– В Америке. Ты хочешь жить в Америке?

Джейн все еще смотрела удивленно.

– Конечно. Думаю, это даже было бы здорово… Да, верно. Для нас это было бы лучше.

– А фамилия? Тебе же все равно?

Она засмеялась и погладила его по щеке.

– Это неважно! Я вышла замуж за мужчину, а не за фамилию.

– Ты – вот что действительно важно, – сказал он и прижал ее к себе.

Херольд Летэм вышел из старинного, с медной решеткой лифта и взглянул на стрелки-указатели на стене. Его перевели на бирманский театр военных действий три года назад. Давненько он не был в коридорах лондонской штаб-квартиры МИ-6.

Он одернул пиджак нового костюма. Теперь он штатский – нельзя забывать об этом ни на минуту. Скоро появятся тысячи и тысячи штатских – новых штатских. Германия разгромлена. Он побился об заклад в пять фунтов, что пакт о капитуляции будет подписан до первого мая. Оставалось еще три дня, но ему было начхать на свои проигранные пять фунтов. Все кончено – вот что самое главное.

Он пошел по коридору в кабинет Стоуна. Бедный старина Джефф Стоун! Агент Эппл… Да, не повезло ему – прострелили руку из-за своевольного итальяшки. И в самом начале войны!

И все же это, может быть, спасло ему жизнь. Сколько оперативников, у которых руки-ноги были целы, так и не вернулись. Так что можно считать, что Стоуну по-своему даже повезло. И ему самому тоже повезло. В спине и животе у него застряло несколько крохотных кусочков расплавленного металла, но, как ему сказали, если он будет соблюдать осторожность, то и беспокоиться нечего. Он будет чувствовать себя хорошо. Почти как и прежде. Только списали его тоже рано.

Итак, Эппл и Пеар уцелели. Все-таки они живы! Господи, да по этому поводу можно месяц не просыхать!

Он пытался дозвониться Стоуну, но без толку. Звонил ему два дня кряду, домой и на работу, но никто не брал трубку. А оставлять записки бессмысленно – он еще сам толком не определил свои планы и не знал, сколько пробудет в Лондоне.

Лучше нанести визит лично. Просто вломиться к нему в кабинет и поинтересоваться, почему это старина Эппл так затянул окончание войны.

Дверь была заперта. Он постучал. Никто не отозвался. Черт! Внизу в бюро пропусков сказали, что Стоун отметил приход. Это означало, что он не отметил уход ни вчера вечером, ни позавчера, ни третьего дня, что в нынешнее время и неудивительно. Сотрудники устраивались на ночь прямо на кушетках в кабинетах. Все отделы Интеллидженс сервис работали круглосуточно: штудировали досье, уничтожали записи, которые могли оказаться нежелательными в будущем, чем, вероятно, спасали жизнь тысячам людей. Когда пыль побед и поражений осядет, информаторы окажутся самыми презренными среди уцелевших в этой войне.

Он постучал громче. Тишина.

И все же сквозь узкую щелочку из-под двери струился тусклый свет. Может, Стоун вышел на минутку? В туалет или в кафетерий?

И тут взгляд Летэма привлек цилиндрик дверного замка. Что-то тут не так, что-то необычно. На медном кольце виднелось серое пятнышко. Над ним справа от прорези для ключа тонкая царапина. Летэм присмотрелся. Он вытащил коробок спичек и чиркнул одной, словно боясь сделать то, что собирался.

Он поднес горящую спичку вплотную к серому пятнышку. Пятнышко стало быстро таять и исчезло. Олово!

Это была мало кому известная, но давно проверенная хитрость Эппла. Он часто пользовался этим приемом сам, когда они работали вместе. Пожалуй, Летэм не мог припомнить никого, кто еще пользовался этой хитростью.

Надо было расплавить конец тонкой оловянной проволоки и вставить его в прорезь вместе с ключом. Расплавленное олово застревало в бороздках, но ключ свободно выходил из скважины. После чего этот замок уже невозможно было открыть. В критических ситуациях, когда у человека, попавшего в западню, оставалось времени в обрез, эта хитрость позволяла задержать погоню, не поднимая шума. Вполне исправный с виду замок вдруг оказывался неисправным. Но все замки, как правило, старые. Не станешь же ломать дверь – лучше вызвать слесаря.

Может быть, Эпплу надо было выиграть время? Или это была ловушка?

Определенно что-то случилось.

– Боже! Ничего не трогайте! Вызовите врача! – закричал Тиг, вбежав в кабинет после того, как дверь сняли с петель. – И никому ни слова.

– Он мертв, – тихо произнес Летэм из-за спины Тига.

– Сам вижу! – свирепо бросил Тиг. – Я хочу знать, когда он умер.

– Кто это? – спросил Летэм, глядя на труп. Мертвец был без одежды, только в трусах и ботинках. Посредине голой груди виднелось небольшое круглое пулевое отверстие. Ручеек крови уже застыл.

– Полковник Обри Берч. Работник архива. – Тиг обернулся и обратился к двум охранникам, которые все еще держали дверь. Третий отправился за врачом на второй этаж. – Навесьте дверь обратно. Никого не впускать. Ничего никому не объяснять. Пойдемте со мной, Летэм.

Они спустились на лифте в подвал. Летэм заметил, что Тиг не только потрясен, но и напуган случившимся.

– Как вы думаете, что произошло, сэр?

– Позавчера я показал ему приказ об увольнении. Он просто позеленел от ярости.

Летэм помолчал. Потом заговорил, не глядя на Тига:

– Я теперь штатский, так что скажу. Вы совершили гнусный поступок. Стоун был лучшим вашим работником.

– Ваши соображения приняты к сведению, – холодно заметил Тиг. – Вы бывший агент Пеар, не так ли?

– Да.

Тиг внимательно посмотрел на уволенного разведчика. На световом табло лифта высветился квадратик – это означало, что они спустились в подвал.

– Яблоко подгнило, мистер Груша. Оно стало несъедобным. Но меня теперь беспокоит, насколько распространилась гниль.

Дверь лифта открылась. Они вышли и повернули направо, к стальной стене, перегораживающей коридор. В стене была массивная стальная дверь. В верхней ее части темнело окошко из пуленепробиваемого стекла, слева была черная кнопка, внизу – прорези, наверху металлическая табличка:

Тиг подошел к окошку, нажал на кнопку и твердо сказал:

– Пароль «Гиацинт». Пожалуйста, не задерживайте нас. Убедитесь лично через окно. Это бригадный генерал Тиг. Со мной мистер Херольд Летэм, я разрешаю ему допуск.

Раздалось гудение. Стальная дверь чуть сдвинулась в сторону, затем ее раскрыли вручную. Стоящий по ту сторону офицер приветствовал генерала:

– Добрый день, генерал. От «Гиацинта» не поступало никаких сообщений.

Тиг ответил на приветствие легким кивком.

– Я сам их принес, майор. Ничего не трогать вплоть до дальнейших указаний. Посмотрите в регистрационном журнале – есть ли отметки полковника Берча?

Офицер повернулся к стальному столу, укрепленному у стальной стены.

– Вот, сэр, – сказал он, взяв в руки толстую тетрадь в кожаном черном переплете. – Полковник Берч отметил уход позавчера вечером в девятнадцать часов. Пришел утром. В семь ровно, сэр.

– Понятно. С ним был кто-нибудь?

Майор снова посмотрел в книгу.

– Да, сэр. Майор Стоун. Он отметился в то же время.

– Спасибо. Мы с мистером Летэмом пройдем в бункер номер семь. Дайте мне ключи. И шифр замка.

– Слушаюсь.

В металлической комнате помещалось двадцать два шкафа с досье. Тиг остановился у четвертого шкафа напротив двери. Он взглянул на листок бумаги, который держал в руке, и начал вращать диск кодового замка, протянув Летэму листок с шифром.

– Чтоб нам не терять времени, – резко сказал он, его голос охрип, – найдите шкаф с досье Бревурта. Бэ-эр-е-вэ-у-эр-тэ. Достаньте его.

Летэм взял листок, пошел к левой стене и нашел нужный шкаф.

Замок шкафа щелкнул. Тиг выдвинул ящик с досье и стал быстро перебирать папки.

Потом пересмотрел их еще раз – медленнее, чтобы не пропустить нужную.

Папки не было. Досье Виктора Фонтина исчезло.