Константин уже собирался уйти в Астру, когда Беляш тихонько рыкнул, привлекая внимание.

— Хозяин! А это оставите?!

Воронцов обернулся и увидел горку амулетов и украшений — кольца, перстни, цепочки, браслет с камнями. Среди ювелирки золотые и серебряные монеты.

— Молодец, Беляш, — похвалил он прислужника, пока он сам копался в столе, ушлый зверек отмародерил трупы.

Как ему удалось стянуть цацки? Оставалось загадкой, но она сейчас не слишком интересовала Воронцова. Закинув добычу в сумку, он сунул портфель подмышку и деактивировал кубик. Руны на гранях погасли, и он снова очутился в Астре. Именно в этот момент обеспокоенные и вооруженные соседи взломали дверь, и почти с десяток человек ворвались в дом. Константин окинул напоследок поле боя. Три обычных трупа, две мумии, выпитые прислужником.

Боль в прострелянном бедре, которое к счастью пуля зацепила вскользь. Набитая трофеями сумка, жезл за поясом. Стянув коготь, Константин прошел через выбитую на первом плане дверь, которую сейчас ломали люди, а затем прямо через серые тени. Беляш, идущий следом, возмущенно заворчал и послал Константину образ артефактной мастерской в подвале и шкафа, забитого дорогими материалами.

— Все не упереть, — улыбаясь, ответил Воронцов. — Ты не писец, ты хомяк.

Прислужник возмущенно заворчал и обиженно побежал вперед.

Покинув дом, Воронцов обнаружил еще человек десять на улице.

— А вот это уже нехорошо, — глядя на побитый пулями грузовик, в кузове которого сидело человек десять с карабинами и форме солдатиков из караульного батальона, а сними пара боевых ведунов. — Сваливаем, — произнес Воронцов, свистом подозвав Беляша и уходя прочь от дома. Не ясно, смогут ли ведуны засечь его в Астре, но лучше не давать им повода.

Возвращался Константин задумчивым. Вроде и дело сделано, угроза временно ликвидирована, но ведь не навсегда. Братина пришлет сюда других людей, и им будет очень интересно, кто умудрился зажмурить семерых бойцов. А тут всплывет, что они пытались убить уже убитого боярина. Черт, как же все не очень…

— О чем задумался? — поинтересовалась Юлия.

Константин хмыкнул и в двух словах обрисовал свои мысли по проблеме.

— Понимаю, — согласилась она. — Тебе бы уехать из Тверда на время, а лучше всего навсегда, но ведь ты этого не сделаешь?

— Конечно, нет, — ответил Воронцов, — не к лицу мне отступать. Этих завалил, и следующих к ящеру спроважу. Но уехать-то все равно придется, ведь мне нужно на север, помочь одной боярышне вернуть тело. Но сначала надо запустить дело. Ребят оставлю тут, зафрахтую леткор, и с комфортом отправлюсь спасать тебя.

— Дорого выйдет, — заметила Юлия.

— Ничего, думаю, сейчас дело запустим, будет полегче.

Через час он вышел с капища. Ночь опустилась на Тверд. Здесь, на цивильной стороне города, ходили патрули городовых, горели фонари. Из нескольких кабаков звучала музыка, такая непохожая на ту, к которой он привык, больше всего она напоминала советскую, довоенную, вроде случайного вальса.

«Ночь коротка, — начал напевать себе под нос Воронцов, спускаясь на набережную. -

Спят облака,

И лежит у меня на ладони

Незнакомая ваша рука.

После тревог

Спит городок.

Я услышал мелодию вальса

И сюда заглянул на часок».

— Какая красивая песня, — восхитилась Юлия. — А дальше?

Константин улыбнулся и принялся напевать дальше. Так он спустился к маленькому причалу. Да, паромы в темноте не ходили, но лодочники на небольших моторках возили пассажиров на другой берег, если погода позволяла. Вот и сейчас пяток лодок ожидали припозднившихся пассажиров.

«В этом зале пустом

Мы танцуем вдвоем,

Так скажите мне слово,

Сам не знаю о чем». — Допел Константин.

— Очень красивая песня, — мысленно зааплодировала Юлия. — Спасибо.

— Пожалуйста. Рад, что угодил вам, сударыня, — ответил боярин и спрыгнул в ту лодку, что стояла с самого края.

— Милейший, на ту сторону очень нужно.

— Пять серебром, — последовал незамедлительный ответ.

— Поехали, — легко согласился Воронцов, разглядывая колоритного мужика, с которого, наверное, можно было бы рисовать портрет настоящего «морского волка». Короткая борода, трубка в зубах, китель поношенный, но чистый, на голове фуражка с якорьком. Пожалуй, не хватало только деревянной ноги и попугая-материшинника на плече.

— Тогда садитесь, — указал на скамью по центру лодки «капитан». — Минут через двадцать будете на той стороне. — Он зажег лампу на корме. Та, что на носу, и так горела.

Воронцов кивнул и уселся, скривился, когда потревожил заживающее бедро, все же царапина оказалась довольно серьезной. Хорошо, что сейчас темно, и штаны у него темно-синие, они наверняка намокли от крови, умения останавливать кровотечение у него, в отличие от Горда, не имелось.

Лодка отчалила от причала и на слабеньком движке потащила деревянную пятиместную скорлупку на стремнину.

— Что, опять открылась? — спросила Юлия. — Давай, подлечу?

— Не надо. Не трать силы, скоро сама затянется, а к утру и шрама не останется. Просто нужно поменьше дергаться и получше есть. Надеюсь, Вара оставила для меня что-нибудь на кухне пожевать.

— Наверняка, — заверила его Юлия. — Посуду с руной сохранения тепла, она на второй день заказала. Так что, будь уверен, в столовой тебя ждет горячий ужин.

— А еще там наверняка будут обеспокоенный Горд и нервная Лада. Спать еще рано, так что, они сидят у камина и гадают, где я шляюсь так долго.

— Зуб даю, — рассмеялась боярышня, — как вы, инопланетники, говорите.

Легкая лодка рассекала воду, слегка задрав нос, ветерок бросал в лицо Воронцову холодные брызги. Как и обещал «капитан», через четверть часа они пристали к точно такой же маленькой гранитной пристани, де скучали еще три перевозчика.

Получив две монеты по три куны, кормчий довольно покивал и, пожелав пассажиру доброй ночи, принялся ожидать клиента на обратный путь.

Константин, слегка прихрамывая, взошел на набережную и неспешно переулками, которые были отлично освещены, направился к своему особняку. Пару раз он замечал патруль, но вовремя успевал свернуть в сторону, проверка ему была совершенно без надобности, вызовет подозрения и лишние вопросы.

Спустя час плутания по различным переулкам, он, наконец, вышел к собственному особняку и, обойдя пристройку лавки, вошел в него через кухню.

Стряпуха, ключник, садовник и разнорабочий, две горничные сидели за столом и пили травяной взвар с баранками. Немая сцена длилась пару секунд, а потом одна из служанок, вроде бы Вита, вскочила и бросилась прочь, голося на весь дом, что внутрь проник посторонний.

Константин хмыкнул и поприветствовал всех собравшихся слуг кивком.

— Никанор, — окликнул он ключника, — и кого она хочет оповестить, все же вроде здесь?

— Ну как же, ваше сиятельство, в столовой ваш подручный Горд с Ладой, часа три как вернулись, вас ждут, а еще два наемника, которых Горд привел после обеда, чтобы дом стерегли.

Словно в подтверждение его слов, дверь на кухню распахнулась, и внутрь ввалились два крепких парня в зачарованных панцирях, с незнакомыми короткими карабинами. Хотя больше они напоминали развитие идеи «Императора» с прикладом. Стволы мгновенно навелись на чужака, правда, стрелять парни не торопились. Из-за их спин выглядывала испуганная Вита.

— Неплохо, — оценил действие охраны Константин. — Только у меня вопрос — а кто сейчас сторожит центральный вход?

— А ты, собственно, кто такой будешь? — насупился тот, что был чуть выше, с черными строгими глазами и горбатым носом, про таких говорят — хищное выражение лица.

Второй, с русыми волосами и круглым добродушным лицом, кивнул, поддерживая напарника.

— А я хозяин данного дома, боярин Воронцов, — представился Константин, глядя на растерявшийся наемников, видимо, не так они представляли работодателя. — Реакция хорошая, — продолжил бывший детектив, — одобряю, но вопрос остается. И так, кто охраняет центральный вход?