— О кей, до связи, кэп!

— До связи.

О лежбище моё, окаменевшие старшие неподвижные и свежая икра во впадинах!

Передаю то, что сам осязал и слышал.

Каждое существо внутри гнезда расположено отдельно, не сплетается с остальными, неблизко касается.

Часть времени существа в покое. Часть времени двигаются, испускают волны отверстиями на верхнем конце. Питаются. Постоянно двигают отростками, советуются и общаются с неподвижным.

Существо ушло в желоб, приникло к плоскому неподвижному, стало передавать.

Маленькие движущиеся пятна, увеличиваются, бегут. Это такие же существа в закрытом мире, их много. Существо нацеливается, охотится на своих. Они замирают, падают, больше не живут. Существо довольно.

Санчия выпустила буровую установку, и щуп углубился в подземный океан Энцелада. Теперь можно побаловать себя концертом любимой группы. Пританцовывая, она задвигалась между пультами. Датчики показывали динамику прохождения ледяной толщи на мониторе, а с экрана напротив гремела, вибрируя и постанывая, композиция «Море крови».

Как раз в этом месте, снаружи, к обшивке прилипло щупальце наблюдателя.

Ахмад окончил диагностику поля, и отметил это событие тюбиком клубничного сока. Синтезатор ещё вытягивал молекулы из окружающей среды, но пришлось ввести строгое рационирование пищи. По три кубика в день плюс неограниченное количество жидкости. Коллеги валялись в спальниках, чтобы не расходовать зря калории.

Планетка не желала их отпускать.

Прошел почти месяц без связи с базой и с неработающим генератором. Буровая установка была потеряна на первом же километре вместе с чудом техники — роботом-проходчиком. Вслед за ними по невыясненным причинам последовал и корабельный отсек. Окутанные покровом замерзшего снега, спрессованного страшным давлением, они погружались все дальше в сердцевину мглы, ледника, безмолвия.

Ахмад начал задыхаться и вскрикнул, сердце колотилось как сумасшедшее. Из отверстия койки-кокона показалась всклокоченная голова Ляо в голографическом шлеме. Он обвел кают-компанию неподвижными зрачками, ни на секунду не отрываясь от игры. Ладно, все странно ведут себя под конец. Он сам увлекается фильмами прошлого века, когда только появилось настоящее видео. Аватар — это же классика всех времен! Но целыми днями отстреливать сепаратистов в марсианских туннелях — это, пожалуй, слишком.

Не придется и тратиться на памятник! Настоящий саркофаг, черт бы его подрал.

Род уставился в потолок, над которым возвышался купол тяжелой воды, слой метана и снежная кора поверхности Энцелада.

Настоящая зимовка полярников на Клондайке или в Антарктиде. С тем отличием, что им не выйти даже в скафандре, не развести огонь. Где он о подобном читал или слышал? Всегда ненавидел холод и снег, даже коктейли со льдом и водкой... Часть русского наследия, как и имя. Предкам хватило ума перебраться в Лигурию, где остался братишка-близнец Клим. Сам он, видите ли, не Родрик, а Родион — еще одна фантазия экстравагантной прабабки. Его мать — Веда, а тетка — Эвиза. Это вообще из какой-то древней, не читаной никем истории на полузабывшемся языке детства. Кстати, в багаже, запаянная в пластик, до сих пор валяется эта книжка, завещанная им вместе с поместьем и акциями — старушка, к счастью, имела средства на свои прихоти. За несколько лет Род так и не собрался открыть ни одной страницы. Не оттуда ли палатка, мрак... нет, там была картинка какой-то затерянной экспедиции к звездам!

Пророчество его судьбы? Рука сама открыла замок. Ладно, не глупее же это чем отключаться под наркотик и дурацкие песни как Сан, безостановочно проверять показания приборов или играть в стрелялки?

“Привет вам, братья, вступившие в нашу семью! Разделенные пространством и временем, мы соединились разумом в кольце великой силы”.

Ен абро вакома кехт:

Лежбищам всем и нерестилищам знать, что мы вернули чуждое гнездо в восходящий слой и привели к легкому потоку в открытое небо.

Разумные существа не пострадали. О, счастье исправленного верно го выбора!

Другие не поняты, но есть надежда и мысль.

Они разные.

Они могут быть дружественны гнезду.

Если существа вернутся, мы попытаемся еще раз.

Мы, и ледяные неподвижные, и будущие икринки, и записывающие во доросли — все запомнили это!

Две большие силовые воронки, каждая не меньше пяти метров в диаметре, смотрелись на фоне огромного авианосца совсем не страшно — как раз до того момента, когда они стремительно двинулись на корабль, разрывая в клочья металл, выворачивая внутренности судна наружу, парой стремительных вихрей проносясь по палубе и превращая ее в ад. Двумерная черно-белая видеозапись отвратительного качества не давала, конечно, того эффекта присутствия, что получался при просмотре стереофильмов-катастроф, однако все равно впечатляла.

Али Гонсалес, координатор Первой Межзвездной экспедиции, стоял в центре главного зала Дворца Дискуссий в Токайдо совершенно один. Должность координатора на исследовательском звездолете совсем не похожа на должность капитана древнего корабля — «первого после бога». Все ключевые решения по вопросам экспедиции принимались коллегиально, в своих же сферах ответственности каждый член экипажа предельно компетентен, так что в штатных условиях координатор был фигурой сугубо технической. Однако в условиях экстремальных, когда в кратчайшие сроки требовалось принять решение, по поводу которого не могло быть однозначного консенсуса, именно он принимал на себя всю полноту власти и ответственности. Поэтому сегодня, во время обсуждения результатов Первой Межзвездной, которое стремительно превращалось в суд над ним, Гонсалесом, он выслушивал все обвинения в одиночестве. Признают ли действия экипажа разумными или преступными — последствия скажутся только на его судьбе.

На большом экране за его спиной тем временем продолжалась грандиозная трагедия авианосца с гордым названием «Несущий свободу», искореженного, объятого пламенем, но упорно не желающего тонуть. Эта пленка, записанная с вертолета, стала самой наглядной иллюстрацией первого контакта с внеземной цивилизацией. А вот о том, как в скальном массиве в самом сердце Северного Континента был заживо погребен главный штаб континентального командования Альянса Порядка, рассказать было уже некому. Как и о полном уничтожении в южных морях объединенного флота Унии Единого Бога. Как и о навеки запечатанных ракетных шахтах, об оставшихся на дне океана подводных лодках, и о многом другом, что необходимо было сделать для предотвращения войны и вступления в первый контакт.