Мне хотелось поехать вслед за ней и показать ей, каким местом ей явно думать не следует. Задницей. Круглой, сочной задницей ей явно думать не надо. Эту задницу нужно пускать в ход, танцуя, тереться ею об меня, вызывая адский стояк. Но только не думать ею… Неа-а…

Но Женя была такая настырная коза, что могла назло начать думать именно этим местом. Я, конечно, могу выколотить из её мягкого места всю дурь, но хочу оставить это на сладкое… Ммм…

Я сидел ещё долго, то злясь, то умиляясь этой чертовке. Но пятьдесят на пятьдесят. Бесит!.. Я согласен только на девяносто девять целых и девяносто девять десятых процента!.. Вот такой процент вероятности меня ещё устроит.

Надо бы придумать, как превратить пятьдесят процентов в девяносто девять целых и девяносто девять десятых процентов… И, конечно, я сел за руль. Просто автоматически, потому что думал о Жене. Но далеко не уехал. Не вписался в поворот и вылетел, уткнувшись капотом в разделяющий островок. Я просто ударился головой, набив себе шишку, и разбил губу. Машину, конечно, нужно будет поставить на ремонт. Но я везуч, как дьявол, потому что остался жив и обошёлся без травм…

И тут меня вдруг осенило!.. Кажется, я знаю, как увеличить шансы вдвое… Я набрал номер своего приятеля.

— Алло? — раздался сонный и недовольный голос друга.

— Андрей!.. Дрыхнешь, что ли? Время ещё детское!..

— У тебя детское… А у меня завтра дежурство. Говори, что хотел…

— У тебя найдётся место в отделении? Для меня?

Приятель, кажется, проснулся, потому что спросил более осознанно:

— Что-то случилось?

— Ещё нет, но как будто случилось.

— Ни хрена не понял!..

— Палату просто мне выдели на время, завтра утром я буду у тебя. Объясню всё на пальцах… Идёт?..

— Ладно. Давай тогда, до завтра.

Следующим утром я уже был у своего приятеля в больнице.

— Где моя палата? На несколько дней я буду твоим самым больным из всех больных!..

— Что с головой? — спросил приятель, цепко обхватив мою черепушку своими пальцами.

— Ничего, ерунда. Врезался, только шишка. Но!.. Говорить ты будешь совсем другое, ясно?..

Андрей отошёл от меня, скрестив руки под грудью.

— И что за хрень ты придумал?..

— Почему сразу хрень?.. Я вчера попал в аварию, меня привезли в больницу… Очнулся только сегодня утром… Но вот беда, с памятью у меня теперь проблемы. Нужно позвонить по вот этому номеру. Девушке… Пригласить в больницу к несчастному…

— То есть к тебе, наглая рожа? — хмыкнул Андрей, глядя на меня, как я переодеваюсь в больничную пижаму.

— Нормальная у меня рожа. На свою посмотри, — огрызнулся я.

— Располагайся. Сейчас вернусь…

Приятель вернулся через несколько минут с пакетом, наполненным прозрачным раствором.

— Руку давай, капельницу тебе воткну. Для достоверности. Ну и с тебя потом

причитается…

— А что там? — поинтересовался я.

— Ничего особенного. Не помрёшь, — сказал Андрей, неторопливо, но ловко подсоединяя меня к капельнице.

— Только не надо шокировать её, хорошо? Мягонько, аккуратно, — попросил я. — Она в положении…

Андрей поправил капельницу и рассмеялся.

— Такой спектакль!.. И всё ради того, чтобы отмазаться от залетевшей дуры?.. Не многовато ли усилий? Дай ей денег на клинику, отстегни на турецкий «all inclusive»… Проблема решена.

— Болван!.. Я не хочу от неё избавляться. Наоборот.

— Не понял!..

— Блин, ну ты тупой!.. Она от меня нос свой воротит.

— Беременная и нос воротит? — удивился приятель. — Ха!.. Надо посмотреть на этот редкий экземпляр…

Андрей потёр свои холёные длинные пальцы. А я некстати вспомнил, что у хирургов очень умелые пальцы, и швырнул в приятеля резиновым тапком.

— На своих баб смотри!.. По моему плану я пострадал в автомобильной аварии, потому что сел пьяным за руль. Скажешь, что я заработал сотрясение головного мозга, память частично искажена…

— И в твоей искажённой версии памяти…

— В моей искажённой версии памяти она — моя невеста и жаждет быть со мной навеки. И пока я тут болею…

— Фуфло! — обрубил меня приятель. — Твой план — фуфло. Нельзя прямо сказать, что ли?

— Сказал. Она думать собралась. Пусть ей будет не до идиотских мыслей…

— И долго ты будешь ходить без памяти?..

— Подержи меня в больнице дня три?.. А там я уже сам разберусь, идёт?..

— Даже не знаю, — начал ломаться приятель.

— Эй!.. Ты мне друг или кто?..

— Твой план — самый дебильный из всех, что я знаю!.. Даже дебильнее твоего прошлого увлечения каскадёрскими трюками.

— Пошёл ты!.. Ну, звонить будешь или нет?..

— Телефон дай. Позвоню… Как зовут?

— Евгения.

— Угу… Евгения… Красивая хоть?

— Не твоё дело.

— Пф-ф-ф… Всё равно я её увижу, — усмехнулся приятель.

— Я об тебя сейчас сломаю вот эту держательницу для капельницы! — пообещал я.

— Это штатив, — лениво ответил Андрей и набрал номер Евгении…

— Алло… Евгения? Доброе утро!.. Скажите, пожалуйста, знаком ли вам Мосвин Никита Андреевич?..

Пока Андрей распинался, я вдруг испытал укол совести. А стоило ли поступать так?.. Когда через полчаса на пороге палаты появилась Женя, перепуганная и бледная, мне стало очень стыдно за наглое враньё. Промелькнула мысль: а не признаться ли прямо сейчас?.. Но Женька подбежала и разревелась у меня на груди. Кажется, дороги назад уже нет…

Предложение босса поставило меня в тупик. Нет. Это было не предложение. Это было заявление. Наглое, собственническое заявление. Так говорят только властные деспоты и тираны!.. Я много возмущалась мысленно, но это не отменяло того факта, что у меня внутри всё трепетало и сладко сжималось. Потому что Никита за прошедшее время открылся для меня совершенно с другой стороны. И эта сторона мне безумно нравилась.

Так что я не думала. Нет… Я просто перебирала все моменты, пережитые вместе, и безостановочно улыбалась, понимая, что не смогу сказать «нет». Или смогу, но это не будет иметь никакого значения. Потому что Ник подавит малейшие попытки сопротивления с моей стороны и приберёт меня в свои загребущие руки с длинными, умелыми пальцами.

Может быть, глупо было сбегать из бара. Но мне нужно было решиться вдали от него. Потому что близость Ника лишала меня благоразумия. И мне казалось, стоит отсечь себя от него, как он предстанет передо мной в другом свете. Ничего подобного!.. Он даже на расстоянии волнует меня, заставляя искрить и волноваться.

«Наверное, именно такое состояние называют влюблённостью!» — с изумлением подумала я и тут же прикусила язык. Не хватало ещё, чтобы дерзкий босс торжествовал свою победу. А он несомненно ухмыльнётся, заявив, что я от него без ума… Конечно, да, но пусть сначала скажет мне то же самое!..

Вся ночь прошла сумбурно и скомканно. Я то ложилась, то вставала, засыпала ненадолго, вновь подскакивала, разглядывая новый террариум Багета, купленный Ником. И все мои впечатления наслаивались друг на друга, превращаясь в одно большое чувство, которым меня влекло к Нику. Безостановочно…

А утром мне позвонили и сказали, что Ник вчера попал в автомобильную аварию. Я подскочила, как ужаленная, и понеслась быстрее пули в больницу, матеря себя на чём свет стоит. Этот упрямец вчера пил и пил немало, расстроившись из-за моей просьбы дать время на размышления. Ник сел за руль пьяным… И вот результат.

В коридоре больницы меня встретил врач. Высокий русоволосый мужчина, примерно того же возраста, что и Никита.

— Вы Евгения? — спросил врач.

— Да, это я.

— Я — Андрей Викторович, лечащий врач вашего жениха.

— Жениха? — удивилась я.

— Ммм… Простите. Никита сказал, что вы — его невеста.

— Ой… — я удивилась, но махнула рукой. С определениями и формулировками наших отношений мы разберёмся позднее. Главное — состояние здоровья Никиты.

— Как чувствует себя Никита? — взволнованно спросила я.