— Спасибо, Горыныч, — сказал Кощей. — А теперь устраивайся. Видишь, коровник у пруда? Там будешь жить… Эй, Гаврила, всё готово в коровнике?

— Всё, ваше величество.

— Тогда накорми гостя, напои и спать уложи. Он, наверное, устал с дороги. Да смотри, корми получше! Тебе же спокойнее будет, понял?

— Как не понять? Понимаю, — грустно ответил Гаврила.

— А мы с боярами пойдём ратное дело изучать.

— А что? Пойдём! — согласились бояре. — Раз велят!

Военные учения начались.

Вечерело, когда к царскому дворцу подъехала телега, запряжённая серой лошадью. В телеге сидел Кот. Огромный чёрный Кот с белой звёздочкой на груди и со страшными стальными когтями. Из глаз Кота били снопы яркого жёлтого света.

Он спрыгнул с телеги и начал подниматься на крыльцо. Дорогу ему преградили два стрельца.

— А ну, брысь отсюда!

Кот молча направил на них жёлтые глаза. Пучки света сузились, и стрельцы стали зевать. Медленно-медленно они опустились на крыльцо и, как по команде, заснули богатырским сном.

Кот перешагнул через них и вошёл во дворец.

Глава тринадцатая

Скатерть-самобранка

Бизнес крокодила Гены и другие сказочные повести - i_019.png

По дороге к сказочной столице брело Одноглазое Лихо. Брело оно по приглашению Кощея Бессмертного. И там, где оно проходило, цветы вяли и погода портилась. Позади Лиха ехал мужик на телеге.

— Эй, мужик, — сказало Лихо, — а ну, подвези меня!

— Садись, — ответил мужик. — Жалко, что ли?

Лихо уселось позади мужика. Тотчас внизу что-то хрустнуло, и одно колесо отвалилось.

— Вот беда какая! — заохал мужик. — Совсем новое колесо!

А Лихо тихонечко захихикало.

Мужик соскочил с подводы, вынул из-под сена топор и начал постукивать по оси. Размахнулся раз, другой и как трахнул себя по пальцу!

Лихо засмеялось громче и слезло на дорогу.

— А, чтоб тебя! — разозлился мужик.

Он схватил кнут, размахнулся, хотел ударить Лихо и неожиданно попал по лошадям. Лошади заржали, сорвались с места и понесли трёхколёсную телегу прямо через овсяное поле.

Тут-то Лихо засмеялось в голос.

— Ну, я тебе покажу! — рассвирепел мужик. И, размахивая кнутом, он пустился бежать за Лихом.

А оно, подобрав полы платья, помчалось во всю прыть. Вот Лихо перескочило через маленький деревянный мостик над рекой, и он сразу развалился. Бедный мужик прямо с берега бултыхнулся в речку.

— Что — съел? Дурак толстопузый! — кричало Лихо с того берега. — Я тебе ещё покажу! Балда деревенская!

И Лихо ушло. А мокрый мужик ещё долго ходил по берегу и плевался в разные стороны. Потом, подобрав колесо, он отправился на поиски убежавшей телеги.

Через полчаса к этому же мостику подъехали Митя и Баба-Яга.

— Э-ге-ге! — сказала старуха. — Да, никак, тут Лихо побывало! Весь мост переломан.

— Бабушка, — удивился Митя, — а как же оно могло раньше нас побывать? Мы же обогнали его.

— Оно такое — где хочет появляется. И спереди, и сзади, и ещё в пяти местах, — отвечала старуха. — А избушке здесь не проехать!

— Значит, пешком пойдём, — сказал Митя.

Они стали выносить из дома то, что могло им пригодиться в дороге. Баба-Яга выкатила ступу, положила в неё одеяло и тёплый платок. Осколки блюдечка она завернула в тряпицу и сунула за пазуху. А Митя взял с собой только клок шерсти, что дал ему Серый Волк. Ничего другого у Мити не было.

Они в последний раз осмотрели избушку, и мальчик заметил маленький лоскуток на окне. Тот самый, который Баба-Яга отняла у Соловья-разбойника. Митя стал его рассматривать.

В самом углу было вышито: «Скатерть-с…»

— Бабушка! — закричал мальчик. — Это же кусок скатерти-самобранки?

— И то верно! — согласилась старуха.

— Ну-ка, скатерть, дай нам чего-нибудь поесть! — приказал Митя.

— Каши с молоком! — добавила Баба-Яга.

Лоскуток свернулся. А когда он развернулся, на нём лежали кусочки чёрного хлеба и половинка солонки с солью.

— Эй, а каша? — сказала Баба-Яга.

Но больше ничего не появилось.

— Обленилась, — решила старуха.

— Может, это тот угол скатерти, на котором хлеб лежит, — проговорил Митя. — А каша в серединке ставится.

— А чай где стоит?

— Не знаю, бабушка. Но мы сейчас по-другому попробуем. Эй, скатерть, — сказал он, — хотим, чтоб хлеб был с маслом!

— И с колбасой! — вставила Баба-Яга.

Лоскуток свернулся и развернулся опять. В этот раз хлеб уже был намазан маслом, а сверху лежала колбаса.

— Теперь дело другое! — сказала старуха.

Потом Баба-Яга повесила на двери избушки замок и приказала ей:

— Иди к лесу и жди нас там! Да, смотри, без дела не разгуливай! И посторонних не пускай!

Избушка завздыхала, запыхтела и с неохотой направилась к лесу.

Позади у путешественников была длинная дорога, а впереди мостик. Где-то уже недалеко, за мостиком, лежал стольный город.

И Митя с Бабой-Ягой пошли туда.

— Эй, вы! — подбежал к ним какой-то человек в красных сапогах. — Вы Соловья-разбойника не видели?

— А что? — спросила Баба-Яга.

— Письмо ему передать велено. Кощей его в помощники зовёт. Нет его на этой дороге?

— Нет его на этой дороге, — ответил Митя.

— И никогда не было! — подхватила старуха.

Скороход задумался:

— Куда ж мне теперь бежать?

— А вы бегите в другую сторону, дяденька.

— Верно. Беги, милок, туда! — сказала Баба-Яга.

— Только и остаётся, — согласился скороход. — Вот так всю жизнь и бегаю туда-сюда, сюда-туда! Жену полгода не видел!

Глава четырнадцатая

Сума, дай ума

Бизнес крокодила Гены и другие сказочные повести - i_020.png

Не выполнил Финист — Ясный Сокол поручения Василисы Премудрой.

— Я сделал всё, как велено, — рассказывал он на следующий день. — Отыскал дуб у Лукоморья, а на нём сундук, про который ты сказывала. Обернулся я добрым молодцем, стал ветки раскачивать. Сундук упал — и вдребезги! Из него медведь выскочил и бежать! Я в медведя шапкой! Сбил его с ног, смотрю, что дальше будет.

— И что было? — спросил Домовой.

— Из медведя заяц выскочил. И по полям. Я в зайца рукавицей кинул. Подбил его. Из зайца утка вылетела. Что, думаю, за напасть? Оборотился я соколом — и за ней! Ударил утку, а из неё яйцо вывалилось! Я за яйцом. Долбанул его клювом. Ну, думаю, всё — выполнил поручение. Ан нет. Из яйца иголка выпала — и вниз. Прямо в стог сена. Искал я, искал — не вижу иголки. Так и осталась она в стогу. Ты уж не сердись, Василиса!

Василиса Премудрая задумалась.

— Обидно, что так вышло. Ну что же, Финист, облети всех богатырей наших. Скажи им — беда пришла. Всем нам несдобровать: Кощей на трон сел. Воевать с ним надо.

— Понял.

— Пусть каждый дружину возьмёт. И пусть подойдут все к Плещееву озеру.

— А как ты сама, Василиса? — спросил богатырь. — Может, мне сначала тебя вызволить?

— О себе я сама позабочусь. Ну, прощай.

Финист снова превратился в сокола и вылетел в окно, так никем из Кощеевой охраны и не замеченный.

А через полчаса из терема Василисы Премудрой вышла древняя, согнутая старушка.

— Ты это куда, бабка? — забеспокоились стрельцы. — А ну, назад!

— Так мне ж на рынок нужно! Овощей к обеду купить. Накормить Василисушку, — отвечала старушка.

— Выпускать никого не велено! — упёрлись стрельцы. — Только впускать.

— Вам же хуже будет, как умрёт она с голоду! — пригрозила бабка.

Часовые почесали в затылке.

— Ладно, — сказал один из них, — постой пока тут, а я за Чумичкой сбегаю.

Чумичка в это время крутился на берегу пересохшего пруда.

Там сидели и плакали Несмеяна с Фёклой.

— Всё плачете, Несмеяна Макаровна?

— Плачу-у. А что?

— А ничего. Плачьте, плачьте на здоровье. Я вам мешать не стану. Только напрасно вы стараетесь!