Голова дракона опустилась ниже и приблизилась к Кэну. Глаза его были пусты, там не было ничего: ни страха, ни ненависти, ни голода. Значит, дракон убьет его, не испытывая никаких чувств. Кэн предпочел бы пасть скорее от руки эльфийского владыки – тот, по крайней мере, хотя бы радовался и торжествовал, видя смерть своего врага. Дракон же просто убивал, ибо такова была его задача. Он раскрыл пасть, на фоне вырывавшихся из глотки языков пламени его огромные зубы казались черными. От тлетворных паров невозможно было дышать, и Кэну пришлось попятиться. У входа в пещеру он глотнул свежего воздуха и твердо шагнул вперед.

Было невыносимо жарко. Дракониды не могли регулировать температуру тела, подобно ящерицам, они зависели от наружной температуры. Единственное заклинание, которое Кэн сумел отыскать в своих плавившихся мозгах было…

– Воды… – прохрипел он пересохшими губами и начертал рукой соответствующий символ.

Ничего! Он в панике огляделся. Для того чтобы читать заклинания дальше, ему нужно было хоть немного воды – смочить рот и охладить горящее тело. Дракон безучастно наблюдал за ним.

«Зачем ему тратить силы на битву со мной? – горько подумал Кэн. – Еще немного, и я просто высохну».

Дракон между тем продолжал выбираться из озера. Каждая часть его тела распространяла такой жар, что Кэн чувствовал себя так, как будто его поджаривали живьем на сковородке.

– Воды!… Такхизис!… Прошу…

Жезл полыхнул синим, волна магической силы едва не сбила Кэна с ног.

Вода, восхитительная ледяная вода хлынула с потолка, охлаждая раскаленные чешуйки его панциря и приводя в порядок мозги.

Вода стекала под уклон к огненному озеру, которое окуталось паром.

Сбросив с себя оцепенение, едва не ставшее смертельным, Кэн раздумывал над заклинанием, которое должно было покончить с драконом. Вода между тем продолжала литься с потолка, и озеро лавы совсем скрылось в облаках пара.

Кэн больше не видел порождение Хаоса, но слышал, как тварь ревет от боли. Подойдя поближе, он понял, что его заклинание произвело еще один эффект, на который он, в общем-то, и не рассчитывал. Потоки воды залили край очага и вылезавшего из него дракона. Его чешуйки трещали и ломались, он весь как-то потускнел. Рев его перешел в вой, а вода продолжала заливать дракона. Он наполовину вылез из расплавленного камня, но теперь эта половина катастрофически быстро остывала. Даже свечение очага, казалось, ослабло.

Дракон попытался броситься на Кэна, но движения его были медленными, и драконид легко отступил за пределы досягаемости чудовища. Верхняя часть туловища дракона остыла и затвердела, задняя часть не могла более поддерживать переднюю. Дракон подался назад и начал погружаться обратно в огненное озеро.

Кэн смог перевести дух, но он знал, что это ненадолго. Путь к сокровищам был только один, и он пролегал через эту пещеру. Если он возводит дракону уйти живым, то, возможно, придется биться с ним на обратном пути. Он должен уничтожить его.

Потоки воды, продолжавшие падать с потолка, теперь мешали ему, вода местами доходила до колен, и Кэн понял, что не успеет приблизиться к дракону.

Вот если бы замедлить его погружение.

Грязь, осенило Кэна, вот что может помочь!

– Грязь! – произнес он, направив магический жезл на потолок над драконом. Ничего не произошло.

– Я взываю к тебе, Такхизис…

Синий луч ударил в потолок, и тот на глазах стал размягчаться и проседать. Потоки грязи полились вниз, мгновенно облепив дракона. Некоторое время он еще ворочался, каменная чешуя ею трещала и лопалась. Потом все стихло. Дракон был мертв.

Кэн перевел дух. Он бросил последний взгляд на дракона и собрался уже двигаться вперед, чтобы догнать Слита и весь свой отряд, когда стены пещеры задрожали.

Кэн понял, в чем дело. Размягченный заклинанием потолок больше не мог удерживать залегавшие выше породы, и часть пещеры начала рушиться прямо ему на голову. Кэн бросился назад, спасаясь от потоков грязи и камней. «Как бы мне не разделить судьбу дракона», – подумал он мимоходом. Выход был уже завален, и дракониду пришлось повернуться и двинуться к центру пещеры.

За клубами окутавшего все вокруг пара Кэн не видел выхода из пещеры, но приблизительно помнил, где находится. Чтобы попасть туда, надо было обогнуть пруд с кипящей лавой. Другого пути не было.

Идти было трудно, вода и грязь доходили уже до колен, но, по счастью, уровень пола становился все выше, и скоро Кэн вышел на сухой камень и тут же обжег об него ноги. Стараясь обойти пруд с лавой по возможно большей дуге, он уловил спереди и с боков какое-то движение.

Глаза. Черные, бездонные, пустые глаза смотрели на него из озера.

Гномы сделали несколько неуверенных шагов внутрь пещеры. Озеро расплавленного камня полыхало ярче любого кузнечного горна. В жерле вулкана пузырилась и кипела лава. Выход из пещеры находился за ним, немного левее того места, где стояли гномы. Они двинулись вдоль стены, стараясь по возможности скрываться за выступами. Гномам казалось, что их поджаривают, бороды промокли от пота, а мужество таяло с каждым мгновением. Но, сжимая боевые топоры, они продолжали упрямо идти вперед.

– Глаза! – закричал Огер, указывая в середину пещеры, – Глядите, там – глаза!

Гномы остановились. Липа и лезвия топоров блестели. Селквист попытался облизнуть губы, но во рту было сухо, как в пустыне. Он бывал в разных переделках, однако до сих пор не подозревал, что можно так чего-то бояться. Он хотел было рассмеяться, чтобы подбодрить соратников, но внезапно лопнувший пузырь лавы испортил все впечатление от его смеха.

– Ну и воображение у тебя Огер! – как можно беззаботнее сказал Селквист. Он тоже увидел глаза, но, чтобы сохранить рассудок, старался не думать об этом. – Тебе следует отправиться в Палантас и выучиться на поэта. Это были вовсе не глаза, это было… ну так, игра теней. Идем дальше!

Все сразу подчинились приказу. Ничего на свете гномы не хотели сильнее, чем убраться из этого ужасного места. Они не прошли и двадцати шагов, как услышали громкий крик, доносившийся из другого конца пещеры. Гномы опять замерли, уставившись друг на друга.

– Это драконид! – заорал Пестл. – Это голос драка!

– Сначала грелл, потом огненные глаза. Теперь дракониды! – простонал Селквист. – Проклятые девары! Неужели нельзя было спрятать сокровища в каком-нибудь приятном для глаз и безопасном месте!

– Смотрите, смотрите, там, справа! – указал Мортар.

Селквист взглянул туда, куда указывал Мортар, но ничего не увидел, потому что прямо перед его глазами свисал оплавленный кусок породы.

Драконид продолжал выкрикивать слова на непонятном гномам языке. За этим последовали вспышка синего света и – внезапно – звук падавшей воды. Гномы не стали ждать, что будет дальше, и рванули к выходу из пещеры. Они уже преодолели половину пути. когда всю пещеру заволокло клубами обжигающе горячего пара. Гномы тут же потеряли направление и друг друга и принялись бродить в тумане, изрыгая проклятия и окликая товарищей.

– Стойте! – заорал Селквист. – Не расходитесь! Держитесь все вместе!

Каждый гном, который слышал эти призывы, полагал, что они относятся к кому-то другому, а именно он делает все так, как надо, то есть бежит прямо по направлению к выходу. В результате все они беспорядочно носились по пещере, кричали и размахивали руками, пытаясь отыскать выход. Драконидские заклинания и прибавившиеся к ним визг и рев только умножали ужас и растерянность гномов.

Через некоторое время туман начал рассеиваться. Когда все стали вновь видеть друг друга, оказалось, что гномы разбежались почти по всей пещере, а некоторые из них находятся в непосредственной близости от огненного озера. В этот момент стены подземелья задрожали и заходили ходуном. Раздался ужасный грохот, в нескольких местах обвалилась порода.

Гномы снова увидели выход и рванули к нему. Селквист бежал первым. Он был единственным гномом, последовавшим собственному совету. Душераздирающие крики позади заставили его обернуться. Один из гномов стоял почти на краю озера лавы. Казалось, он окаменел от страха. Внутри озера что-то двигалось. Из пламени поднялась голова с черными бездонными провалами вместо глаз. Селквист никогда раньше не видел дракона, тем более огненного дракона. Но практически мгновенно он понял: не стоит оставаться рядом с ним ни одного мгновения.