказала, что ждет ребенка, а я ничего не ответил. Я должен был сказать, что рад. Что очень его хочу. А я промолчал. Вот она и ушла. Она не взяла ничего. Далее самого маленького моего подарка. Помнишь сарафан из Холма? Это единственное, чего не хватает. Она ушла.

— Не дрейфь, найдем, — причмокнул Кирилл. — К сожалению, имею опыт.

— Найдешь? — встрепенулся Костя.

— Правда, не знаю, насколько твои подарки будут считаться ее вещами, но попробовать можно… Слушай, а чисто ее вещей у тебя не осталось? А еще лучше — так это волос, ногтей, чего-нибудь такого?

— Волос? Наверное, на ее расческе должны… — У него зазвонил телефон, Белокотов выдернул трубку, мельком глянул, поднес к уху: — Степан Иммануилович, извините, я вам потом перезвоню.

Но не успел он убрать аппарат обратно, как тот задребезжал снова. Белокотов вздохнул, но ответил вежливо:

— Степан Иммануилович, я не могу сейчас с вами говорить.

Он отключился, ненадолго о чем-то задумавшись — а трубка снова дала о себе знать.

— Степан Иммануилович, у меня сейчас… А откуда вы знаете, что у меня за вопросы?.. Нет, не объявлял… Дома… Хорошо, я вас жду…

Белокотов уставился на Самасада с совершенно ошалевшим видом:

— Он сказал, что знает, какой вопрос меня сейчас так беспокоит. Спросил, не объявлял ли я кого-нибудь в розыск? Обещает приехать сейчас с коллегами и все объяснить.

— Ну, вот у нас и появилась первая зацепка! — обрадовался Кирилл. — Главное — раньше времени не спугнуть. У тебя есть бутылка водки или шампанского? Нужно поставить так, чтобы под рукой были. Такие вещи внимания не привлекают, за оружие не считаются. Но после первого же удара ими можно работать не хуже, чем стилетом.

— Кирилл, ты с ума сошел? Это же Степан Иммануилович, шестьдесят семь лет, завкафедрой, известный ученый, член-корреспондент нескольких академий. Какой стилет, какая водка?

— Но он же не один собирается приехать! Ты хочешь найти свою Айнар или нет?

— Кирилл, мы с ним, конечно, оппоненты. Но он не бандит, я тебя уверяю. Никаких костоломов он не привезет. Наверняка все намного проще. Может, они знакомы, и Айнар ему на меня пожаловалась?

— Значит, так, — решил Самасад. — Я у тебя вот там, за дверью, у кушеточки посижу и в щелочку посмотрю. Если дядя будет паинькой, он про меня даже не узнает. А если зашалит, я окажу тебе моральную и физическую поддержку. Водки бутылку дай. Или шампанского. А еще хорошо бы отвертку с тонким шилом.

Гости появились примерно через полчаса. Самасад ощутил знакомый запах, послышались шаги и голоса. Он увидел, как Костя Белокотов попятился, пока не уперся спиной в стойку с безделушками; увидел, как за столом усаживаются трое мужчин. Один совсем в возрасте, большеносый и совершенно седой. Двое других выглядели лет на пятьдесят, один бородатый и в клетчатом свитере, другой — в строгом костюме и белоснежной сорочке. Зашелестела ткань, к Косте подошла роскошная девушка на вид чуть старше двадцати, в длинном зеленом вечернем платье с блестками. Ее широкие бедра и крупная грудь могли вызвать острый сердечный приступ у любого полноценного мужчины, длинные светлые волосы скреплял инкрустированный изумрудами черепаховый гребень, в ушах покачивались оправленные в золото капли зеленых самоцветов.

— Рада, что ты знаком с моей сестрой, — сказала она, чмокнула Белокотова в щеку, обошла стол и встала за спиной седовласого, положив ему руки на плечи. Тот склонил голову, с видимой нежностью коснувшись ее руки щекой.

К Косте между тем подошла другая гостья — такая же броская и фигуристая, но только одетая в облегающий брючный костюм, и с заколкой без вычурности, из тисненой кожи. Тоже поцеловала:

— Рада, что ты знаком с моей сестрой. — Девушка обошла стол и остановилась за бородачом в свитере, тоже положив руки тому на плечи, то ли защищая права собственности, то ли напоминая о своем присутствии.

— Рада, что ты знаком с моей сестрой. — Третьим поцелуем Белокотова наградила девушка в строгом деловом костюме: волосы уложены в прическу, в руках — небольшая сумочка, на длинных стройных ногах — ажурные колготки. С полным соблюдением ритуала, она заняла место за мужчиной в костюме.

Кирилл подумалось, что четверо гостей прямо отсюда отправятся в какой-то театр. По времени как раз успевают, если разговор не затянется слишком долго.

— Что происходит, Степан Иммануилович? — пробормотал Белокотов и уселся прямо на нижнюю полку стойки, чуть не раздавив собранные в круг чашки.

— В жизни некоторых мужчин, Костя, — ответил седовласый, — случается чудо. Они встречают самых лучших женщин. Любящих и нежных. Преданных и заботливых. Невероятно красивых, но неизменно верных. Тех, что остаются рядом даже в дни нищеты и неудач. Готовых всегда помочь, поддержать. Не попрекающих, если ты слишком увлекся работой, всегда готовых исполнить любое твое желание. К некоторым из мужчин в нашем мире приходит счастье. Дети, любовь, уют, успехи. Но главное — это любимый человек, который остается рядом до последней секунды твоей жизни. У всех этих чудесных женщин есть только одно безобидное увлечение: они любят воду. Им нравится, когда везде много бассейнов, фонтанов, много прудов и озер, много водохранилищ и морей. Согласись, это совсем не плохо. Ведь каждое водохранилище — это простор и свежесть, это рыбалка, пляжи, зоны отдыха, это лодочные походы и парусные регаты…

— Вот черт! — чуть не застонал Самасад. — Как же я сразу не врубился! Это же была подстава!

Он пнул дверь, вышел в светлую комнату и схватил Белокотова за плечо:

— Не слушай их, Костя! Они хотят угробить твои аккумуляторные проекты. Это русалки! Им плевать на науку, им плевать на тебя. Им просто нужна вода! Они хотят затопить как можно больше земли.

— Кирилл, ты сбрендил? — повернулся к нему Белокотов. — Ты нашел удачный момент!

— Да русалки они! Говорю же тебе — русалки, русалки, русалки!!! Самые настоящие! Да, я сам никогда не верил! Даже на Ловати такое в голову не пришло! Не мог поверить! Но это русалки! Настоящие! Если я — леший, почему не может быть и русалок?!

— Ты кто? — переспросил Костя.

— Я — леший. И поэтому тебе помогаю. А они — русалки. Ты им как кость в горле! Не верь им. Не верь ни единому слову.

Белокотов облизнул губы, поднес к рукам ладонь, покрутил перед собой. Куснул. Опять посмотрел на Кирилла:

— Я сплю, или кто-то насыпал мне в чай ЛСД вместе с экстези? Что это за психоз? — Он схватился за телефон, набрал номер. У седовласого в кармане запели соловьи.

— Я здесь, Костя, — ответил он, не доставая телефона.

— Да что тут такое… — Белокотов кое-как поднялся, опираясь руками на полки, сорвался с места, кинулся в ванную. Зажурчала вода — он сунул голову под холодную струю.

За столом тем временем никто не шелохнулся. Самасад нащупал за дверью бутылку с водкой, подвинул ее ближе. Осмотрел компанию из трех безоружных пожилых мужчин и трех девушек. Для него — даже всем скопом не противники. Он оскалился и сказал:

— Я служу Укрону. И я вас раскусил!

Все три девушки одновременно слегка улыбнулись. Снисходительно.

Мужчины же, похоже, из его слов ничего не поняли.

В комнату вернулся Белокотов с мокрыми волосами. Посмотрел на гостей, на Самасада.

— Вспомни, как мы встретили Айнар и Ямиру, Костя, — предложил Кирилл. — На берегу у воды. Совершенно голых и без вещей. Твоя Айнар хотя бы раз куда-нибудь уезжала? У нее был свой дом, она вспомнила хоть о ком-то из своих родственников? Они русалки, Костя! Русалки! Черт, спроси у них самих! Посмотрим, что они расскажут о своем отце с матерью или о местах, где родились… Ведь все можно проверить! Вон компьютер. Пробьем по базам за минуту, найдем одноклассников в сетях. Всех следов замести невозможно! Костя…