Чёртов конь танцевал.

Девон слегка покачал головой, с удивлением наблюдая за ними.

Проведя коня по всему загону скользящим галопом, Кэтлин замедлила его до рыси и затем подвела к ограде. Асад приветственно заржал, когда узнал Девона и ткнулся мордой между перекладинами в ограждении.

– Молодец, – сказал Девон, поглаживая его по золотистой шкуре. Он взглянул на Кэтлин. – Ты прекрасно ездишь. Как богиня.

– Асад заставит любого выглядеть совершенным наездником.

Он посмотрел ей в глаза.

– Никто кроме тебя не смог бы ездить на нём так, словно у него есть крылья.

Краснея, Кэтлин взглянула на мальчика-конюха.

– Фредди, не мог бы ты прогуляться с Асадом, а потом вывести его из загона?

– Да, миледи! – мальчик проскользнул между перекладинами, пока Кэтлин спешилась лёгким движением.

– Я бы помог тебе спуститься, – сказал Девон.

Кэтлин перелезла через ограждение.

– Мне не нужна помощь, – ответила она ему с ноткой самодовольства, которое Девон нашёл очаровательным.

– Ты сейчас идёшь в дом? – спросил он.

– Да, но сначала я заберу мою юбку из седельной комнаты.

Девон пошёл за ней, украдкой бросая взгляд на её ягодицы и бёдра. Чёткие линии женских изгибов заставили участиться его пульс.

– Кажется, я припоминаю правило насчёт бриджей, – сказал он.

– Это не бриджи, а брюки.

Он выгнул бровь.

– Значит, ты оправдываешь себя тем, что следуешь правилу буквально?

– Да. Кроме того, вы с самого начала не имели никакого права устанавливать ограничения касательно моей одежды.

Девон подавил усмешку. Если её дерзость имела цель обескуражить его, то эффект получился противоположный. Он был мужчиной и, в конце концов, Рэвенелом в придачу.

– Тем не менее, – сказал он, – будут последствия.

Кэтлин неуверенно взглянула на него.

Выражение его лица было невозмутимым, пока они шли через конюшни в седельную комнату.

– Нет необходимости сопровождать меня, – сказала Кэтлин, ускоряя шаг. – Я уверена, у вас много дел.

– Нет ничего более важного, чем это.

– Чем что? – с опаской спросила она.

– Поиск ответа на один вопрос.

Кэтлин остановилась около стены с вешалками для сёдел, расправив плечи, она решительно повернулась к нему.

– И какой же?

Она сосредоточенно потянула перчатки на пальцах и сняла их.

Девону нравилась её готовность противостоять ему, хотя она была вполовину меньше его. Он медленно потянулся и снял с неё шляпку, бросая её в угол. Напряжение покинуло её хрупкое тело, когда она поняла, что он играет с ней. С пылающими щеками и растрёпанными волосами после езды она выглядела очень молодой.

Он двинулся вперёд, прижимая её к стене между двумя рядами вешалок, фактически пригвоздив в маленьком пространстве. Захватывая узкие лацканы её жакета, он наклонился к уху Кэтлин и мягко спросил:

– И что же леди носят под своими брючками для верховой езды?

У неё вырвался приглушённый смешок. Перчатки упали на пол.

– Я думала, что повеса, имеющий дурную репутацию, должен бы знать об этом.

– Я никогда не имел дурной репутации. По сути, я довольно среднестатистический, как все обычные повесы.

– Те, кто это отрицают, самые наихудшие.

Она напряглась, когда он начал целовать её сбоку вдоль шеи. Её кожа была горячей после физической нагрузки, слегка солёной, и её запах был изумительно возбуждающим: запах свежего зимнего воздуха, роз и лошадей.

– Я уверена, что вы были причиной нескончаемого хаоса в Лондоне, со всем этим пьянством, азартными играми, кутежом и погоней за легкомысленными женщинами...

– Умеренная выпивка, – сказал он приглушённым голосом. – Совсем немного азартных игр. В кутеже признаюсь.

– А женщины?

– Ни одной, – после того как она недоверчиво фыркнула, он поднял голову. – Ни одной, с тех пор как встретил тебя.

Кэтлин отстранилась, озадаченно посмотрев ему в глаза.

– Не было ни одной женщины с тех пор...

– Нет. Как же я могу лечь в постель с другой? Ведь проснувшись утром, я всё равно буду хотеть тебя. – Он придвинулся ближе, его большие ступни обступили её маленькие ножки. – Ты не ответила на мой вопрос.

Она стала отодвигаться от него, пока её голова не коснулась стены обшитой деревянными панелями.

– Ты же знаешь, я не могу.

– Тогда мне придётся выяснить это самому.

Его руки плавно обняли её, одна из них пропутешествовала под край её жакета к пояснице. Кончики его пальцев прошлись по поверхности специального корсета для езды, более короткого и лёгкого, чем повседневные. Исследуя Кэтлин под поясом её брюк, он обнаружил тонкую, шёлковую ткань там, где он ожидал почувствовать лён или хлопок. Зачарованный, он одной рукой расстегнул ряд пуговиц на её брюках, в то время как другая проскользнула в них сзади.

– Это панталоны? Из чего они сделаны?

Она стала отталкивать его, но остановилась, вспомнив о его травме. Её руки зависли в воздухе, когда Девон притянул её бёдра к себе. Почувствовав насколько он возбуждён, Кэтлин резко вздохнула.

– Кто-нибудь увидит, – прошипела она.

Он был слишком занят её панталонами, чтобы об этом беспокоится.

– Шёлк, – сказал он, пока его рука путешествовала глубже в её брюки.

– Да, так они не сбиваются под... О, прекрати...

Бельё было укорочено и доходило только до верхней части бёдер. Когда Девон продолжил своё исследование, он обнаружил, что у панталон не было прорези в шве.

– Они сшиты наглухо.

Нервный смешок прорвался сквозь возмущение Кэтлин, когда она увидела искренне растерянное выражение лица Девона.

– Никто бы не захотел, чтобы там была прорезь во время езды.

Она задрожала, когда одна его рука скользнула вниз, чтобы приласкать её спереди через шёлк.

Он обвёл набухшую женскую плоть, чувствуя, как её жар распространяется сквозь тонкую ткань. Кончики его пальцев играли с ней, щекоча и успокаивая, и он почувствовал изменения в теле Кэтлин, то, как она начала расслабляться, прижимаясь к нему. Переключив вновь внимание на шею девушки, Девон поцеловал плавный изгиб, ведущий к воротнику её жакета. Очень нежно используя костяшку своего пальца, он погладил щёлочку между её бёдрами, отчего у Кэтлин вырвался стон.

Она начала что-то говорить, дыша с отчаянием, но он поглотил её слова, поцеловав с жадностью голодного человека. Руки девушки вспорхнули к нему на плечи, и она вцепилась в него, издав возбуждённый стон. Её сопротивление рушилось, восхитительно тая, и Девон не дал ей ни секунды передышки, только целовал и гладил, пока влага ни начала просачиваться через шёлк.

Кэтлин из последних сил сопротивлялась, пока он всё же не отпустил её и не отступил назад. Сдерживая края расстёгнутых брюк, она прошла, чтобы забрать свою юбку, висевшую на стенном крючке. Она сражалась с тяжёлой массой ткани, не в состоянии найти застёжки.

– Не хочешь, чтобы я... – начал Девон.

– Нет.

Испытывая раздражение и неудовлетворённость, она сдалась и свернула юбку в своих руках.

Инстинктивно Девон потянулся к ней. Она отскочила от него, издав нервный смешок.

Этот звук нестерпимо возбудил его, жар блуждал от нерва к нерву.

– Кэтлин, – он даже не пытался скрыть желание, горящее в его глазах. – Если ты постоишь смирно, я помогу тебе с юбкой. Но, если ты будешь бегать от меня, то будешь поймана. – Он сделал неровный вдох перед тем, как мягко добавить: – И тогда я снова заставлю тебя испытать пик наслаждения.

Её глаза стали огромными.

Он сделал осторожный шаг вперёд. Она же бросилась к ближайшему дверному проёму и вбежала в каретную комнату. Девон следовал за ней по пятам, проходя мимо мастерской со столярным верстаком и шкафами с рабочими инструментами. Каретная комната приятно пахла опилками, смазочным веществом, лаком и полировкой для кожи. Комната была тихой и затемнённой, освещённой лишь светом, проникающим сквозь ряд окошек на массивных дверях на петлях, которые открывались на подъездную дорожку для экипажей.