– Меня привел Билл. Он бывал здесь однажды с мистером Слинсби. Это лондонский управляющий мистера Парадена.

– Теперь про Уильяма, – сказал мистер Хэммонд. – Выкладывай.

Флик внимательно поглядела на дядю. Насколько разумно рассказывать ему все? Что она любит Билла, Билл любит ее, мало того, она обещала бежать с ним по первому его слову. Не лучше ли пощадить дядю Синклера? Конечно, приятнее было бы открыться, и дядя ее не выдаст, но ему это будет стоить душевного спокойствия. Нет, ни за что!

– Я встретила его на следующий день после того, как ушла из дома. Ну, и поскольку я оказалась совсем одна, мы довольно много виделись.

– Ясно, – с сомнением произнес мистер Хэммонд.

– Мы частенько обедали вместе.

– Ясно.

Мистер Хэммонд начал скатывать хлебный шарик.

– Помнится, тогда в саду ты сказала, что Уильям был предметом твоих девичьих грез. Очаровал ли он тебя и на этот раз?

– Он очень милый, – осторожно промолвила Флик.

– Надеюсь, ты не сказала, что некогда боготворила почву под его ногами?

– Когда мы встретились, Билл был влюблен в другую.

Мистер Хэммонд явно обрадовался.

– А! – сказал он.

– Отчаянно и безнадежно, – быстро добавила Флик. – Держал дома двенадцать ее фотографий.

Мистер Хэммонд окончательно успокоился и с аппетитом принялся за жареного цыпленка.

– Должен признаться, Флик, – сказал он, – что ты сняла огромный камень с моей души. Может быть, ты порою подозревала, что я питаю к тебе определенные чувства. Я – старая развалина, и живу только ради…

– Мне казалось, ты сказал, что принадлежишь к молодому поколению.

– Неважно. Для целей моей речи я – старая развалина и живу только ради счастья моей золотоволосой доченьки.

– Вот бы я и вправду была твоя дочь, – с чувством сказала Флик.

– Чтобы крутить мной уж совсем как тебе вздумается? Тогда, наверное, да. Я тревожился о тебе, Флик. Я бы очень хотел, чтобы ты приняла правильное решение, и пришел к выводу, что такое решение – выйти за Родерика. Самый факт, что со временем он унаследует несколько миллионов фунтов, придает ему в моих глазах особенный блеск.

– Я не знала, что ты такой жадный! Если б я кого полюбила, меня не остановила бы его бедность.

– Смелые слова. Но не забывай, бедность – банановая кожура на пороге любви… Куда это ты смотришь так зачарованно?

Флик смотрела на кружащиеся пары. Когда дядя заговорил, она вздрогнула и отвела взгляд, но тут же снова смотреть вниз. Будь мистер Хэммонд наблюдательнее, он бы заметил, что глаза ее расширились и застыли, а уголки губ странным образом поджались; но он не имел обыкновения примечать мелочи. Мало того, сейчас он курил сигару, которую приобрел с некоторым сомнением, а она оказалась такого редкого качества, что привела его в мечтательно-отрешенное состояние духа.

– Я гляжу на танцующих, – сказала Флик.

– Пропащие создания, – произнес мистер Хэммонд, уютно попыхивая сигарой.

Флик ложечкой чертила на скатерти иероглифы.

– Дядя Синклер, – сказала она наконец, – я думаю, молодые люди всегда любят девушек?

– Случается, – согласился мистер Хэммонд.

– Я хочу сказать, любят не какую-то определенную девушку, а… не знаю, как сказать. Я хочу сказать, есть мужчины, которые делают вид, что влюблены, и ведут себя так, будто действительно влюблены, и уверяют в этом девушку, а сами проводят время с другими, и забывают ее через день или два.

– Полагаю, это довольно распространенное явление, если молодые люди не сильно изменились с моих дней. Постоянство – хрупкий цветок, который раскрывается лишь под солнцем зрелости. Конечно, – торопливо добавил мистер Хэммонд, – это не относится к Родерику. Он так не поступит.

– Я не о Родерике, – сказал Флик. Она чертила на скатерти очередной замысловатый узор, в уголках ее губ образовались маленькие складочки. -Думаю, ты прав.

– Насчет чего?

– Насчет разумного решения. Думаю, ну, то что ты назвал бы романтической любовью, довольно глупо, и главное – быть разумной.

– Во всяком случае, я так считаю. Хотя ты не можешь пожаловаться, что Родерик недостаточно романтичен. Да он дышит романтикой. Посмотри на его галстуки!

– Дядя Синклер, будь вы девушкой, вы бы вышли за человека, которому не можете доверять?

– О чем ты?

– Ну, если бы кто-то притворялся, что любит тебя, а сам бы встречался с другими девушками… обедал с ними… танцевал… и, – Флик быстро взглянула через перила, – расплывался, глядя в их мерзкие рожи, будто это нечто несусветное, – зловеще продолжала она. – Не почувствовал бы ты, что делаешь ошибку?

Мистер Хэммонд отечески похлопал ее по плечу.

– Не тревожься, Флики, – сказал он. – Родерик не такой. Будь он такой, я бы первый отсоветовал тебе за него выходить. От ненадежных людей лучше держаться подальше.