— Расскажите, пожалуйста, о вашей уникальной продукции. Вы ведь единственные изготовители некоторых ее видов не только в России, но и в СНГ.

— За 50 лет КБ разработало более 200 типов изделий, а в каждом типе их может быть до десяти видов. В 1991?1992 гг. подготовили к выпуску малогабаритный резистор для массового потребления. Производительность линии достигала 4?5 штук в секунду. Это производило впечатление. А потом началась перестройка, и КБ перешло на режим выживания.

— Вы уже тогда руководили КБ?

— Нет, я работаю директором с 1997 года. Самый страшный был для нас 1994 год, когда прекратили финансирование конструкторского бюро, а объем госзаказа составлял 100 % Зарплата не выдавалась, предприятие не развивалось. Что делать? Понимали, что в 1995?1996 гг. будет, скорей всего, то же самое. Ведь резисторы, наверное, — не самое главное в радиопромышленности и средствах связи. Наступил кризис. Численность персонала сократилась почти в 10 раз.

— И как же вы выкарабкались?

— Мы начали проводить инициативные разработки за свой счет. Ускоренным темпом. Выбрав для себя четыре направления деятельности. Первое — это высокоомные резисторы. Сейчас уже нет завода по изготовлению высокоомных высоковольтных резисторов в Ташкенте, он исчез сегодня полностью. И единственным изготовителем осталось КБ «Икар». Мы делаем резисторы от миниатюрных, скажем, Р1?33, до крупногабаритных Pl?32, P1?35.

— У этих резисторов хороший рынок?

— Он расширяется. Хотя данный вид не относится к изделиям массового потребления. Цены вполне сопоставимы с аналогичной продукцией иностранных фирм. Из года в год объемы выпуска этих резисторов увеличиваются. По результатам первого полугодия 2001 года прирост в сопоставимых ценах составил почти 30 %. Причем рост идет не только в рублях, но и в штуках. И, что самое главное, на 18 % увеличилось число потребителей.

Начиная с этого года ЗАО «Резистор?НН», правопреемник завода «Орбита», находящееся на смежных с КБ «Икар» площадях, тоже приступило к выпуску резисторов. В принципе?то им это больше подходит, потому что у нас конструкторское бюро, а не серийный завод.

— У вас с ним, вероятно, очень интересная специфика отношений? Все?таки разные формы собственности.

— Все это есть, но я не возражаю, если и он будет производителем этих резисторов. У нас силенок не хватает. Зато мы это направление закрепим за Н. Новгородом, за площадкой бывшего завода «Орбита», где вместе находимся.

— Вы продадите ЗАО свои разработки или организуете общее производство?

— Скорей всего, это будет общее производство, мы же на одной площадке. И задачи, связанные с развитием этого производства, станут общими.

— Вы сохранились в качестве госпредприятия из экономических или еще каких?то соображений? Это был ваш выбор?

— Поначалу этого выбора не было, а был список, куда мы вошли в качестве предприятия, не подлежащего приватизации. Причем завод «Орбита» приватизировался, а кусочки госсобственности остались в каждом корпусе. Нонсенс! В корпусе, где мы с вами сейчас находимся, КБ «Икар» принадлежит только четвертый этаж и часть третьего. К концу ваучерной приватизации КБ потеряло численность и объемы, на что было акционироваться? Можно было затратить средства и погибнуть. Так что по жизни мы остались государственным предприятием. А в этом году КБ переименовано в соответствии с Гражданским кодексом в федеральное государственное унитарное предприятие. А директор прошел государственную аттестацию.

— Трудно было, наверное?

— Чтобы пройти во второй тур, надо было ответить на вопросы и набрать 66 баллов из 100. Я набрал 90. А затем была комиссия под председательством зам. руководителя РАСУ. Собеседование проводилось не кокетливо, а по существу. И меня там спросили: что вот вы, Валерий Николаевич, похвалились результатами своей деятельности, а дальше что?

— Похвалились результатами деятельности после того, как стали директором?

— Да. К 1997 году у КБ были долги в размере 10 млрд. руб. (неденоминированных) банкам, коммерческим структурам, энергетикам, по зарплате, в бюджеты всех уровней. И я похвалился, что КБ пришло к аттестации с неплохими результатами. Разработано более 20 новых изделий. Про высокоомные резисторы мы с вами уже поговорили. Но есть еще три направления. Второе — это чип?резисторы, в том числе прецизионные для нужд бытовки и нашего ВПК. Сейчас спрос на них такой, что возможностей КБ не хватает, чтобы удовлетворить его даже внутри страны. Скорей всего, будем организовывать с ЗАО «Резистор?НН» серийное производство чип?резисторов. КБ «Икар» за эти пять лет свою миссию выполнило. И на сегодняшний день оказалось, что надо решать задачу целой отрасли, чтобы был отечественный, достаточно дешевый, качественный чип?резистор. Решать уже сегодня, максимум в 2002 году.

Теперь о третьем направлении. Правильно, что мы его не погубили, сохранив кадры и производственные разрабатывающие мощности. Это так называемые мощные ВЧ и СВЧ резисторы на 10 Вт и более для различных радио— и телепередающих устройств. В прошлом году они понадобились практически всем нашим предприятиям, в первую очередь радиопередающим и телевизионным центрам. Видимо, запасы кончились.

А есть еще их подкласс — так называемые сильноточные резисторы, которые должны постоянно работать при силе тока более 10 ампер. Оказалось, что в России нет сейчас резисторов, выдерживающих большие токи. Понадобился, например, тормозной резистор для переоснащения всего железнодорожного парка. Стоит он около 100 долларов. А привозят их из?за рубежа. По согласованию с МПС мы сделали такую разработку и после оплаты отгрузим первые 12 образцов. Думаю, у этого направления богатые перспективы. Будет серия по номенклатуре и по штукам. Жаль, что дешевле 100 долларов пока не получается. Но это, сами понимаете, вытекает из проблем нашей страны.

И четвертое направление — это обеспечение поставок изделий для комплектования аппаратуры ракетно?космических комплексов. Нужны, например, резисторы с высокой степенью надежности и сроком наработки. КБ участвует в специальной программе по обеспечению длительных сроков активного функционирования космических объектов и дает заключение на каждый резистор, что он отработает безотказно не менее 200 тыс. часов. Это, помимо всего прочего, серьезная научная деятельность.

— И у вас финансируются все направления?

— Я в бартер не играл, а приучал своих потребителей работать за живые деньги. Сначала заявка, потом предоплата.

— И вы все годы, как стали директором, работали по предоплате?

— Конечно. Как ни поразительно, но это именно так. Только что закончился июль, а КБ ни одного рубля никому не должно. Еще в прошлом году мы рассчитались с долгами банкам и за энергетику. Это жизненно важно, потому что завод «Орбита» был банкротом. Могли зацепить и нас. И в реструктуризацию задолженности нам играть не интересно — ничего нету.

Когда КБ принимало программу выживания, у него было только три предприятия, с кем оно начинало работать в области высокоомных и чиповых резисторов. А на сегодняшний день работаем с более чем 580 предприятиями, и примерно каждый квартал их количество увеличивается на 10?18 % Сейчас мы принимаем заявки на февраль 2002 года.

— Вы говорили, что вас довольно сильно занимают вопросы интеграции.

— Скорей всего, эти процессы начнутся здесь — с ЗАО «Резистор?НН». Надо думать о перспективах развития, пока остались классные специалисты, инициативные разработчики. Мне кажется, мы нашли правильный путь стимуляции труда — определенный процент от объема выполненных работ платить персоналу КБ. Так что зарплата обычных наших работников может быть не меньше зарплаты директора. Обманов между администрацией и исполнителями у нас никогда не было. Все прозрачно. И уже три года зарплата в конструкторском бюро выплачивается своевременно.

— В то же время вы не отвергаете и перспективу дальнейшей интеграции в какие?то вертикальные структуры. А зачем вам это? У вас же самодостаточное предприятие.