Большинство из воскрешенных понятия не имели ни о каких компьютерах, даже о примитивных и ограниченных машинах земного производства. Здесь же их знакомили с машиной, которая превращала их в каком-то смысле в полубогов. Но люди есть люди, и многие из них начнут злоупотреблять своей властью, по неведению или с умыслом. Уильямс, к примеру, воскресил участников убийств Потрошителя исключительно шутки ради, хотя и достаточно злобной шутки. Hyp не видел в этом особого вреда, разве что Нетли мог стать неуправляемым.

Остальные выглядели порядочными людьми. Галл, если воспользоваться забавной христианской терминологией, «родился свыше», а три женщины вообще никогда не были ни злы, ни властолюбивы. Хотя мужчины, которых они себе воскресили, могли оказаться кем угодно. Что же до жителей Терпинвиля, то они вообще почти не изменили своим земным привычкам. Город, населенный бывшими сутенерами, проститутками, продавцами наркотиков, грабителями и убийцами, представлял большую потенциальную опасность. Особенно если его обитатели имеют доступ к компьютеру.

Hyp неоднократно, хотя и тщетно, пытался внушить своим друзьям, что компьютер — это джинн, выпущенный из бутылки, или ифрит, вырвавшийся из-под ига соломоновой печати. Или же, как выразился Фрайгейт, чудовищный Франкенштейн с неограниченной кредитной карточкой. Человек, прибегающий к почти неограниченной мощи компьютера, мог неожиданно обнаружить, что кто-то другой использует эту мощь против него. Потенциал машины до сих пор оставался неизвестным. Чтобы безопасно пользоваться ею, надо было изучить все ее возможности, а это требовало кропотливой и долгой работы.

К примеру, Бертон, наблюдая за действующими лицами дела Потрошителя, не учел, что сам подвергается наблюдению. Если бы он догадался вовремя, то мог бы предотвратить шпионаж. Теперь, когда он знал, что такое возможно, Бертон приказал компьютеру сохранять в секрете все свои исследования. Но не исключено, что он опоздал. Пятеро людей, в том числе и Нетли, человек весьма ненадежный, были уже воскрешены. Более того, не исключено, что Уильямс, если ему хватило смекалки, велел компьютеру втихаря нарушить приказы Бертона, касающиеся секретности.

В общем, любой, кто первым доберется до компьютера, мог обставить остальных.

Только тот, кто изучит список возможностей компьютера целиком, будет способен себя защитить. Себя и других. Если только еще не поздно. Кто-то мог уже ввести в машину команды, чтобы доступ к контрольным цепям был открыт лишь ему одному.

Hyp собирался выучить наизусть весь перечень возможностей машины, а затем позаботиться о том, чтобы компьютер не допускал к управлению собой людей, которые могут употребить его способности во зло. Это, разумеется даст самому Нуру большую власть над людьми, живущими в башне. Но он-то знал, что не станет пользоваться ею в неблаговидных целях.

Однако сейчас Hyp собирался заняться другими делами. Часы, отведенные им на дневную работу, истекли. Пора было идти и поужинать с женщиной, которую он воскресил, — с его земной супругой, мало видевшей его на Земле, поскольку он вечно скитался в поисках знаний и истины. Hyp многое ей задолжал и теперь хотел отдать долги.

Алиса устраивала Безумное Чаепитие первого апреля, в день смеха.

Это было также прощальное чаепитие, не для Алисы, которая никуда не собиралась, а для «декораций» и андроидов ее мира. Устав от мотивов Страны Чудес и Зазеркалья, Алиса решила все переменить. Ее гости в последний раз посмотрят на диковинный антураж, а потом она даст команду компьютеру убрать его и заменить чем-нибудь другим. В данный момент, говорила она, у нее есть несколько проектов нового оформления. И, возможно, гости во время чаепития подбросят ей еще какие-нибудь идеи.

Но сначала следовало составить список гостей, и это сразу вызвало затруднения… Алиса намеревалась пригласить только семерых друзей вместе с их спутницами. Но Ли По выразил желание привести всех своих «жен». Алиса ответила, что лучше бы он взял какую-то одну. Ту, например, чья очередь делить с ним постель выпадет на первое апреля. Ли По заявил, что остальные его жены, а также его друзья и их подруги будут обижены, если не получат приглашения. В конце концов, помещение у нее достаточно большое, чтобы он мог привести с собой маленькую компанию (человек около ста, по его подсчетам). Сорок мудрецов (вернее, теперь уже пятьдесят) и их очаровательные подруги будут вести себя прилично. Чуточку шумно, быть может, но ведь Алиса хочет, чтобы чаепитие прошло весело и оживленно, не так ли?

Алиса умела быть очень упрямой, однако она обожала Ли По, хотя и считала, что он слишком много пьет и развратничает. В компании он был незаменим, но, как видно, решительно настроился взять с собой друзей. В конце концов она сдалась, послав китайцам общее приглашение.

Фрайгейт сказал, что они с Софи придут с удовольствием. Но Софи — она такая общительная! — успела уже воскресить по десятку мужчин и женщин, с его разрешения, разумеется. Они были ее близкими друзьями, с которыми она общалась в Нью-Йорке, Лос-Анджелесе и — хочешь верь, хочешь нет, только не смейся, пожалуйста, — в Каламазоо, штат Мичиган.

Алиса озадаченно спросила, с чего он решил, что она будет смеяться.

— Каламазоо, — со вздохом ответил Фрайгейт, — как и некоторые другие американские города или городские районы, типа Пеории, Поданка и Бербанка, превратились в притчу во языцех, став предметом насмешек, подтрунивания и издевок. Точно так же, как город Готам в английском фольклоре позднего средневековья, немецкий Шильдбург, город Хелм в еврейских историях и Беотия древних греков. Вообще-то Каламазоо и другие американские города несколько отличаются от прочих, которые я упомянул. Разница в том…

Алиса вежливо выслушала, а потом заметила:

— Ты собирался спросить меня, приглашу ли я друзей Софи, но слегка отвлекся. Поскольку их всего двадцать, пускай приходят, я буду рада их видеть.

Фрайгейт поблагодарил ее, хотя и без особого удовольствия. Дело в том, что, в отличие от общительной Софи, он был не то чтобы отшельником, но, скажем, человеком не очень общительным. Разумеется, он радовался, что у них с Софи появилась какая-то компания. С другой стороны, постоянное присутствие посторонних начинало его тяготить. Мир для Фрайгейта никогда не мог быть слишком просторным.

Де Марбо и Бен тоже захотели привести с собой людей, которых недавно воскресили. Алиса согласилась, но, когда экран погас, горестно вздохнула.

Вначале она планировала вечеринку человек на тридцать. Теперь их набралось уже сто три. Пока что.

С Бертоном, слава Богу, с точки зрения количества не было проблем. Они со Звездной Ложкой так еще никого и не воскресили.

— Да, кстати, — проговорила Алиса, — я приготовила небольшой сюрприз.

— Для всех или только для меня? — осведомился Бертон.

— В общем, для всех, хотя ты, возможно, будешь удивлен больше других.

— Я хорошо изучил тебя, Алиса, — сказал он с улыбкой, делавшей его похожим на Мефистофеля. — У тебя все на лице написано. Ты только что пожалела о своих последних словах. Тебе неловко, что они у тебя вырвались. Так что это за сюрприз — новый мужчина?

— Иди к черту! — разозлилась Алиса и велела компьютеру прервать связь.

Она здорово изменилась в последнее время. Никогда и ни за что на Земле она не послала бы человека к черту, как бы ее ни разозлили. Даже своего мужа.

Походив взад-вперед, чтобы успокоить расшалившиеся нервы, Алиса позвонила Нуру.

— Добрый день, Алиса! — сказал он. — Очень рад тебя видеть. Могу я перезвонить через минутку? Я разговариваю с Томом Терпином. У него… — Hyp помедлил, потом махнул рукой:

— В общем, это неважно.

— Извини, что помешала, — произнесла Алиса. — Я просто хотела… Ладно, я перезвоню через полчаса.

Закусив губу, Алиса пыталась сообразить, приглашать ли ей Уильяма Галла с его доуистами. Он был, в конце концов, баронетом и придворным врачом королевы Виктории. Однако Алиса уже потеряла тот пиетет к титулам, что был присущей на Земле и поначалу в долине Реки, поэтому высокие связи доктора ее не волновали. К тому же он был убийцарасчленитель. Но, с другой стороны, он раскаялся и стал священником Церкви Доуистов. Алиса же, хотя и утратившая христианскую веру, по-прежнему старалась вести себя похристиански и считала, что темное прошлое Галла ее не касается. Он был занимательным собеседником, по крайней мере пока не начинал обращать вас в свою веру. Тогда он становился скучнейшим занудой. Но Алиса решила взять с доуистов слово, что они не будут читать проповедей на ее вечеринке.