Она знала, что Тео никогда бы не подумал привезти подарки для своих сестёр. И, несмотря на относительную близость к Лондону, девушки никогда не были в универмаге Уинтерборн. И Кэтлин тоже, поскольку леди Бервик не нравилось толкаться в большом магазине, переполненном людьми всех слоёв общества. Вместо этого она настаивала на посещении крошечных, особых магазинчиков, где товар хранился скрытым от глаз, а не выставленным, волей-неволей, на прилавке.

Украдкой глядя на Уэста, Кэтлин смутилась от проблесков сходства с его старшим братом, такие же тёмные волосы и статное телосложение. Но поразительная внешность Девона была искажена в его младшем брате, чьё лицо было красноватым и рыхлым из-за чрезмерного пьянства. Уэст следил за собой, но, по сути, он одевался слишком вычурно на вкус Кэтлин: вышитый шёлковый жилет, легкомысленный узорчатый галстук и золотые запонки, инкрустированные то ли гранатами, то ли рубинами. Даже сейчас, в полдень, от него сильно пахло спиртным.

– Не смотрите на меня так свирепо,– вполголоса пробормотал Уэст Кэтлин, пока сёстры собирали подарки и уносили их из комнаты. – Девушки расстроятся, если поймут, как сильно я вам неприятен.

– Я не одобряю вас, – ответила она серьёзно, выходя на парадную лестницу вместе с ним. – Это не то же самое, что неприятие.

– Я не одобряю себя, леди Трени, – усмехнулся он, – поэтому у нас есть что-то общее.

– Мистер Рэвенел, если вы…

– Мы можем называть друг друга кузенами?

– Нет. Мистер Рэвенел, если вы проведёте здесь две недели, вы будете вести себя как джентльмен или я насильно отвезу вас на вокзал Алтон и засуну в первый вагон, который остановится на станции.

Уэст моргнул и посмотрел на неё, явно интересуясь, говорила ли она серьёзно.

– Эти девушки – самое главное для меня в мире, – сказала Кэтлин. – Я не позволю причинить им вред.

– У меня нет намерения навредить кому-нибудь, – сказал обиженно Уэст. – Я здесь по приказу графа обсудить с деревенщинами посадку репы. Как только это будет сделано, я могу пообещать вам, что вернусь в Лондон со всей возможной поспешностью.

Деревенщины? Кэтлин резко вдохнула, думая о семьях арендаторов и о том, как они работали, терпели и переносили тяготы ведения хозяйства и всё это ради того, чтобы у людей, которые смотрят на них свысока, была еда на столе.

– Семьи, которые здесь живут, – сказала она, – достойны вашего уважения. Поколения фермеров-арендаторов выстроили это поместье и получили взамен очень маленькое вознаграждение. Зайдите в их коттеджи и посмотрите в каких условиях они живут и сравните их с вашим собственным положением. И, возможно, тогда, вы могли бы спросить себя, достойны ли вы их уважения.

– Боже мой, – пробормотал Уэст, – мой брат был прав. У вас темперамент затравленного барсука.

Они обменялись взглядами взаимной ненависти и разошлись в разные стороны.

К счастью, девушки продолжали вести весёлый разговор за ужином. Казалось, только Хелен заметила ожесточённое напряжение между Кэтлин и Уэстом, посылая Кэтлин сдержанные взгляды беспокойства. С каждым блюдом Уэст просил ещё вина, вынуждая помощника дворецкого приносить бутылку за бутылкой из погреба. Кипя от злости из-за его расточительности, Кэтлин прикусила язык, чтобы не комментировать возрастающую степень его опьянения. По окончании ужина, Кэтлин отправила девушек наверх, оставив Уэста за столом с бутылкой портвейна.

Утром Кэтлин встала рано, надела костюм для верховой езды и, как обычно, пошла на конюшню. При помощи мистера Блума, главного конюшего, она обучала Асада не шарахаться от предметов, которые его пугали. Блум сопровождал её к загону, пока она вела Асада на специальном тренировочном поводке.

Кэтлин быстро научилась ценить советы Блума. Он не считал, что физическое сдерживание коня, особенно арабского, могло помочь ему преодолеть страх.

– Вы только сломаете его дух, запутаете, как муху в паутине. Может, он будет черпать успокоение в вас, миледи. Он доверит вам свою безопасность и позволит решать за него, что лучше.

Под руководством Блума, Кэтлин перехватила ведущий повод под подбородком Асада и направляла его, пока он делал шаг вперёд, а потом назад.

– Снова, – сказал Блум одобрительно. – Назад и вперёд, и опять.

Асад был озадачен, но охотно двигался туда и обратно с такой лёгкостью, как будто учился танцевать.

– Молодец, барышня, – похвалил Блум, он так увлёкся тренировкой, что забыл обратиться к Кэтлин по её титулу. – Теперь вы занимаете все его мысли и не оставляете места для страха, – он поместил кнут в левую руку Кэтлин. – Это для того чтобы вы похлопали его по боку, если это понадобится. – Стоя со стороны Асада, он начал раскрывать чёрный зонтик. Конь вздрогнул и заржал, инстинктивно уклоняясь от незнакомого объекта. – Этот зонт пугает тебя немного, малец, не так ли? – Он закрыл и опять открыл его, сказав Кэтлин, – выполнить задачу ему важнее, чем то, что его пугает.

Кэтлин продолжала вести Асада взад-вперёд, отвлекая его от угрожающего движения вздымающегося чёрного предмета. Когда он попытался повернуть свой круп в сторону, она вернула его на место, лёгким шлепком кнута, не позволяя ему увеличить дистанцию между собой и зонтом. Хотя Асаду было явно нелегко, его уши вращались во все стороны, он делал то, что она приказывала. Его шкура нервно подёргивалась, когда приближался зонт, но он не шарахался от него.

Когда Блум наконец-то закрыл зонт, Кэтлин усмехнулась и ласково похлопала Асада по шее переполненная гордости.

– Хороший мальчик, – воскликнула она. – Ты быстро учишься, не так ли? – Она взяла морковный огрызок из кармана своей юбки и отдала ему. Асад принял угощение, шумно хрустя.

– В следующий раз мы попробуем, когда вы будете на нём верхом, — начал Блум.

Он был прерван конюхом Фредди, который ещё не достиг подросткового возраста.

– Мистер Блум, – сказал мальчик, задыхаясь, торопясь к ограде загона, – главный конюх велел мне передать вам, что мистер Рэвенел пришёл в конюшню за осёдланной лошадью для него.

– Да, я сказал мальцам оседлать Рояла.

Маленькое лицо Фредди было искажено тревогой.

– Есть проблема, сэр. Мистер Рэвенел напился и не в состоянии для езды верхом, но он приказал им привести ему коня. Главный конюх попытался отказаться, но управляющий, мистер Карлоу, тоже там и он сказал дать Рояла мистеру Рэвенелу, потому что они должны ехать на фермы арендаторов.

"Опять", – подумала Кэтлин в панической ярости,– "пьяный Рэвенел собирается прокатиться на лошади".

Безмолвно она пролезла сквозь изгородь загона, слишком торопясь, чтобы возиться с воротами. Подхватила свои юбки для верховой езды и побежала к конюшне, не обращая внимания на Блума, кричащего ей вслед.

Как только она вошла в здание, она увидела Уэста, сердито жестикулирующего перед старшим конюхом Джоном, лицо которого было отвёрнуто. Управляющий Карлоу стоял в стороне и смотрел нетерпеливо и смущённо. Карлоу, дородный мужчина средних лет жил в городе, он был нанят семьёй Тео более десяти лет назад. Это была его работа, сопроводить Уэста к фермам арендаторов.

Одного взгляда Кэтлин было достаточно, чтобы понять ситуацию. У Уэста было красное вспотевшее лицо, глаза его налились кровью и он качался на ногах.

– Я один могу судить о своих возможностях, – говорил Уэст воинственно. – Я ездил в гораздо худшем состоянии, чем сейчас и будь я проклят, если….

– Доброе утро, джентльмены, – перебила Кэтлин, её сердце стучало. Изображение поражённого лица Тео, без предупреждения возникло в её памяти. Как он смотрел на неё, его глаза, как затухающие угольки в последние секунды его утекающей жизни. Она заморгала, воспоминание исчезло. Перегар долетел до её ноздрей, вызывая приступ тошноты.

– Леди Трени, – воскликнул управляющий с облегчением. – Возможно, вы могли бы образумить этого полоумного.

– В самом деле, – без всякого выражения она взяла руку Уэста, её пальцы вцепились в него, почувствовав его сопротивление. – Выйдете со мной, мистер Рэвенел.