И наконец настал долгожданный день. 19 февраля «Нечестивая четверка» бросила якорь в Скайларк Чэнале и готовилась принять нас на борт. Было здорово снова увидеть друзей-моряков, узнать о такой роскоши, как горячий душ и праздничный обед, который они приготовили в нашу честь. Но самым приятным сюрпризом было первое же объявление, сделанное капитаном по судовому радио.

— Порт нашего назначения — Веллингтон, Новая Зеландия!

Восторженный рев прокатился по всему судну. Мы снова возвращались на землю, столь милую нашим сердцам.

И снова, как в первый раз, мы все высыпали на палубу, чтобы увидеть зеленые холмы Зеландии.

Конвой скользнул в Ориентал Бэй и приткнулся у пирсов, где нас встречал оркестр и почетный караул из морпехов восьмого, десятого и восемнадцатого полков. Музыканты грянули гимн морских пехотинцев, а потом, как обычно, последовал обмен приветствиями между флагманским кораблем и портом.

Порт: Где так задержались, ребята? Напоролись на снайпера?

Флагман: Теперь можете спать спокойно. Прибыли настоящие морпехи, которые не дадут вас в обиду.

Порт: Мы слышали, что шестой полк представлен к наградам — по коробке шоколада каждому морпеху. Это очень кстати, потому что все местные девочки уже заняты, так что, ребята, отправляйтесь в лагерь и жуйте шоколад.

Мы добродушно ухмылялись, слушая эти шутки, хотя, кто знает, сколько зубов было выбито в барах портовых городов за куда более невинные подначки. Порой достаточно было брошенной клички «шоколадники», чтобы тут же вспыхивала потасовка. К тому же завистники из восьмого полка, которых за выправку прозвали «голливудскими морпехами», пустили слух среди местных жителей, будто аксельбанты шестого полка (заслуженные в Бель Вуде, во Франции) означают, что полк заражен венерическими болезнями.

Поскольку в нашем старом лагере уже расположился второй полк, нас разместили в лагере Рассел. К нашему прибытию его почти закончили, недостроенным остался лишь гальюн, и первые дни нам приходилось справлять естественные надобности на виду у машин, проносившихся по шоссе в нескольких десятках метров от лагеря.

Энди отворил дверь в общежитие Армии Спасения и вежливо поздоровался с девушкой, сидевшей на вахте.

— Очень приятно видеть вас, Энди. Мы так рады, что шестой полк вернулся в Веллингтон.

— Мы тоже... а миссис Роджерс?..

— Она выехала из общежития неделю назад.

Энди побледнел.

— Да вы не волнуйтесь, я знаю адрес. Дамбэрк-стрит, дом в конце улицы. У меня где-то записано... ага, вот, пожалуйста.

— Благодарю вас, мисс Козмэн.

— Храни вас Бог, Энди. Заходите к нам, не забывайте.

— Обязательно, мэм.

Дамбэрк-стрит действительно оказалась неподалеку. Энди живо отыскал нужный дом и дрожащей рукой постучал в квартиру номер три. Дверь тут же отворилась, и на пороге появился молодой новозеландский моряк. Секунду Энди смотрел на него, потом побагровел и бросился прочь.

— Энди! Энди Хуканс! — вдруг позвал его моряк.

Энди медленно обернулся и вдруг с удивлением увидел, что моряк широко улыбается и протягивает руку.

— Ты, наверное, не узнал меня в форме? Я Генри Роджерс, двоюродный брат Пэт. Мы с тобой встречались на ферме, помнишь? Да заходи ты, чего стоять на пороге.

Энди смущенно пожал ему руку и вошел в квартиру.

Пэт стояла в гостиной, побледневшая, все еще не верящая, что он вернулся. Энди тоже молча смотрел на нее, не зная, что сказать.

— Ты только что с Гвадалканала? — с любопытством спросил Генри Роджерс. — Слышал, что вам не сладко там пришлось.

Энди машинально кивнул. Моряк быстро оценил ситуацию и начал собираться.

— Ладно, ребята, я пойду... — Он подмигнул Энди.

— Нет, подожди... — пытался было протестовать швед, но Генри уже шел к двери.

— Спасибо за обед, сестричка. Я еще загляну. Пока, Энди. Очень рад, что ты вернулся, старик.

— Если получишь увольнительную, сразу звони, — сказала Пэт. — Чтобы я успела приготовить тебе поесть.

— Вас понял. Конец связи, — улыбнулся Генри и вышел за дверь.

Они остались вдвоем.

— Может, присядешь, Энди? — спросила Пэт, чтобы прервать неловкое молчание.

Хуканс присел на краешек кресла.

— Хорошая квартира, — хрипло сказал он.

— Это моей подруги. Она живет в Мастерсоне, и, пока муж на фронте, она отдала мне ключи... Чаю хочешь?

— Спасибо.

— Как твои ребята?

— Ски убит. Рэд Кэссиди потерял ногу.

— Бедняги... А как ты?

— Я в порядке. Немного отощал, но это пустяки.

Энди попытался взять чашку с чаем, но руки у него так дрожали, что он пролил чай на брюки и громко выругался.

— Прости, Пэт. Знаешь, давай лучше выйдем прогуляемся или в кино сходим...

— Сейчас надену плащ...

Как только мы разместились в лагере, всем дали десятидневные отпуска и разрешили ехать в любой город страны. Правда, предупредили, чтобы с местным населением вели себя корректно, иначе запретят даже увольнительные.

Сержанты Маккуэйд и Бернсайд в компании с рядовым Джо Гомесом проводили свой отпуск в городке Левин. Каждый вечер они в одно и то же время приходили в облюбованный бар, напивались там до чертиков и вообще весело проводили время. Все шло замечательно целых шесть дней, пока в один из вечеров в бар не явилась разухабистая компания морпехов с девчонками. Один из них, здоровенный малый с красным от выпивки лицом, тут же заметил аксельбанты шестого полка.

— Эй, хозяин, у тебя не найдется плитки шоколада? Хочу накормить кое-кого.

— Сколько их? — лениво поинтересовался Маккуэйд, рассматривая содержимое своего стакана.

— Семеро, — так же лениво ответил Бернсайд. — А с ними еще и девки.

— Я вижу, что здесь целая компания наших шоколадных друзей, — проревел другой морпех.

— Похоже на «голливудских морпехов», — заметил Бернсайд. — Сказать им пару слов?

— Да брось, Берни, — отозвался Джо Гомес. — Их ведь только семеро.

— Эй, «шоколадки», что пригорюнились?! — не унимался здоровяк.

— Нет, он меня все-таки достал. — Испанец Джо выпил свой стакан и поднялся.