Теперь они поменялись ролями – Линда ухаживала за Заком, который казался ей слабым, беспомощным и каким-то сломленным. Ее странное спокойствие требовало объяснений, прежде всего для нее самой. И Линда решила, что просто «перегорела».

– Я приехал на остров еще до шторма, – сказал Зак. – Узнал от Сары, что ты здесь. Я все не решался прийти, боялся, что ты просто пристрелишь меня за то, что я с тобой сделал.

Линда удивленно воззрилась на него, ничего не понимая. Может быть, он болен?

– Я слишком долго тянул. Так долго, что с каждым часом мне все труднее было подойти к тебе и сказать эти слова…

– С тобой правда все в порядке? – озабоченно спросила она, поскольку у нее создалось впечатление, что Зак бредит.

– Да. Нет. Послушай меня, Лин… Я сошел с ума, едва увидев тебя. Но был вынужден притворяться, что ты мне безразлична. В те несколько дней моя жизнь превратилась в ад… Понимаешь ли ты, что делала со мной?

Линда обессиленно опустилась в кресло напротив Зака. Он обхватил голову руками и даже слегка раскачивался, а слова, то жаркие и неистовые, то грустные и задумчивые, лились из него, как на исповеди…

– Когда мы вернулись с острова, я решил держаться от тебя подальше. Но у меня ничего не вышло. Придя на ужин к твоим родителям, я молился, чтобы тебя не было на нем, но ты пришла… и я понял, что пропал… Еще немного, и я приполз бы к тебе сам, умоляя о встрече. А потом эта дурацкая вечеринка, на которой я едва не убил этого сопляка… Но как только я увидел, что он куда-то несет тебя… Боже мой, как близко я был к тому, чтобы совершить непоправимое! Всю жизнь я старался держать женщин от себя на расстоянии, но с тобой у меня это не получилось. Я был болен тобой, Лин, безнадежно болен. Во мне все перемешалось, страх, ревность… Я чувствовал, что увязаю все глубже, и этот первобытный ужас спровоцировал мои поступки, которые все испортили…

Но, как только я обрел «долгожданную» свободу, я понял, что она мне совсем не нужна! Ты была права, когда говорила, что я ребенок…

– Ты резко повзрослел? – прошептала Линда.

– Да, наверное. Я много думал… Без тебя моя жизнь стала совеем пустой, словно из меня вынули душу и сердце… и все остальное заодно. Только на миг решив, что ты беременна, я сначала разъярился, а потом вдруг понял, как сильно на самом деле я этого хочу – наполнить тебя своей жизнью, чтобы мой ребенок рос в тебе. И тогда бы ты была моя, вся, целиком, без остатка… Я видел вас с Генри… Вы возвращались из ресторана, и пожар ревности сжирал меня. А больше всего я боялся, что ты пригласишь его к себе.

Тогда бы ты была окончательно потеряна для меня. Я бы просто не решился опять вмешаться в твою жизнь и все разрушить.

– Зак… я не могу видеть тебя таким… – вырвалось у Линды.

– Тогда помоги мне, Лин.

– Помочь? Но как я могу помочь тебе, Зак?

– Лин, дай мне еще один шанс… всего один маленький шанс!.. Я больше никогда не посмею причинить тебе боль. Линда, будь моей женой. Будь моей, Лин.

Линда почувствовала, что ей нечем дышать.

Она вскочила.

– Мне кажется, что ты и в самом деле болен.

Очень болен… И, кажется, никакие таблетки не помогут…

Глаза Зака, устремленные на нее, потухли.

– Что ж, я это заслужил, – выдохнул он, поднимаясь и делая шаг к ней. – Лин… пожалуйста, Лин…

Линда уже не помнила, как оказалась в его объятиях. Сердце Зака стучало так сильно… или, быть может, это стучало ее собственное сердце?

– Я не выдержу, если ты вдруг передумаешь, – прошептала она, и руки Зака непроизвольно сжались чуть крепче.

– Нет, Лин. Это навсегда, пока смерть не разлучит нас. Мое место – в твоей душе, в сердце, в спальне. Так же, как и твое – во мне…

– Как скажешь, Зак.

– Да, как скажу… – почти благоговейно произнес он, одновременно начиная целовать Линду. – Давай сначала поговорим…

– О чем? – прошептала Линда.

Холод снова стал подбираться к ее сердцу.

Неужели все повторяется? Она снова теряет голову, а Зак способен на какие-то разговоры?

– О наших будущих детях. Скажем, о троих…

Линда улыбнулась.

– Зак, в таких делах язык плохой помощник. Займись-ка лучше делом.