— Нет, спасибо.

— Можем за один раз сделать двадцать штук.

— А у нас хватит еды на четыре месяца?

— Не беспокойся. Питаться будем хорошо. На «Хаммерсмите» запасов на семнадцать человек на полгода. — Он стал серьезен. — Но есть одна вещь, которую надо обсудить.

— Да?

— Мы действуем в предположении, что твоя идея оправдается и мы вернемся с хорошими новостями, которые нас избавят от неприятностей за угон этой колымаги.

— Так и будет, Солли.

— Может быть. Но опыт меня учит, что ничего не случается так, как запланировано. Особенно в подобных предприятиях. — Они подошли к кабине пилота и заглянули внутрь. Три кресла, несколько консолей, экран в потолке, два вспомогательных справа и слева. В левой стене еще два, имитирующие окна. — Честно говоря, я настроен не оптимистично. Я думаю, мы чего-то не видим, и просто не верю, что мы туда слетаем и сделаем то, что ты хочешь сделать.

— Поняла. — Ким хотелось бы, чтобы он ей верил, но она самого начала знала, что он настроен скептически. Это ее не удивило. Но все же зачем он это сказал? Он пошел с ней только потому, что ей нужен. — Мы его найдем, — сказала она уверенно.

— О'кей, может быть. Но было бы неглупо разработать тем временем альтернативный план.

— На тот случай, если мы вернемся с пустыми руками?

— На тот случай, если мы решим, что возвращаться не стоит. — Он глубоко вздохнул. — Послушай, Ким, ни ты, ни я не хотим предстать перед судом.

— Солли, — сказала она, — ты все еще можешь остаться, если хочешь.

— Если я это сделаю, как поступишь ты?

Ким не ответила, опустив глаза к чашке с кофе.

— Вот именно. Поэтому я лечу…

— Спасибо.

— Да нет, не ради тебя. Не настолько я псих. Но есть большой шанс, что ты права, и ради него стоит рискнуть. Я не хочу остаток жизни гадать, не надо ли было решиться. И я рискую. Но если не получится, Ким, у меня есть друзья на Тигрисе.

— Понятно.

— Я с ними переговорил. На всякий случай.

Она кивнула.

— Если все повернется не так, как нам хочется, мы устроимся на Тигрисе на одной горе. У них есть договор о выдаче с Гринуэем, но он касается только преступлений, за которые полагается смертная казнь. И нам ничего не грозит.

Техник «Марлина» ушел на ланч, но работники «Ворлдвайда» разбились на смены. Прошел полдень, а шанса на отлет не представилось.

Где-то после обеда появился крупный молодой человек с багажом.

— Ой-ой, — сказал Солли.

— Кто это?

— Уэбли. Космолог, назначенный в экспедицию к Таратубе.

Услышав его голос в коридоре, Солли вышел поздороваться, Ким следом за ним.

Один из рабочих показал Уэбли в сторону жилых помещений. Уэбли самодовольно улыбался, а на Ким посмотрел так будто ее тут и нет.

— Солли, рад тебя видеть. А больше пока никого нет?

Солли первым делом представил их друг другу, а потом сообщил Уэбли, что никого больше пока нет.

Уэбли был одет в куртку, какие носят на островах Калипика, в белую рубашку с пышным воротником, темные брюки и красный шейный платок. Голос у него был какой-то очень тихий, и к нему приходилось прислушиваться, но держал он себя с таким видом, будто прислушаться к нему стоит. У него была неухоженная рыжая борода, чуть отличающаяся по оттенку от шейного платка.

— Все по графику?

— Да, — коротко ответил Солли. — До минуты.

— Прекрасно. — Он поправил рукава и посмотрел на время. — Могу я спросить, где мое помещение?

— Номер восемь, — сказала Ким. — В конце коридора.

Когда он ушел, Солли повернулся с встревоженным лицом.

— Это все мне не нравится, — сказал он. — Может быть, придется отставить нашу затею.

Ким покачала головой:

— Давай не будем так легко сдаваться.

Она пошла по коридору мимо двери Уэбли. Оттуда уже доносилась музыка. Серьезная, классическая. Наверное, Форверк или Бенадо.

Сначала надо избавиться от рабочих.

Бригада «Ворлдвайда» все еще наводила порядок, проверяла оконные рамы, вешала занавес в конференц-зале, прикручивала стол в комнате отдыха и устанавливала ящики на нижнем уровне. Тот, кого Ким посчитала бригадиром, был почти старик, кандидат на членство в клубе Мореплавателей.

— Как дела? — спросила она небрежно.

— Работаем, — ответил он, вытирая рот рукавом. Казалось, ему очень жарко. — Одного человека нам не хватает. И так всегда. Откладывают все до последней минуты, а потом кто-нибудь берет выходной.

— А зачем откладывать до последней минуты?

Он скривился:

— Да, знаете, почему-то так всегда случается.

Он отводил глаза, и Ким понимала, что он врет. На самом деле просто деньги не переходят из рук в руки. Для «Ворлдвайд» это работа на налоговую скидку и не стоит в списке приоритетных.

— К пяти закончите? — спросила она.

— Трудно сказать. — Судя по выражению лица, она вызывала у него доверие. — Если не успеем, это же сверхурочные, понимаете?

В углу комнаты техник из «Марлина» закрыл панель и стал собирать инструменты. — Закончили? — спросила его Ким.

— Вполне.

Он попросил ее подписать наряд: обновление оборудования ВР. Ким подписала, он поблагодарил и ушел.

Ким повернулась к Мореплавателю и спросила, как его зовут.

— Лео Истли, — ответил он.

Ким надела на себя самую свою начальственную маску.

— Лео, вы с вашими людьми отлично поработали, но нам придется удовлетвориться тем, что уже сделано. Оставьте как есть, мы сами закончим.

Он уставился на нее. Седые волосы нависали над глазами.

— Времени не осталось, — объяснила она.

— Почему? — спросил он. — Я думал, у нас целый день. Мы еще не кончили.

— Нам надо тесты прогнать.

— Давайте, мы мешать не будем.

— Нет, вы не поняли. Это прецизионные тесты ускорения массы. Присутствие на борту лишних людей исказит результаты.

— Вы уверены?

— Да. Простите, но это необходимо.

Он протянул блокнот:

— Тогда распишитесь, что все сделано и у вас нет претензий.

— Это ради Бога.

— Я здесь напишу, что произошло. Это может сказаться на гарантиях.

Она улыбнулась:

— Нормально, это мы переживем.

Она подписалась. Лео собрал людей и увел их через шлюз в туннель. Не успел скрыться последний, как появилась багажная тележка.

«Это „Хаммерсмит“?» — спросила она.

— Да, — ответила Ким.

Тележка показала сумки:

«Куда мне их сложить?»

— Где их владельцы?

«По моим последним сведениям, они направились в Счастливый Харрис».

— Что это такое?

«Коктейль-бар».

— В Небесной Гавани?

«Да».

— Отлично, можете оставить их прямо здесь.

«В туннеле?»

— Да, ничего страшного. Я ими займусь. — Когда тележка уехала, Ким подозвала Солли. — Еще идут, — сказала она, разглядывая таблички. — Уэнтворт, Маленький Олень, Моритами, Хендерсон. Сейчас они в баре.

— В любой момент они могут появиться, — сказал Солли. — Надо либо убираться, либо бросить это дело.

— Уэбли еще на корабле. Ты хочешь взять его с собой?

— А ты думаешь, он хотел бы лететь с нами?

— Вряд ли.

— Тогда сделай что-нибудь.

— Это я и собираюсь сделать.

Этот тип людей был ей знаком. Он принадлежал к той относительно немногочисленной группе ученых, которые считают, что никто на свете лучше их не видит ядро атома или сердцевину звезды или чем они там занимаются. Нет в жизни ничего более важного, чем их уголок научного знания и признания другими их места в нем. Они по-детски верят, что именно они — центр космоса. Этот факт перевешивает все остальное и является их главной слабостью.

Он открыл на стук и посмотрел на нее, будто пытаясь вспомнить, кто она такая и почему стоит в дверях.

— Профессор Уэбли, — сказала она. — Мы должны по графику выполнить некоторые инженерные испытания. Это займет примерно час. Будет сильный шум и сильная вибрация.

— Вот как? Никогда раньше это не делалось.

— Наверное, вы никогда раньше не прибывали так рано.