– Да ладно-ладно. Что ты взвилась? – отступила на шаг Лина, автоматически потирая то место, куда ткнулся палец сестры. – Не буду я его доставать… больно надо. В гимназии и без меня желающих найдется предостаточно.

Мила недоверчиво покосилась на изображающую паиньку сестру и тяжело вздохнула. Иногда у нее создавалось впечатление, будто Лина при рождении получила все упрямство и безбашенность, что природа определила им на двоих.

А тут еще упоминание о гимназии… Мила покачала головой. А ведь действительно – учеба в их школе далеко не сахар. Даже выходцам из бывших княжьих родов порой приходится с боем отстаивать свою независимость и доказывать силу, что уж говорить о новоявленном простолюдине, еще недавно носившем пусть и не очень громкую, но все же довольно известную фамилию? А если еще и сестра примется втихую подзуживать окружающих, чтобы те «пощупали» Кирилла…

– Не дай бог, он поймает тебя на горячем… – вздохнула Мила. Но ее сестра тут же состроила из себя саму невинность.

– Не понимаю, о чем ты говоришь, сестренка, – улыбнулась Лина.

– Ну-ну… Я предупредила, так что потом не жалуйся.

– Хм… Кстати, о братце. Ты не знаешь, куда он подевался? Второй день его не вижу… – перевела Лина тему.

– Не знаю, – Мила нахмурилась. – Они с Санычем пару раз куда-то ездили, может, он знает?

– Давай спросим?

– Ну уж нет. В последнее время тренер не в духе… может и не ответить. А то и режим «отредактирует»… опять, – прикусив губу, проговорила Мила.

– Ладно. Тогда можно отца спросить… или деда, – предложила сестра.

– Ага. Хочешь еще на одну лекцию нарваться? – отвергла Мила идею.

– Тогда… тогда пусть спросит кто-нибудь другой, например…

– Лешка! – в унисон договорили сестры, и Лина тут же отправила вызов на браслет брата.

Алексей выслушал шебутной дуэт, но вместо того чтобы пообещать исполнить волю любимых сестренок со всей возможной скоростью, только фыркнул.

– Я не узнаю вас, девочки, – проговорил он, улыбнувшись виду недоуменно-удивленных мордашек Лины и Милы на небольшом экране. – Вы же слывете самыми информированными барышнями в гимназии. А тут за новостями в одном имении не уследили. Уехал Кирилл.

– Как уехал, куда?! – взвились сестры. Ну, еще бы! Такая новость и прошла мимо них. Действительно нехорошо.

– Вот чего не знаю, того не знаю. Нашел какую-то квартиру вроде бы где-то в Сокольниках, туда и съехал. Саныч ему вчера помогал вещи в машину перетаскивать, он мне и сообщил.

– Сбежал мелкий… – констатировала Лина.

Но на это замечание брат с сестрой только разочарованно покачали головами. Неисправима…

Из имения я съезжал без помпы. Собрал по-тихому вещички, попрощался кое с кем из обитателей, попутно расстреляв охранника Колю еще на одну пачку сигарет румянцевской фабрики, «отвесил поклон» главе рода с наследником и, воспользовавшись щедрым предложением Гдовицкого, закинул собранные чемоданы в просторный багажник его личного вездехода с громким именем «Медведь». А потом пятидесятикубовый движок мягко рыкнул, джип качнулся пару раз на «лежачих полицейских» у въезда в поместье, и, вырулив на шоссе, мы покатили в город.

Новый дом встретил меня тишиной и пылью. Так что Гдовицкой еще шарился «по расположению», когда я принялся за наведение порядка… в первом приближении. Натаскал воды парой найденных в подсобке ведер, распустил старые шторы на тряпки… и вперед!

Увлекся так, что не заметил, как начальник СБ Громовых возник на пороге общей комнаты, где я как раз драил дощатый пол.

– Пустовато здесь у тебя… – заметил Владимир Александрович.

– Это временно. Самое необходимое есть, а недостающее сегодня же докуплю. Денег должно хватить.

– Сумма немалая получится… – оглядевшись, покачал головой Гдовицкой. – Одна канализация пару тысяч сожрет…

– Ничего, переживу, – улыбнулся я. – К тому же благодаря арендатору счет каждый год пополняется на неплохую сумму. Да и проценты капают… В общем, если не шиковать, то до конца учебы мне этих денег должно хватить, еще и сумма основного вклада останется. А если учесть, что за обучение в гимназии платят Громовы, получается очень даже неплохо. Может, даже на оплату высшего образования останется. Не первого эшелона, конечно, но мне туда и не надо. А вот что-то связанное с теорией артефактостроения… это было бы интересно.

– Хм. Да ты, я смотрю, уже все просчитал, а? – задумчиво проговорил мой бывший тренер.

– Ну так мои расходы Громовы теперь не оплачивают, вот и пришлось… – развел я руками.

– Понятно-понятно. – Гдовицкой присел на широкую лавку и, порыскав в карманах пиджака, выложил на массивную крышку стола солидную пачку радужных бумажек в банковской упаковке.

– Вот, наследник велел тебе на обустройство передать…

– Уберите, Владимир Александрович, – я покачал головой. – Эмансипация подразумевает в том числе и финансовую независимость, разве нет?

– Уверен, Кирилл Николаевич? – прищурился Гдовицкой, но, смерив меня взглядом, кивнул, словно в чем-то убедившись, и деньги убрал.

– Они мне без надобности. А понадобятся – так сам заработаю. – Я отжал грязную тряпку, бросил ее на пол и, вытерев руки платком, уселся за стол, напротив начальника СБ.

– Экий ты самостоятельный, Кирилл… Смотрю на тебя и не узнаю, – со вздохом констатировал Гдовицкой, и мне не оставалось ничего иного, как развести руками. Мой собеседник, глядя на эту пантомиму, хмыкнул. – Да понимаю, помнится, и сам после госпиталя изменился так, что мать родная и та с трудом узнала… Но уж больно резко все это произошло. Не видел бы тебя в медблоке – подумал бы, что подменили моего ученика… Ладно, что-то я заболтался, словно кумушка на завалинке. Пора мне возвращаться. У тебя же все одно даже чаю в доме нет, – вдруг резко сменил тему Гдовицкой и, поднявшись из-за стола, направился к выходу.

– Ничего, Владимир Александрович, это временно. Вот заглянете через пару дней – я вас и чаем попотчую, и ватрушками с баранками, – улыбнулся я.

– Ловлю на слове. С тебя новоселье. – Гдовицкой рассмеялся и, махнув рукой, исчез за дверью. Пришлось догонять, чтобы вежливо проводить гостя и запереть за ним крепкие дубовые ворота.

Лишь убедившись, что «Медведь» начальника СБ скрылся из виду, я облегченно выдохнул. Это было близко…

Успокоившись, вернулся в дом и, окинув взглядом просторную комнату, вынужден был согласиться с Гдовицким. Насчет всего необходимого – это я хватил. У меня здесь даже чайника нет, чтобы воды вскипятить! Пришлось лезть в рюкзак за ручкой с тетрадью и браться за составление списка покупок.

Для составления более или менее полного списка мне пришлось пройтись по всему дому, и не один раз. В результате, посчитав многочисленные пункты получившегося перечня предстоящих покупок, я тихо охнул и даже на мгновение пожалел, что отказался от щедрого предложения Громовых. Правда, задавив квакнувшую было жадность, все-таки справился с моментом слабости и, накинув на плечи ветровку, отправился по магазинам – на рекогносцировку, так сказать.

Можно сказать, разведка удалась. Точнее, разведка боем. Спустя четыре часа я вернулся в свой новый дом и, сгрузив на стол в общей комнате многочисленные пакеты с неотложными покупками, вновь взялся за ручку и список. Теперь нужно было вычеркнуть приобретенное и записать забытое или пропущенное. Управился я как раз к тому моменту, когда за воротами послышался протяжный сигнал клаксона. Это приехал мой заказ из мебельного магазина… ну да, не удержался. Перспектива ночевать в спальнике на лавках меня не устраивала, а бывший кабинет начальника конного клуба, теперь абсолютно пустой, идеально подходит на роль спальни. Там, кстати, и санузел рядышком… правда, нерабочий. Но это только пока.

Когда сборщики закончили устанавливать мебель и, получив по рублю на человека, довольные свинтили из моего нового дома, я зашел в спальню и, окинув довольным взглядом просторную кровать, шкафы и тумбочки из добротного дуба, потянул из кармана пресловутый список. Устроившись на подоконнике, добавил в него ковер, шторы и пару ламп для прикроватных тумбочек, вздохнул и отправился разбирать вещи. Благо теперь у меня есть куда их сложить и повесить.