Не пускал… Следил… Ответственная зверюга. Таня вдруг прониклась к нему невероятной симпатией. Трехдневное пребывание в Таллине предстало в новом свете. Как у них все начало пропадать, как ругался Хазатов, как он постоянно куда-то уходил, как рассказывал о парне, что предлагал сотню евро за кота. А как Альберт орал про пожар? И первый сбежал. И как Сарымай утверждал, что с духами лучше не связываться. Они же глупые, наперегонки лезли в пасть дракону. А тем временем Хазатов стащил кота, и змеи ворвались в гостиницу. Рута Олеговна как предчувствовала, все твердила, чтобы они не бегали по этажам. Теперь понятно, почему им запрещалось это делать. Чтобы не спугнули домового, иначе охранять некому… Но тогда кто же она сама? Помощник или враг?

— Консьержи, домовые — вечно кто-то мешает! — презрительно фыркнул Рява. — Неистребимое противостояние. Но ведь согласитесь, вы сами влезли в эту историю, никто вас не подталкивал. Сами пришли. Сами начали участвовать в соревнованиях!

Черноволосый злился, огонек горел ярче, и Тане показалось, что она начинает узнавать коридор.

— При чем здесь консьержка?

Пускай злится. На голос, на свет придут. Придут непременно. Ее должны спасти!

— Основное занятие консьержей — поддерживать горение свечей в замке, — голосом экскурсовода пронудел Рява. — Они вечно бродили по темным закоулкам, выгоняли из них тени, помогали домовым, следили, чтобы было светло, чтобы никто чужой под покровом ночи не пробрался в дом.

Да, да, Рута Олеговна все ходила, включала свет. Хранительница! Она все время была внизу, не пускала чужих. Пока ей не помешали, не украли домового.

— И это еще не все. — Рява торжествовал. — Раз уж мы с вами обо всем договорились, то я вам открою одну тайну.

— Всего одну? — Таня пыталась пятиться, но постоянно спотыкалась. Сам лабиринт не выпускал ее. «Все пропало!» — билось в голове.

— Я вам могу сказать, почему хранительница невзлюбила вашу группу.

— Мы очень шумели.

Таню накрыла обреченность. Губы онемели, руки налились свинцом.

— Предыдущие школьники тоже шумели. Это не то. Как вы зовете свою учительницу?

Кудряшова вяло ухмыльнулась. Сюда бы Макс Макса. Это его вопрос.

— Игоша. У нее отчество Игоревна.

— Как верно, — всплеснул руками Рява. — А вы знаете, кто такой Игоша?

— Человек.

— Младенец, мертворожденный или умерший до крещения. Такие редко когда находят себе покой. Без рук, без ног, они бродят неприкаянными духами, хулиганят, пакостят по мелочи.

Таню впечатлил получившийся образ. Огромный младенец, без рук, без ног… И вдруг перед ней снова предстал полоз. Большой…

— Без рук, без ног?

— Сообразительная девочка, — прошептал Рява.

— Но она человек! В ней нет ничего змеиного!

— Сколько раз нужно человеку сказать, что он змея, чтобы так и стало?

Черт! И сотни раз будет достаточно. Они называли ее Игошей десяток раз на дню. А не оттуда ли ее холодность? Ее равнодушие? Как у всех змеиных. Выберешься, а там она. Обратно погонит.

Бежать больше было некуда. И в подземелье, и на улице ее ждало одно — смерть. Недаром Зоя Игоревна все знала о змеях и их свадьбах, не зря водила по местам, где в Таллине обитают кошки.

По коридорам пронесся тяжелый вздох, загрохотали потревоженные камни.

— Пора.

— Нет!

Таня прижалась к стене.

— Не капризничайте, — скривился Рява. — Не заставляйте вас тащить.

В коридор ворвалось эхо далеких шагов. Сюда бежали. Быстро. Появился свет. Неужели?

Таня подавилась воздухом и закашляла. Сумасшедшая надежда на спасение молоточками застучала в висках.

Становилось светлее, словно волшебный консьерж выполнял свою работу. И топот… Карта! У девчонок была карта! Так говорила Лена. Захотелось крикнуть, чтобы они уходили, потому что Рява силен, он с десятком справится. Но ведь в игре с нечистью побеждает не сильнейший, а тот, кто хитрее. А вдруг у них получится? Как там говорила Зоя Игоревна? Сколько лет вместе. Один класс. Друзья?

Возмущенный уверенный топот приближался.

— Где ты? — Гулко разнеслось под низким потолком.

Что-то рухнуло, эхо прокатилось во все стороны подземелья.

— Где ты? — крикнули надрывно. Отзвуком защебетали девичьи голоса.

— Зачем столько шума! — устремился навстречу голосам Рява, загородил собой дверь к дракону. — Он не переносит шума. — Спокойствие и удовлетворенность с его лица как рукой сняло. Он испугался.

Таня на секунду поверила, что Рява убежит, спрячется, запрет дверь. Но он только погладил потемневшее от времени дерево и никуда не пошел. Лицо его собралось злыми нехорошими морщинами.

— Кто это?

— Невесты.

— Подождите меня! — орала Полина.

Эхо еще летело по коридору, а она уже появилась. Волосы распущены, взгляд накрашенных глаз пронзителен, узкий топик облегает худую слабо сформированную грудь, джинсы испачканы меловой крошкой.

Рява с опаской выпрямился.

— Как ты вошла? — На губах его играла ехидная улыбка. Она приклеилась к подбородку, норовя вот-вот свалиться. — Церковь уже закрыта.

Смех продрал Таню от пяток до макушки. Нашел кого остановить закрытой дверью.

— Бастион около Толстой Маргариты. Там есть подземный ход, — с вызовом крикнула Полина.

— Умная девочка. Зачем ты здесь? — Рява улыбался. Он тоже любил обманывать.

— Где мой жених?

За стеной завозились. Даже во сне дракон узнает голос избранницы. Это любовь, не иначе.

— Он отдыхает. Приди попозже. — Рява скользнул к Полине, подхватил ее под локоть, повел дальше по коридору. — Пойдем, я тебя отведу туда, где ты его сможешь подождать.

Но Зернову не так просто было одурачить. Она отпихнула неугодного провожатого.

— Без тебя обойдемся! Что она тут делает? — Полина ткнула пальцем в Таню.

— Стоит, — фальцетом выпалил Рява.

— Зачем стоит? — набирала ярости для хорошего скандала Зернова. — Кто ее вообще сюда привел! Кто рассказал? — И она бросила испепеляющий взгляд на свою свиту.

Мгновенная растерянность из-за того, что никто не собирался ее спасать, что бежали за другим, сменилась злостью. Так, да? Ну, она сейчас устроит смотрины.

— Извини, но ты в пролете, — выкрикнула Таня, чувствуя, как от напряжения начинает дрожать голос.

— Выбрали меня!

— Нет!

Полина рванула вперед. Рява успел перехватить ее, иначе они бы с Кудряшовой покатились по полу.

— Меня первой выбрали в невесты. Он говорил, нужны еще жертвы! Я привела!

Девчонки за ее спиной отпрянули. Кто-то побежал обратно.

— Зря старалась, — подливала масла в огонь Таня.

Скандал. Ей срочно нужен был скандал.

— Тише, тише, — метался между ними Рява.

— Ты на себя посмотри! — шла на приступ Зернова. — Уродка.

— Как видишь, получше некоторых, — кивнула в сторону двери Таня. — Мне уже и предложение сделали. Он ждет моего ответа. И я скажу — да!

— Не надо ссориться! — Казалось, Рява все еще не понимал, что здесь происходит.

— Это мне предложение сделали! — прыгнула к ней Полина. В ее очках отразилось с десяток лампочек. — Я первая была! Меня первой назвали невестой! Тебя тут быть не должно.

— Не разбегайся, а то споткнешься! — азартно выкрикнула Кудряшова. Как же приятно говорить то, что думаешь. Не сдерживаясь. Ни на кого не оглядываясь.

— Я! Была! Первая! — в остервенении орала Полина. — Я! Убирайся!

— Девушки! Девууушкиии! — взывал к голосу разума Рява, но все было бесполезно.

— Дрянь! Воровка! Исчезни! — сжала кулаки Зернова.

— Не могу. Меня сюда принесли. Это ты своими ногами пришла!

— Нет! Я! Я! Меня выбрали! Я видела свадьбу! Ты вторая. Выметайся! В тебе ничего красивого нет! Ромка, скажи!

Из ряда девчонок вывалился Разоренов. Увидев Ряву, Ромка растерялся, попытался спрятаться обратно, но Полина уцепилась за его футболку.

— Говори! Кто красивее — я или Кудряшова?

— Не надо спора, — ввинтился между ними Рява. — Все красавицы, умницы. Давайте, мы сейчас выйдем отсюда, обо всем поговорим. Но только не будем шуметь.