- Но… они ведь на нас… не нападают… - запинаясь, выговорила Алият. - А ты рассказывал: бросают огонь на несколько миль… жгут людей…

- А зачем нас жечь? - с неожиданной злостью спросил Ар-Шарлахи. - Мы и сами себя жжем неплохо!..

Он залпом осушил чашку и с ненавистью уставился на алебастровую статуэтку Улькара.

- Тварь! - с изумлением и угрозой выговорил он и вдруг что было сил швырнул чашку в надменно полуотвернутый лик государя. - Идол голорылый! Власти ему захотелось!..

Ар-Шарлахи задохнулся, встал и, сжимая кулаки, двинулся уже к изваянию, но был схвачен за плечи тоже вскочившей Алият.

- Перестань! Это же государь!

Тяжело дыша, Ар-Шарлахи остановился, неотрывно глядя на алебастровую святыню.

- Все равно разобью, - угрюмо пообещал он, вновь опустился на ковер и, нахохлившись, потянулся к кувшинчику. - Представляешь? - сквозь зубы проговорил он, наливая себе вина. - Оказывается, этот варан…

Судорожный кивок в сторону Улькара, - …куплен с потрохами…

- Кем? - Алият в ужасе взглянула на статуэтку. Слушать такое о государе было жутко.

- Ими. «Разрисованными»… Прав был колдун! Не знаю вот только, чем Кимир-то им не угодил… Может быть, Орейя Четвертый нефть не разрешал добывать?..

- При чем здесь нефть? - Алият смотрела на Ар-Шарлахи, явно сомневаясь в целости его рассудка.

- При всем!.. Понимаешь, какое дело… За горами сейчас вот-вот начнется война. Это мне Тианги объяснил… С кем они собираются воевать - не спрашивай, там верблюд ногу сломит. По-моему, уже сами с собой… И им нужна нефть. Много нефти.

- Зачем? Для зажигательных снарядов?

- Нет. Честно говоря, я и сам толком не понял, что они там с этой нефтью делают… Но кивающие молоты - это просто насосы, понимаешь? Насосы, которыми они выкачивают нефть из-под земли. А тот шар, где мы остановились, это всего-навсего бак, только не для нефти, а для газа…

- Газа?

- Да. Для горючего газа… Он им тоже зачем-то нужен…

Алият неловко присела на ковер. Такое впечатление, что ноги ее уже не держали.

- Но нас-то они не трогают… - беспомощно повторила она.

- Верно… - Он тоскливо осклабился. - Еще трогать нас!.. Достаточно помочь Улькару свалить Орейю Четвертого… А Ар-Шарлахи - свалить Улькара…

- Не понимаю…

- А что тут не понимать? Они мне прямо предложили поднять Пальмовую Дорогу и отделиться от Харвы… Вот будет здорово! Еще одна смута!.. Пожжем все кораблики, перережем треть народа и окажемся запертыми каждый в своем оазисе… задыхаться поодиночке… И все, главное, во имя справедливости! Во имя высокой цели, верблюд ее употреби!..

- А помогут? - жадно спросила Алият.

Ар-Шарлахи осекся и уставился на нее так, словно только сию минуту обнаружил, что в каюте он не один.

- Ты… что?.. - выговорил он наконец, глядя на Алиятчуть ли не с испугом. - Считаешь, что мне нужно было согласиться?

Теперь уже Алият непонимающе уставилась на Ар-Шарлахи.

- А ты… отказался? - не веря, спросила она.

- Конечно…

- Да ты просто дурак! - возмущенно сказала Алият и встала. - Дурак! Ящерица безмозглая! Ему предлагают такое… а он!.. Нефть им нужна? Ну и пусть себе качают на здоровье!.. Тебе что? Голорылых жалко?

- Мне всех жалко, - угрюмо ответил Ар-Шарлахи, прихлебывая вино. - Начиная с себя…

Несколько секунд Алият смотрела на него, открывая и закрывая рот, не в силах сказать ни слова.

- Ты… - только и смогла вымолвить она. - Я не знаю,, ты… Может, ты тоже не человек, как они?..

- Одно из двух, - буркнул он. - Или я не человек, или все остальные не люди…

В дверь постучали. Оба поспешно накинули повязки на лица.

- Кто бы ты ни был… - сердито бросила Алият. В каюту заглянул испуганный Ард-Гев.

- Идет кто-то, - хрипловато сообщил он, жалобно вздымая густые сросшиеся брови. - Со стороны молотов… Вроде тот самый…

Ар-Шарлахи встал и с ехидной усмешкой повернулся к Алият.

- Ну вот, - тихо проговорил он. - Можешь пойти со мной и сказать, что ты согласна на их предложение… Пойдешь?

Алият побледнела, попятилась и отрицательно затрясла головой. Ар-Шарлах усмехнулся еще раз и вышел.

Когда он, не пожелав на этот раз воспользоваться веревочной лестницей, спрыгнул на раскаленный песок из бортового люка, Тианги был уже близко. Цепочка следов ныряла за ближний бархан и там терялась. Вряд ли новый знакомец Ар-Шарлахи добирался пешком до «Самума» от самых молотов, но на чем он прибыл, сказать было трудно.

- Тесна пустыня, - поприветствовал его Ар-Шарлахи.

- Тесна… - отозвался Тианги и, прищурясь, озабоченно оглядел бродящие за кривляющимся знойным горизонтом песчаные облачка. Их было три. - Что остановился? - спросил он, снова поворачиваясь к Ар-Шарлахи. - Передумал? Или еще колеблешься?

Ар-Шарлахи невесело скривил рот под повязкой.

- Ты ж видишь, что там делается, - сказал он, тоже прищуриваясь на зыбкий колеблющийся горизонт. - Поневоле остановишься… Решил вот ночи подождать…

Некоторое время оба смотрели в одну сторону.

- Осмелели, - равнодушно произнес Тианги, но от этого лениво оброненного слова Ар-Шарлахи почему-то пробрал озноб. На убийственном солнцепеке полдня.

- Да, осмелели, - задумчиво повторил Тианги. - Того и гляди из-за горизонта вылезут… Самое время припугнуть…

Он вынул из складок плаща странную вещицу, с виду похожую на плоскую металлическую черепашку, и что-то на ней сдвинул, отчего черепашка тоненько пискнула. Затем Тианги одним движением вытянул из вещицы гибкий поблескивающий прут и поднес устройство к губам. Вновь полилась плавная певучая речь, изобилующая придыханиями и, казалось, растворяющая согласные звуки.

Больше всего это напоминало молитву. Вполне возможно, что металлический предмет был амулетом или изображением какого-то божества… Однако Ар-Шарлахи не успел развить эту свою мысль, потому что амулет внезапно ответил, забормотал, причем на том же самом языке, на котором к нему обращался Тианги. Ар-Шарлахи попятился, споткнулся, вздымая песок, взмахнул руками и лишь чудом удержался на ногах.

Тианги загнал металлический прут в устройство, чем-то щелкнул и весело взглянул на ошеломленного собеседника.