Человеку свойственно ошибаться, но еще более свойственно сваливать вину на других.

Человеку свойственно ошибаться, но нашей фирме не свойственно прощать.

Человеку свойственно ушибаться.

Лишь тот заслуживает памятника, кто в нем не нуждается.

Ставить кому-нибудь памятник при жизни значит объявить, что нет надежды на то, что потомство его не забудет.

Пусть лучше будут спрашивать, почему мне не поставили памятник, чем наоборот.

Нас восхищают лишь те монументы, которые возводились не на нашем горбу.

Демонтируя памятники, не трогайте постаментов. Они еще могут пригодиться.

А не попробовать ли сразу возводить монументы на колесиках?

В моем памятнике выдолбите маленькую дырочку на макушке, чтобы птицы прилетали туда пить.

Я бы ставил собачкам памятники. Чтобы им было на что задрать ножку.

И осиновый кол есть вид памятника.

Единственной мерой времени является память.

Прошлое, хранящееся в памяти, есть часть настоящего.

В своей памяти каждый из нас художник: каждый творит.

Многие путают свое воображение со своей памятью.

Память — это полоумная баба: собирает яркие тряпки, а хлеб выбрасывает.

Моя память как полицейский: ее не дозовешься, когда тебе нужно.

Все жалуются на свою память, но никто не жалуется на свой разум.

Память у меня превосходная, но короткая.

Самая плохонькая ручка лучше самой хорошей памяти.

Я никогда не забываю лиц, но в вашем случае я с удовольствием сделаю исключение.

На людскую память нельзя полагаться; на беспамятство, к сожалению, тоже.

Память ему не изменяла, но он изменял ей всегда, когда находил это удобным.

Вспоминая, он забывался.

Напрягите память, и вам обязательно захочется что-то забыть.

Забывание чистит авгиевы конюшни памяти.

Лучше всего запоминается ненужное.

Лучший способ запомнить что-нибудь — постараться это забыть.

Я ни разу не слыхал, чтобы какой-нибудь старик позабыл, в каком месте он закопал клад.

У него была хорошая память на плохое и плохая — на хорошее.

Хорошее дольше помнится, зато плохое чаще припоминается.

Забытая мысль всегда кажется значительной.

Память — странное сито: на нем остается все хорошее о нас и все плохое о других.

Слабая память прибавляет нам сил.

Нам нужна дряхлая память и молодые надежды.

Если бы не память, жизнь была бы невозможна; если бы не забывание, жизнь была бы невыносима.

Представительное правление — инструмент, на котором могут играть лишь превосходные музыканты, настолько он труден и капризен.

Читатель, представь себе, что ты идиот; а теперь представь себе, что ты конгрессмен; впрочем, я повторяюсь.

Наши конгрессмены — самый лучший сорт граждан, какой только можно купить за деньги.

Когда конгресс заседает, вся страна испытывает такое же чувство, как если бы ребенок играл с молотком.

«Вы молитесь за сенаторов, мистер Хейл?» — «Нет, я смотрю на сенаторов и молюсь за нашу страну».

Дебаты: ряд речей на одну и ту же тему.

Депутатам не обязательно уметь прочесть новый закон с первого раза — для них организуется второе чтение.

Поправка к законопроекту: отчаянная попытка законодателей заставить хвост вертеть собакой.

Зачем нам законодательствовать для потомства? Что сделало для нас потомство?

Первый, если не единственный долг члена палаты общин — как можно реже говорить и как можно чаще голосовать.

Если вы в меньшинстве — говорите; если в большинстве — голосуйте.

Если сомневаешься — воздержись.

Если сомневаешься — бормочи.

Спикер: что-то вроде служителя, который во время корриды стоит у калитки, впуская и выпуская очередного быка.