— Я бы прежде всего сообщила им, где находится Гринуэй. Отключи передатчик.

— Только что.

— Отлично.

Он снова открыл канал.

— Патруль, говорит «Хаммерсмит». Передача прекратилась?

— Нет, продолжается. — Пауза. — «Хаммерсмит», что у вас происходит?

— Я думаю, им надо сказать.

— Не очень хорошая мысль. Если они нам поверят мы можем просто получить ракету в сопло.

— Не верю.

— Напрасно. Ситуация стала сильно напряженной.

Стала ?

— Солли, она такой была все время. — Ким не смогла сдержать упрек.

Он попытался извиниться, но она отмахнулась. Не важно. Все нормально.

Хотя это было не так. Но глубоко в душе Ким стало приятно, что Солли вслух признал ее правоту.

Он снова заговорил с патрулем, сообщая технические детали проблемы.

— Кошмар, — пожаловался он Ким, отключая двигатели.

— Ты что-то говорил насчет гаечного ключа, — напомнила она.

— Именно это нам и надо сделать. Но это внизу, под палубой. Займет полчаса или больше, а этого времени у нас нет.

— Так что же делать?

— Дай мне минуту.

Он дал ей наручный фонарь, велел его включить, открыл какой-то шкафчик и исчез внутри. Слышно было, как он там что-то переставляет, послышался звук вставшей на место панели, и в кабине стало темно. Но это не был нормальный полумрак пилотской кабины, подсвеченной огоньками приборов. Погасло все: экраны, индикаторные лампы, циферблаты, затих электронный шепот. Стало темно и тихо. Ким попыталась сдвинуться и всплыла с места. Искусственная гравитация отключилась.

Включилось аварийное освещение, работающее от отдельной цепи. Позади зажегся аккумуляторный фонарь.

— Это его остановит, — сказал Солли.

— Не хотела бы поднимать этот вопрос, — спросила Ким, плавая в воздухе, — но жизнеобеспечение работает?

— Нет. Отключено все, кроме двигателей — они на своей цепи питания. Но мы продержимся, пока я отключу передатчик.

Они переобулись в захватные ботинки и спустились в нижний этаж, где длинные окна смотрели в грузовые трюмы и кладовые. В свете ламп качались тени от штабелей продуктов, от эзотерического оборудования, предназначенного для экспедиции к Таратубе, от утилизаторов и систем управления гравитацией. Солли открыл какой-то ящик, достал инструменты, остался ими доволен и повел Ким в переднюю часть корабля.

По обе стороны коридора стояли танки с питьевой водой. Ким и Солли пошли вправо и встали на колени возле танка. Солли закрепил фонарь на магнитной основе и стал снимать панель. Ким посмотрела, встала и отошла назад по коридору. Видна была лестница в корме, обрисованная аварийным освещением. В пусковом ангаре стоял посадочный модуль, и кокпит был похож на голову рыбы, просунутую из-под пола. Круглые иллюминаторы таращились на Ким.

Солли отложил панель в сторону и заглянул внутрь, в лаз.

— Займет время, — сказал он, ныряя туда. — Кое-что еще придется снять, чтобы добраться до передатчика.

Он высунул руку, подобрал фонарь и исчез.

Ким окружила тьма.

Слышно было, как звякают инструменты в руках Солли, иногда скрежещет металл по металлу. Иногда что-то сильно звенело. Этот шум поднимал дух — они все еще рядом.

Через несколько минут Солли удовлетворенно хмыкнул.

— Вот это нашего паразита успокоит.

В этот момент над лестницей вспыхнул свет, и вес вернулся, будто Ким стукнули между лопаток. Хотя обе ноги стояли на палубе, было так, будто в темной комнате неожиданно проваливаешься в невидимую яму. Ким потянула колено и взвыла.

— Солли, в следующий раз предупреждай!

Ее голос загрохотал эхом от стен.

— Это не я! — крикнул он в ответ.

Свет зажегся всюду — в коридоре, в ангарах, даже в лазе, где был Солли.

— Включился свет! — крикнула Ким.

— Сам вижу. Эта зараза меня перехитрила. Запахло горелым, и Солли вылез наружу.

— Одну проблему все-таки решили, — сказал он. — Теперь никто и ни с кем не свяжется.

— Солли, — сказала она, понизив голос, — почему зажегся свет?

— Кто-то его включил. — В правой руке Солли держал гаечный ключ.

— И что нам теперь делать?

— Избавляться от нашего гостя.

— А как? Мы же его даже найти не можем.

Они вернулись к началу коридора и остановились у подножия лестницы, глядя на площадку. Герметичная дверь была открыта, как они ее и оставили.

— Нам нужна помощь, — сказала Ким.

— Это может оказаться непросто. Я угробил передатчик.

— То есть мы даже местно ни с кем не можем связаться?

— В пределах человеческого голоса. Я бы отключил только гиперсвязь, если бы знал как. Тут в этом чертовом оборудовании только специалист-инженер может разобраться.

— И что делать? — спросила Ким.

Солли обнял ее и подержал мгновение.

— Держись меня.

Он повел ее вверх по лестнице, с видимой неохотой высунул голову наружу и оглядел коридор в обе стороны.

— Ничего не вижу, — сказал он.

Двери во все отсеки были закрыты, кроме двери комнаты отдыха, открытой всегда. Они осторожно заглянули, ничего не увидели и полезли наверх.

Из пилотской кабины доносилось тихое жужжание приборов. Все включилось снова.

Ким с тревогой увидела красные мигающие сигналы на приборной панели, но Солли успокоил ее, что это всего лишь предупреждение об отказе передатчика.

Патруль все время их вызывал, спрашивал, что случилось, указывал, что они сошли с курса, требовал ответа, заверял, что помощь уже идет. Через два часа, сообщил патруль, они подойдут борт к борту.

Солли вошел в тот же шкаф и показал, где отключается питание. Это была длинная черная рукоять. Она была поднята, в белом секторе, означающем, что питание включено.

— Это решает вопрос, — сказал Солли. — У нас есть на борту захватчик.

— Она сама никак не могла вернуться на место?

— Никак. Ни включиться, ни отключиться она сама не может.

— Может быть, — сказала Ким, — надо помигать патрулю огнями. — Чтобы знали, что у нас нет связи.

— Они это сами поймут. — Солли плюхнулся в кресло. Эта штука невидима. Но она плотная, так? Должна быть. Иначе она бы рукоятку не повернула.

— Нет, — сказала Ким. — Мы знаем, что это явление физическое. Это не то же самое, что плотное.

— Ладно, чем бы оно ни было, пора от него избавляться.

— Как?

— Просто. — Он вынул из шкафа два космических скафандра и один протянул ей. — Надевай.

— Зачем? Какой у тебя план?

— Выдуем его за дверь.

Сначала она не поняла. Потом сообразила.

— Разгерметизация.

— Именно. Другого способа я не знаю.

— Блестяще, Солли, — сказала она. — Мне бы и в голову не пришло.

Он пожал плечами:

— Видел в старом кино.

Ким сбросила верхнюю одежду и влезла в скафандр. Она его надевала впервые, и Солли пришлось помочь ей закрепить шлем.

— Нормально? — спросил Солли.

У нее было такое чувство, что воздуху не хватает.

— Ты просто расслабься, — сказал он, что-то делая с ее ранцем. — Как теперь?

— Лучше, спасибо.

— О'кей.

Он показал ей кнопки управления на перчатках, регулирующие температуру, воздушную смесь и все вообще, и надел скафандр сам, пока Ким показывала, что все поняла. Солли закрепил шлем и проверил рацию.

— Так, — сказал он, — а теперь избавляемся от этой заразы.

Они спрятали личные вещи, зубные щетки, одежду, коммуникаторы, потом прошли по всему кораблю, по всем трем этажам, открывая все внутренние люки. Закончив, они вернулись в кабину пилота и сели. Ким огляделась, но не заметила ничего, требующего внимания.

— Кажется, мы готовы, — сказала она.

Солли кивнул и отключил подачу воздуха.

Ким нажала кнопку подлокотника, и привязные ремни пристегнули ее к креслу.

— Готова, — доложила она.

Солли наклонился над консолью и забегал пальцами по клавишам.

— Что ты делаешь? — спросила она.

— Отменяю программы безопасности. Скоро сделаю.

Голос патруля снова спросил, слышит ли его «Хаммерсмит».