Но вот небо на востоке стало сначала светлеть, потом розоветь, и спокойствие ночи сменилось яркими красками дня.

Оказалось, что деревья, мимо которых они проплывали, были огромны настолько, что их вершины терялись в облаках, а чудовищные корни поднимались из воды, образуя темноватые арки. С этих корней свисали существа с кожистыми крыльями и острыми когтями, спавшие, плотно окутанные этими крыльями, как тучами. Пространство меж корнями было затянуто бесчисленными паутинами, в центре которых таились пауки размером с небольшую собаку, и красное масло капало с их челюстей.

Елена отвернулась. Пауки слишком живо напомнили ей о ядовитом отродье Вайрани, напавшем на них прошлой весной. И сейчас новые пауки показались девушке дурным предзнаменованием. Она перевела взгляд на воду.

Теперь она была не зеленой, но чернильно-черной, как беззвездное зимнее небо. Внутри кишели неизвестные твари. Вокруг лодки шныряли косяки рыб, широко разевая рты, так что были видны ряды зубов. Их явно привлекало содержимое лодки. На мгновение впереди поднялся огромный белый плавник, замер и снова скрылся.

Тут же другой всплеск привлек внимание Елены — это колоссальный полосатый питон, обхватом в грудь огра, выполз из своей норы в дупле дерева и плюхнулся в черные воды. К счастью, лодка пронеслась мимо еще до того, как он успел вытянуться в полный рост. Но другие змеи так и кишели вокруг. Гнездами бледных гадюк, как снегом, был усеян весь берег, а их более веселые по окраске родственники, извиваясь и шипя, свисали со всех корней.

И куда ни кинь взгляд, все таило опасность и смерть. Но все же лодка продолжала свой ход, и никто открыто пока не угрожал ей.

— Они... они позволяют нам пройти, — пробормотал потрясенный Джастон.

— Это магия ведьмы, — ответила никогда ничему не удивлявшаяся Мишель. — Это она удерживает их.

— А что, если эта дама не будет столь гостеприимна после встречи? — раздался за ее плечом голос Эррила. — Как же тогда мы отсюда выберемся?

Ответа не знал никто.

Канал сделал поворот, и перед ними появился маленький остров, окруженный плавающими мхами. Он напоминал широко открытый и внимательно смотрящий глаз. Но и он быстро скрылся из виду.

Девушка обняла себя за плечи. Даже поднявшееся солнце не могло изгнать из ее сердца леденящую дрожь. Она потрогала мох под левым рукавом. Как же им быть в этих болотах, особенно, если нельзя пользоваться магией?!

Джастон поднялся и стал на ходу срывать какие-то фрукты, мимо которых они проплывали. Ему удалось набрать с полдюжины.

— Болотные яблоки, — пояснил он. — Хотя таких крупных я никогда еще не видел.

А в лодке не было даже воды. Фардайл тут же покатил носом самый крупный красный плод через всю лодку к Елене. Той пришлось взять его обеими руками. Таких плодов она тоже никогда не видела, но, посмотрев на Джастона, последовала его примеру и просто надкусила яблоко. Зубы ее прорвали кожицу, и на подбородок обильно потек сладковатый и странно-освежающий мятный сок. Только сейчас девушка поняла, насколько она голодна. Она молча догрызла «яблоко», и все сделали то же самое, доев плоды не то, что до огрызков, но не погнушавшись даже семечками, напоминавшими по вкусу фундук.

Довольная, Елена перевела дыхание, и вдруг ощутила, что страх полностью покинул ее. Такое простое действие, как еда, укрепило ее силы, доказав, что жить можно и среди такого ядовитого окружения... У нее появилась уверенность, что уж сегодняшний-то день она точно еще проживет.

Но вот и этот день закончился.

Девушка даже умудрилась задремать на мягком вечернем солнышке, пока лодка мирно проплывала мимо ужасов, способных превратить в камень и отчаянного храбреца. И теперь, когда она смотрела на окружающий ее жестокий мир, зная, что он, в общем-то, не опасен для нее, то смогла любоваться его своеобразной красотой. Вот самка крокана обернула мощным хвостом гнездо с яйцами, вот пара длинноногих журавлей с клювами, подобными мечам, учит потомство, как охотиться на отмелях, вот две огромные болотные черепахи ритуально ухаживают друг за другом. Яд не мог остановить жизнь даже здесь.

Постепенно снова наступила ночь, и Елена стала подумывать о том, как бы и вправду поспать. Она была сыта, поскольку вечером Джастон сумел нарвать еще какого-то растения, напоминавшего по вкусу картошку, но гораздо более плотного. И она постепенно заснула, положив голову на спину волка, свернувшегося клубком на носу.

В эту ночь, окруженная друзьями, Елена чувствовала себя в безопасности, хотя в глубине души сознавала, что спокойствие это не может продолжаться долго. Значит, надо было ценить эти краткие часы — неизвестно, что ждет их на рассвете.

И ядовитая страна позволила ей уснуть.

Кровавый охотник продирался через болота, становившиеся все плотнее и глубже. Ему стали попадаться твари в два, в три раза больше его самого, но и они отступали прочь, стоило ему приблизиться. Его каменная кожа отпугивала всех, особенно обладающих острым обонянием жителей болот.

Он вынырнул, проверяя запах. След его огненной дорожкой светился в воздухе. Торврен давно уже понял, что ведьма спаслась на другой лодке, видимо, хорошо спрятанной в кустах.

Разбросав песок по всему берегу в поисках еще каких-нибудь следов, карлик, однако, ничего не обнаружил. И теперь ему снова приходилось догонять жертву пешком, проваливаясь в ил и борясь с переплетениями водорослей и мхов. Он шел по следу остаток ночи и весь следующий день. Запах становился все слабее — ведьма явно путешествовала быстрее, оставляя его далеко позади.

Он не прекратил преследования и ночью. Пока есть хоть малейший след, он не собьется с пути! Когда-нибудь жертва все равно сбавит скорость или остановится, и он нагонит ее. На этот раз он приготовится лучше.

Эти мысли настолько занимали голову Торврена, что он не обратил внимания на огромного хищника, который подобрался к нему ближе, чем осмеливались делать остальные. Карлик успел приготовиться к защите лишь тогда, когда зверь был уже над ним, и не успел он пошевелить рукой, мощные челюсти перехватили его талию и выдернули из грязи. Зазубренные клыки вонзились в каменную кожу. Горящие красные глаза Торврена вперились в круглые черные глаза хищника. Монстр глядел на монстра. Болотный варан вдруг издал непонятный звук и изо всей силы ударил карлика хвостом.

Торврен ощутил себя куклой в пасти рассерженного пса, чудовище весило больше его раз в пять, и любой простой карлик давно был бы мертв, Но Торврен не был простым карликом — он не мог утонуть, и кожа его могла выдержать любые зубы. Вот когти чудовища заскребли по каменной груди, выискивая слабое место, но Торврен спокойно ждал. Как и все холоднокровные существа, варан был создан для внезапного нападения и быстрого убийства. Долгие битвы не для него, и Торврен правильно рассчитал, что тварь скоро выдохнется.

И он оказался прав. Скоро усилия хищника стали слабее — но не потому, что его силы иссякли, а лишь оттого, что в кровь ему уже влился яд его жертвы. Теперь все усилия варана были направлены на то, чтобы выплюнуть карлика, словно он чувствовал, откуда ему грозит опасность. Но Торврен крепко вцепился зубами в челюсти, не намеренный выпускать противника из-за опасения, что тварь просто разобьет его хвостом.

Еще через несколько минут варан, так и не разжав челюсти, поплыл дальше по течению с Торвреном в зубах. Но он был уже мертв, и скоро карлик без труда освободился из неприятных объятий. На берегу он увидел огромное гнездо, полное пятнистых яиц — так вот почему варан был так упорен и рискнул на то, на что не рисковал никто. Им двигал родительский инстинкт. Торврен с отвращением отпихнул труп к берегу.

Глупое животное.

Но запах ведьмы за это время стал еще слабее. Торврен чертыхнулся, проклиная идиотскую тварь и ее материнские или отцовские чувства. Как ужасно быть управляемым неподвластной тебе силой, быть марионеткой в руках примитивных инстинктов!