В трастовом управлении банка находятся 58 % акций ОАО «Акрилат»* {ОАО «Акрилат» (Дзержинск, Нижегородская область), предприятие по производству акриловой кислоты и ее производных. 18 августа 2001 года 100 % акций ОАО «Акрилат» были проданы на открытом аукционе крупнейшим кредиторам ОАО «Акрилат» — Сбербанку РФ (48 %) и АКБ «СаровБизнесБанк» (52 %).

Сбербанк РФ намерен продать свой пакет акций ОАО «Акрилат» КБ «СББ» по номиналу. Получив полный контроль над ОАО «Акрилат», КБ «СаровБизнесБанк» может увеличить его уставный капитал на $8 млн или предоставить предприятию инвестиционный кредит на эту сумму}.

АКБ «СаровБизнесБанк» принадлежит 26 % акций вологодского подшипникового завода,{Вологодский подшипниковый завод (ВПЗ) — крупнейший в СНГ. Объем производства — 30 млн подшипников в год, завод контролирует 18?20 % российского рынка этой продукции. Прибыль за 2000 год составила 170 млн руб. 20 % акций принадлежит председателю совета директоров Александру Эльперину, 26 % — АКБ «СаровБизнесБанк» (Нижний Новгород), 7 % — гендиректору Алексею Мельникову, 20 % — членам совета директоров.}

АКБ «СаровБизнесБанк» является учредителем ЗАО «Регион Инвест Консал?Приволжье» (75,1 %) и ООО «Приволжская лизинговая компания» (100 %).

Дополнительная информация: Руководство банка имеет тесные связи с С.Кириенко. Сам банк длительное время сотрудничал с руководимыми С. Кириенко нефтяной компанией «НОРСИ?Ойл» и КБ «Гарантия».

Ряд первых лиц банка в течение 1998 работали в структурах «Транснефти».

А сейчас задание: с учетом того, что оба документа подготовлены на основании только открытых материалов, размещенных в Интернете, попытайтесь найти первоисточники использованной информации.

В настоящее время еще достаточно велик процент руководителей служб безопасности хозяйствующих субъектов, с недоверием относящихся к использованию новых информационных технологий. Правильно считая агентурную работу приоритетной, они недооценивают возможность получения аналогичных данных путем аналитической обработки различных (в том числе и открытых) источников информации. {Главным отличием аналитической разведки от методов информационно?поисковой работы является использование вторичных источников оперативных данных (отчетов, справок, докладов, публикаций и т. д.).}

Как правило, это связано в основном с отсутствием основанной на опыте методологии информационно?аналитической работы, что не дает возможность на конкретных результатах по достоинству оценить ее эффективность.

В данной главе мы с вами попытаемся рассмотреть как конкретные методики аналитической разведки, используемые в практической деятельности, так и пример создания самого важного инструмента аналитической разведки— информационной системы службы безопасности предприятия. {Аналитическая разведка — получение новых знаний об объекте оперативного интереса или явлении на основании аналитической обработки ранее добытой разведывательной информации и сведений об известных фактах.}

Сегодня, когда практически любое предприятие располагает значительными информационными массивами, аналитическая разведка является первым (установочным) этапом информационной работы, когда определенным образом систематизированные сведения, оформленные в виде электронных баз и банков данных, выступают в качестве исходных данных, предваряющих оперативные и оперативно?технические мероприятия, ориентируя последние на конкретных лиц и события, связанные со сферой оперативных интересов службы безопасности.

Таким образом, применение современных технологий информационно?аналитической работы способно минимизировать затраты рабочего времени оперативного состава и значительно повысить качество информационно?поисковой работы службы безопасности, вывести ее на качественно новый уровень обеспечения безопасности хозяйствующего субъекта.

Информация об объектах оперативного интереса накапливалась в компетентных органах издавна. Уже в незапамятные времена, когда письменность еще не получила широкого развития, молва о лиходеях?разбойниках расходилась далеко от их промысловых мест. Одной из самых первых попыток постановки криминального элемента на учет была методика клеймения преступников. Не будем вдаваться в обсуждение этичности этого мероприятия с точки зрения общечеловеческих ценностей, хотя стоит отметить, что наибольшее распространение этот обычай получил именно в странах «просвещенной» Европы.

Дальнейшим этапом развития «информационных технологий» стала систематизация информации о преступниках в форме создания вначале простейших, а затем более сложных картотек, с помощью которых можно было идентифицировать их личности. Начало массового использования картотек относится к 70?80?м годам XIX века, когда учеты преступников и их сообщников стали непременным атрибутом полиции и спецслужб многих страны.

Не обошли новинки полицейской мысли и Россию. Так, например, уже летом 1871 года по секретному циркуляру началось создание «Алфавита лиц, политически неблагонадежных» и альбомов с их фотографиями, куда заносились «все лица, которые почему?либо обращают на себя внимание правительства, преимущественно в отношении политической неблагонадежности».

Технология накопления этих материалов состояла из объединенной системы учета агентурной информации и картотеки «алфавитных списков».

Для учета и контроля поступавшей агентурной информации на каждого секретного сотрудника заводилась особая тетрадь (книжка), куда заносились все полученные от него сведения. В конце тетради в алфавитном порядке перечислялись фамилии и псевдонимы (партийные клички) тех, о ком агент упоминал в своих сообщениях, со ссылкой на страницу, где это сообщение находилось.

В свою очередь картотека «алфавитных списков» функционировала следующим образом: персональные листы объектов оперативного учета нанизывались на специальную дугу общего архива и вносились в регистратор всех лиц, проходивших по внутреннему и внешнему наблюдению. Если у революционера имелось несколько псевдонимов, то на каждый из них составлялся персональный учетный лист со ссылками на другие листы. В листах также имелись ссылки на регистратор агентуры или номер агента, который явился источником информации.

Сведения на одного фигуранта, поступающие от разных агентов, заносились на особый лист, где концентрировалась вся информация. Листы со сведениями о членах одной и той же организации нанизывались на отдельный регистратор, на который делалась ссылка в листе, находящемся на дуге. Таким образом, уже в 1902 году спецслужбы царской России располагали именной картотекой, включавшей 65 тысяч учетных карточек, а архивы включали до 200 тысяч фотографий «государственных преступников» и «политические алфавитные списки лиц, разыскиваемых полицией с приложением фотографии и состоявших под негласным надзором». {Галвазин С.Н. Охранные структуры Российской империи. Формирование аппарата, анализ оперативной практики. — М., 2001.}

«Шьется дело!» — устало хмыкали сотрудники Департамента полиции, скрепляя досье «цыганской» иглой с суровой ниткой.

Каждая категория объектов разработки, агентов и секретных сотрудников, каждая форма учета имела собственный цвет документации. Это позволяло исключительно быстро находить любые материалы. В годы после Октябрьской революции многое из этого передового опыта с успехом применялось на Лубянке для нужд Советской власти.

В качестве зарубежного примера можно привести механическую систему картотечной обработки информации, разработанную директором ФБР Эдгаром Гувером. Он предложил заполнять сведения о преступниках на специальных карточках, на которых помимо анкетных данных указывались ответы на многочисленные вопросы о преступной «специализации» каждого фигуранта картотеки. Каждый положительный ответ фиксировался путем перфорации соответствующего поля карточки. При необходимости отбора подозреваемых по совокупности определенных признаков сквозь соответствующие отверстия (указывающие на необходимые признаки) продевались металлические спицы, и таким образом, отбирались искомые подозреваемые. {Костин В.П. Тайная полиция США. ФБР: прошлое и настоящее, М.: Мысль, 1981.}