Илай развел руками, изображая размер пещеры.

— Огромная пещера в горе, — сказал он. — Вся изо льда. Стены и потолок гладкие и блестящие. На вид — будто из стекла. Вход там широкий и совсем-совсем черный. А сверху сосульки свисают в ряд. Острющие — что твои ножи.

— Вау, — пробормотала я. — Ничего себе так, миленько.

— Угу. По-своему, — согласился Илай. — Но нам это миленьким не показалось, особенно, когда вышел снеговик.

Я уставилась на Илая, изучая его лицо.

— Ты правда видел, как снеговик ходит?

Илай кивнул.

— Мы услышали грохот. Земля задрожала. Мы с друзьями жутко перепугались. Решили, что это землетрясение, или лавина, или что-то типа того.

Мои товарищи в ужасе помчались вниз. Но я остался. И я увидел его. Снеговик высунул голову из пещеры. Размером он был с доброго медведя гризли. А лицо пересекал глубокий шрам.

Его глаза рыскали вокруг. Потом остановились на мне. И его рот распахнулся в яростном реве. Он… он…

Илай глубоко вздохнул. И начал снова:

— Снеговик вышел из пещеры. Земля дрожала. Она правда дрожала. А вокруг бушевала метель.

Снеговик уставился на меня. А потом опять заревел. И… и я дал деру, — продолжал Илай, задыхаясь. — Я пронесся мимо хижины Конрада. Я бежал всю дорогу с горы. И ни разу не оглянулся.

— А что с твоими друзьями? — спросила я.

— Они дожидались меня у подножия, — ответил Илай. — Мы просто разошлись по домам. Мы никогда об этом не говорили.

— А почему? — спросила я.

— Слишком боялись, наверное, — отвечал Илай, уставившись себе под ноги. — Мы никогда об этом не говорили. Мы никогда об этом и не упоминали. Я даже Ролонде ничего не рассказывал. Это было слишком страшно, чтобы обсуждать.

Он поднял глаза на меня.

— Но теперь я вижу сны, — признался он. — Плохие сны о снеговике. Каждую ночь.

Я смотрела на него, не зная, что и сказать. Он дрожал всем телом. От холода? Или действительно был так напуган?

Он смотрел на меня в ответ, ожидая, что я скажу.

— Илай, ты не говорил об этом даже Ролонде. Почему же рассказываешь мне? — спросила я.

— Так ты скорее поверишь, — серьезно ответил он. — Ты новенькая, Жаклин. Ты, небось, думаешь, что это все бредни. Но тебе надо держаться подальше от ледяной пещеры.

— Но, Илай… — начала я.

— Ты не поверила моей сестре — ведь не поверила же! — гневно закричал он. — Ты не поверила в ее рассказ!

— Ну… — замялась я.

— Вот поэтому я тебя и поджидал, — сказал он. — Хотел рассказать тебе мою историю. Хоть мне-то ты веришь, Жаклин? Веришь, что я видел снеговика?

— Я… я не знаю, — сказала я.

Ветер кружил у стены дома. Я уже не чувствовала носа и щек. Все лицо окоченело.

— Мне пора домой, — сказала я.

Илай схватил меня за рукав.

— Жаклин, не ходи к ледяной пещере, — взмолился он. — Прошу, поверь в мою историю. Это чистая правда.

Я вырвала руку. Затем припустила по снегу к дому.

— Ступай домой, Илай! — крикнула я через плечо. — Ступай домой, пока не простыл!

Остаток пути до дому я проделала бегом. Как же здорово было просто бежать, ни о чем не думая!

Бежать по свежему, рыхлому снегу было нелегко. Мои сапожки постоянно скользили по скрытому под ним скользкому насту. К тому времени, как я добралась до дома, ноги немилосердно болели.

Тяжело дыша, я толчком распахнула дверь. К моему удивлению, в доме было темно — хоть глаз выколи.

Я стянула перчатки и взглянула на наручные часы. Всего девять вечера.

Неужели тетя Грета легла спать так рано? Обычно она укладывается не раньше полуночи.

Я включила свет и оглядела крошечную гостиную. На диване валялся открытый журнал. В остальном здесь царил полный порядок.

Привалившись к двери, я стянула промокшие сапожки и поставила в угол. Потом сняла куртку и бросила на диван.

Мой взгляд остановился на двери в спальню тети Греты.

Дверь была открыта. За дверью — темнота.

Я быстро пересекла гостиную и заглянула в тетину спальню.

— Тетя Грета? — тихонько позвала я.

Нет ответа.

Я вошла в комнату.

— Тетя Грета? Ты тут?

Я нашарила лампу на туалетном столике, с трудом нащупала выключатель и зажгла ее.

— Тетя Грета?…

Нет. В постели ее не было. И вообще не было в комнате.

— Тетя Грета, ты дома? — громко позвала я.

И направилась к двери.

— Ой! — вскрикнула я, во что-то наступив.

Холодная влага тут же пропитала носок.

— Что? — я опустила глаза и увидела посреди спальни широкую лужу воды.

— Как она тут оказалась? — пробормотала я.

Внезапно я испугалась.

— Тетя Грета! — закричала я, кидаясь обратно в гостиную. — Тетя Грета! Где же ты?!

Меня охватила паника.

Куда она могла деться?

Я побежала на кухню — и тут загремела входная дверь.

Неужели к нам кто-то ломится?

Я ахнула, когда дверь с протяжным скрипом отворилась.

Тетя Грета влетела в дом, отряхивая снег с длинного черного пальто. Она улыбнулась мне. Но ее улыбка поблекла, когда она заметила выражение моего лица.

— Жаклин, что случилось?

— Я… я… я… — забормотала я. — Тетя Грета, где ты была?! Я так испугалась!

Она сняла пальто.

— Неужели ты не видела мою записку?

— Что? Записку?

— Я ее оставила на холодильнике, — сказала тетя. — Сегодня утром в магазине я познакомилась с чудесной парой. Они зашли и пригласили меня на кофе с десертом.

— О. Это хорошо, — только и смогла сказать я. Сердце все еще выскакивало из груди.

— А чего ты так всполошилась? — спросила тетя, вешая пальто в гардероб. Она поправила длинную белую косу.

— Ну, я была у тебя в комнате. Искала тебя. И вступила в холодную лужу на полу, — ответила я.

— Лужу? А ну-ка покажи, — потребовала тетя Грета.

Я провела ее в спальню и показала на огромную лужу. Тетя Грета взглянула на потолок.

— Кровля, видимо, протекает, — пробурчала она. — Надо будет нам взглянуть завтра утром.

— Я… я уж было решила, что это от снеговика, — вырвалось у меня. — Знаю, это звучит дико, но я подумала, что он был здесь. Я подумала, что он вломился в дом и…

Я замолчала, увидев пораженное лицо тети. Рот у нее раскрылся, дыхание перехватило.

— Жаклин, о чем ты говоришь? — возмутилась она. — Что твои друзья тебе наплели? Какую-то новую чепуху про снеговика?

— Да, — призналась я. — Ролонда и Илай, двое местных ребят, с которыми я познакомилась. Они вдвоем рассказывали мне безумные истории о живом снеговике, заточенном в ледяной пещере на вершине горы. Они сказали…

— Это все суеверия, — прервала меня тетя. — Это старые сказки, передающиеся из уст в уста. Ничего в них правдивого нету. Ты же умная девочка, Жаклин, должна бы понимать.

— Да, — согласилась я. — Но Ролонда и Илай казались такими напуганными… Они и впрямь верят в эту историю. А Илай умолял меня не подниматься в ледяную пещеру.

— Вот это, пожалуй, дельный совет, — сказала тетя Грета. Она пересекла комнату и нежно положила руку мне на плечо. — Тебе, наверное, и впрямь не стоит туда ходить, — добавила она мягко.

— Почему нет? — спросила я.

— Там может быть какая-нибудь вполне реальная угроза, — ответила она. — Не живой снеговик, разумеется, но серьезная опасность.

Она вздохнула.

— Эти старые байки ведь как возникают? С кем-то на вершине горы случилось что-то очень плохое. Потом историю пересказывали вновь и вновь, причем она обрастала все новыми подробностями. Много лет спустя никто уже и не вспомнит, что там стряслось на самом деле. И ныне все верят в безумную сказку об ожившем снеговике.

Она покачала головой.

— А ты видела странных снеговиков в деревне? — спросила я. — Все со шрамами на лицах и в красных шарфах? Они тебе не кажутся жуткими?

— Есть в этой деревне странные традиции, — признала тетя. — Очень странные. Мне эти снеговики кажутся весьма занятными.

— Занятными? — нахмурилась я.