Я обернулась и увидела Валеру с Андреем, они стояли очень близко и продолжили наблюдать за ситуацией.

– Вон, у меня и свидетели есть! – я указала на этих двоих пальцем, а что они зря стоят, что ли? Я ресурсами не привыкла разбрасываться.

Они тут же оба закивали, и больше того, Валера вытащил телефон и направив на нас с полицейским, начал снимать, а я выдохнула от облегчения. Хоть не стали отнекиваться, а то ведь могли же упереться. Всё же расстались мы совсем не друзьями.

На скулах полицейского заиграли желваки.

– Я займусь вашим делом вплотную, – процедил он. – Сейчас у меня есть другие дела. Не переживайте допрошу всех, кого надо. А теперь извините, мне пора.

Он закрыл окно и дал по газам да так, что всю меня запылил.

– Вот гад, – зло прошипела я ему вслед.

– Катя, – ко мне подошел Валера.

– Что? – перевела я на мужчину злой взгляд.

– Тебя подвести?

Очень сильно хотелось сказать: «Да». Но я уже взрослая женщина, и прекрасно знаю, чем это может закончится. Поэтому я ответила: «Нет» и отвернувшись, позвонила и вызвала эвакуатор.

Обычно на моё «Нет» люди сразу отставали. На работе, по крайней мере, знали этот взгляд и тон голоса, четко.

Но эти двое таких слов не понимали. А я и забыла какими они могут быть упрямыми и беспринципными.

Пожарные, закончив свою работу и дав мне координаты инспектора, который может сделать заключение, уехали, а Валера с Андреем остались.

– Почему вы еще здесь? – устало спросила я, и подойдя к мотоциклу оперлось на него.

Присесть всё равно было некуда, а я привыкла использовать доступные ресурсы по их назначению и никогда не страдала излишней гордостью.

Стадию, «отморожу уши назло маме» я уже давно прошла.

– Хотим тебе помочь, конечно же, глупая женщина, – хмыкнул Андрей, и опять полез меня лапать за талию.

– Может хватит уже, я и так устала! – рыкнула я на мужчину и одарила очень злобным взглядом. – Либо валите отсюда, либо дайте отдохнуть, пока я жду эвакуатор.

Он всё же убрал свои руки, но вздохнул так печально, что пять лет назад я бы точно повелась и разрешила ему всё, что угодно. Но после случившегося, я уже вряд ли могу поверить этим «щенячьим глазкам».

– Опять включаешь злую училку, – ухмыльнулся Валера, который в отличии от своего брата просто стоял рядом. – Но нам она всегда нравилась.

Он подмигнул своему брату, а тот весело хмыкнул в ответ.

Настроение упало еще на несколько градусов. На душе стало муторно. Они еще и обсуждали наши игры в постели. Господи, какой же дурой я была…

И раз уже они здесь, то я решила высказать им всё, что о них думаю, может легче станет, как минимум мне:

– Знаете, как мерзко и гадко я себя ощущала тогда? Я считала, что сплю с одним мужчиной, дарю ему себя, открываю душу, а вас было двое. Вы просто менялись. И смеялись за моей спиной. А я этого не понимала. Пока не начала замечать нюансы. – Я заглянула им в глаза, но что один, что второй смотрели прямо, нисколько не смущаясь, впрочем, как и всегда. Непробиваемые! Но мне было плевать, я тут не для них разорялась, а для себя, поэтому продолжила: – Сначала я думала, что схожу с ума. Потому что, когда ты с мужчиной говоришь о каких-то шутках, а потом он над этой же шуткой не смеется, или смеется, но как-то натужно, а порой и вообще смотрит, как на полную дуру, это начинает слегка дезориентировать.

– Целый год вы морочили мне голову. И если бы не та девчонка, которая была больше похожа на вашу фанатку, то я бы, наверное, даже и не поняла. Она сказала мне про парфюм. И я задумалась. В один день, в один час, вы пахли совершенно по-разному. – Я с горечью вздохнула: – А ведь я реально тогда уже подумывала начать ходить к психологу, решив, что у меня крыша едет. Но парфюм… Невозможно за пятнадцать минут изменить запах. Тем более где-то не дома, а в ресторане. Вы даже там умудрялись меняться. Я с вас хренею, просто.

– Мы хотели проводить, как можно больше с тобой времени, каждый, – вздохнул Андрей. – Поэтому и стали забывать про более тщательную конспирацию.

– У вас хоть что-то вообще святое есть? – посмотрела я этим сволочам в глаза по очереди.

– Мы играли с тобой поначалу, не спорю, – сказал Валера, а его брат лишь кивнул, но взгляд не отводил. – Это был спор. Мы решили, что ты метишь к нашему папаше в любовницы.

– Я сразу сказала вашему отцу, что не собираюсь быть его любовницей. И либо он пусть меня увольняет, либо…

– Мы знаем, – прервал меня Андрей. – Он нам это тоже рассказал.

Я даже бровь приподняла от удивления. С чего бы это крокодилу хоть как-то меня защищать перед сыновьями, он же наоборот готов был меня сожрать с потрохами, когда узнал, что я с его сыновьями трахалась за его спиной. Еще бы, ему не дала, а его сыночкам – дала. Это было для Александра Шельма настоящим ударом. Ведь он считал, да и сейчас, наверное, считает себя самым неотразимым.

– И ты была не первой у нас, – вырвал меня из моих размышлений о папаше-крокодиле (как я его иногда мысленно называла) Валера.

– Кто бы сомневался, – едко выплюнула я.

Но мужчина предпочел не обращать внимание на мой комментарий и продолжил:

– Но обычно мы проворачивали такие игры всего на пару недель, не больше. Ведь девчонки сами к нам липли постоянно. Вот мы и решили их так… немного проучить. Потом нам становилось слишком скучно. Но история с тобой затянулась на более долгий период. Ты стала нам обоим слишком дорога.

– Мы сами не поняли, как влюбились, – это был Андрей.

Я в ответ зло и громко расхохоталась, не желая слушать эту чушь.

– Вы оба, не способны кого-либо любить! – зло выплюнула я, еще и ткнула пальцем сначала в одного, а затем в другого. – Я больше не верю не единому вашему слову! Вы не просто посмеялись и наплевали мне в душу, вы еще и разрушили мою жизнь. Мне буквально пришлось начинать всё заново в новой захудалой конторке! Я лишилась из-за вас работы. Друзей! Я даже замуж вышла, потому что ваш папаша мне угрожал, сказав, что если я не свалю куда подальше в закат, то меня найдут где-нибудь с перерезанной глоткой. А перед этим его люди, пустили бы меня по кругу, раз я любительница заниматься сексом сразу с двумя. – Я заметила, как помрачнели взгляды обоих братьев, и как они между собой переглянулись, но мне было плевать на их гляделки, и ужимки, я продолжила: – И даже если бы я, совсем потеряла свою голову и решила к вам вернуться. То жить я еще хочу! И ваш крокодил-папаша…

– Он тебя не тронет. У нас с ним уговор, – прервал меня Валера.

– Вы оба очень сильно недооцениваете своего отца, – устало вздохнула я. – Любые ваши, так называемые договора, это всё фикция. Ваш папочка тот еще… крокодил. – Очень сильно хотелось сказать что-нибудь покрепче. Но я не стала. Всё же я воспитанная девушка. Мои родители – филологи. Работали в университете, пока оба на пенсию не ушли. И они очень сильно переживают, когда я начинаю ругаться матом. – Если надо он и вас сожрет и не подавиться. Но пока вы его не злите, он будет делать вид, что у вас договор, в огромных кавычках. – Я подняла руки вверх и показала пальцами в воздухе те самые кавычки.

– Мне кажется, детка, это ты нас сильно недооцениваешь, – Валера сделал шаг вперед, нависая надо мной и явно пытаясь давить своим авторитетом.

Но не на ту напал.

Я уже тертый калач.

Поэтому лишь прищурилась и прямо посмотрела мужчине в глаза.

– То, что вы оба в качалку походили, и красивые бороды отрастили, это еще ничего не значит, – спокойно ответила я. И улыбнувшись, сладким голосом, добавила: – Мальчики.

Валера опустил одну руку на сиденье мотоцикла с левой стороны от меня, чуть вставая сбоку, а Андрей тоже самое проделал с правой стороны, тем самым отрезая меня полностью от внешнего мира.

И мне бы испугаться этих двух бугаев в кожаных куртках, но вместо этого мои гормоны сделали кульбит, и я почувствовала, как сильно сейчас хочется прижаться толи к одному, толи к другому мужчине и поцеловать в их похотливые губы.