– Мы с Ричардом собираемся пожениться. Шеззер и я раскрыли рты, а Джуд потупилась, торжественно покраснев.

– Понимаю, это всё удивительно. Мне кажется, когда я бросила его в последний раз, он осознал: человек не ценит того, что имеет, пока не потеряет; – в результате это подтолкнуло его и он обрёл способность к действию!

– В результате он обрёл способность осознать, что придётся, чёрт возьми, искать работу, если ты не станешь его содержать, – вот это куда больше похоже на правду, – буркнула Шез.

– Э-э-э, Джуд, – уточнила я, – ты только что сказала, что собираешься выйти замуж за Подлеца Ричарда?

– Да, – кивнула Джуд. – И хотела спросить – вы будете подружками невесты?

11 мая, воскресенье

128 фунтов (ребёнок-призрак в ужасе перед надвигающейся свадьбой); порций алкоголя – 3; сигарет – 15 (опять же могу теперь свободно курить и пить); фантазий о Марке – всего 2 (отлично).

Только что звонила Шез; сошлись на том, что вся эта история – полный конец. Джуд не должна выходить замуж за Подлеца Ричарда:

а) он псих;

б) он подлец – и по имени, и по натуре;

в) невыносимо наряжаться как розовые шарики и идти к алтарю, все будут на нас глазеть. Сейчас позвоню Магде и спрошу у неё.

– Хмм… по-моему, не очень перспективная идея. Но, понимаешь, отношения между людьми – это полная тайна, – загадочно ответила она. – Со стороны никто никогда по-настоящему не понимает, что ими движет.

Дальше разговор перешел на идею материнства и Магда неожиданно взбодрилась.

– Знаешь что, Бридж? Я считаю, тебе стоит сначала попробовать.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, например, почему бы тебе не присмотреть днём за Констанс и Харри и не проверить, что это такое? Мне всегда казалось, что сидеть с детьми по очереди – решение проблемы современных матерей.

Здорово! Пообещала взять к себе Харри, Констанс и малышку в следующую субботу – Магда идёт в салон красоты. А ещё они с Джереми устраивают через шесть недель праздник в саду в честь дня рождения Констанс, и Магда спросила, хочу ли я, чтобы она пригласила Марка. Сказала – да. Ведь мы с ним не виделись с февраля – пусть посмотрит, как я изменилась, спокойна и преисполнена чувства собственного достоинства и внутренней силы.

12 мая, понедельник

Прихожу на работу – Ричард Финч, в отвратительном, гиперактивном настроении, скачет по всей комнате, жуёт и орёт на всех. (Секс-бог Матт – выглядел сегодня утром в точности как модель – шепнул Ужасному Харолду, что Ричард Финч под кокаином.)

Как бы то ни было, выяснилось, что директор канала завернул идею Ричарда заменить «Новости за завтраком» детальным освещением утреннего собрания команды «Британии у экрана». Учитывая, что вчерашнее «собрание» состояло из споров, кому из наших ведущих заниматься главной темой (а главная тема – читать новости Би-Би-Си и Ай-Ти-Ви), мне не кажется, что это была бы очень интересная программа. Но Ричард на ней просто помешался.

– Знаете в чём состоит проблема новостей? – взывал он, вытащив изо рта жвачку и отбросив её в сторону мусорной корзины. – Они скучные. Скучные, скучные, чертовски скучные!

– Скучные? – удивилась я. – Но сейчас там показывают начало работы первого лейбористского правительства за… за последние несколько лет!

– О боже! – воскликнул Ричард, сорвав с носа очки в стиле Криса Эванса. – У нас что, новое лейбористское правительство? Это точно? Ну-ка, все, все! Идите сюда! У Бриджит сенсация!

– А как насчёт боснийских сербов?

– Проснись и понюхай кофе! – простонала Пачули. – Так они собираются продолжать стрелять друг в друга из кустов, да? Но это, кажется, вроде уже вчерашний день.

– Н-да-да-да! – подтвердил Ричард, все больше возбуждаясь. – Народ не хочет слушать про мёртвых албанцев в платках на голове, он хочет слушать про людей. Я думаю – «Вся нация». Я думаю – Фрэнк Бо, я думаю – парни на скейтбордах.

И теперь нам всем приходится обмозговывать народные интересы, например как пьют улитки или как старики прыгают на «тарзанке». Интересно, каким образом мы организуем «тарзанку» для престарелых, если… Ага, телефон, – наверняка Ассоциация моллюсков и мелких амфибий.

– О, привет, дорогая! Знаешь что?

– Мам, – угрожающе начала я, – я же просила тебя…

– Знаю-знаю, дорогая. Звоню, чтобы сообщить тебе кое-что очень печальное.

– Что?

– Веллингтон уезжает домой. Он произнёс в Ротари фантастическую речь. Абсолютно фантастическую! Знаешь, когда он говорил об условиях, в которых живут дети его племени, Мёрл Робертшоу просто рыдала. Рыдала!

– А я думала, Веллингтон собирал деньги на водный мотоцикл.

– Правильно, дорогая. Но он придумал замечательный приём – как раз подходит для Ротари. Сказал – пожертвуйте деньги, и я не только гарантирую кеттерингскому отделению десять процентов прибыли, но добавлю пять процентов, – если половину этой суммы отдадут на школу в его деревне. Благотворительность и небольшой бизнес – правда мудро? В общем, собрано четыреста фунтов и он возвращается в Кению! Строить новую школу! Вообрази! И всё благодаря нам! Устроил чудный показ слайдов Ната Кинга Коула, с подписью Дитя Природы. А на прощание сказал «хакуна матата!» – мы решили сделать эти слова нашим девизом!

– Здорово! – одобрила я и тут заметила, что Ричард Финч зло косится в мою сторону.

– Ладно, дорогая, мы думали, ты…

– Мам, – перебила я, – ты знаешь каких-нибудь пожилых людей, которые занимаются чем-нибудь интересным?

– Честное слово, вот глупый вопрос! Все пожилые люди занимаются чем-то интересным. Арчи – ты, конечно, знаешь Арчи Гарсайда, он заместитель депутата правительства, – прыгает с парашютом. Завтра, кажется, прыгает для спонсоров в пользу клуба Ротари, а ему девяносто два года. Девяностодвухлетний парашютист! Вообрази!

Через полчаса я направилась к столу Ричарда Финча с торжествующей улыбкой на устах.

18.00. Ура, всё чудесно! Совершенно реабилитированная в глазах Ричарда Финча, еду в Кеттеринг снимать парашютный прыжок. И это ещё не все: сама веду репортаж – главная тема.

13 мая, вторник

Не хочу больше быть глупышкой, пытающейся сделать карьеру на поприще телевизионной журналистики. Жестокая профессия. Забыла, какой это кошмар – работать в телевизионной группе и непосредственно общаться с доверчивыми, почти невинными представителями народа. Мне не позволили вести репортаж – слишком сложно: оттеснили на задний план. А вот спесивого, помешанного на карьере Грега послали в кадр. Дело в том, что Арчи не хочет прыгать – не находит хорошего места для приземления. Грег стоял на своём и всё повторял:

– Давай, папаша, мы теряем освещение!

Наконец заставил Арчи прыгнуть на вспаханное поле, на вид мягкое. Однако, на беду, это оказалось не вспаханное поле, а канализационные резервуары.

17 мая, суббота

129 фунтов; порций алкоголя – 1; сигарет – 0; внезапных фантазий о ребёнке – 1; внезапных фантазий о Марке Дарси, всё о том, что он снова увидит меня, поймёт, как я изменилась, насколько я самодостаточна, т.е. стройная, хорошо одетая и т.д., и снова влюбится в меня, – 4 72.

Совершенно измотана после рабочей недели; слишком обессилена, чтобы вылезти из постели. Кто бы за меня встал, спустился вниз, принёс газету, а ещё шоколадный круассан и капучино. Наверно, всё же останусь лежать – почитаю «Мари Клер» и сделаю маникюр, а потом, может, узнаю, не хотят ли Джуд и Шеззер сходить в «Джигсо». Так хочется купить что-нибудь новенькое – тогда Марк, как увидит меня на следующей неделе, сразу поразится, как я изменилась… Га-а-а, звонок… Разве нормальный человек звонит кому-нибудь в дверь в десять утра в субботу? Что они все, с ума посходили?