У карандаша, которым я делаю пометки в карте, отлетает грифель.

– Елизавета Павловна, вы на кого-то злитесь сегодня? – этот жест не ускользает от операционной сестры.

– Н-нет, я… – бормочу разыскивая ручку по карманам. – Просто кто-то плохо наточил.

А потом отхожу в предоперационную чтобы взять ручку из висящей там на крючке кофты.

Хирурги тут же подхватывают тему с нашей с Олегом свадьбой. Как назло мой парень тоже есть в хирургической бригаде. И он только отшучивается вместо того, чтобы заткнуть этих олухов.

Впрочем, я не ожидаю того, что Олег станет меня защищать. Еще с тех пор как я появилась в этой больнице, дала всем понять, что не ищу отношений. Первым об меня сломал зубы главный ловелас абдоминальной хирургии. С тех пор ко мне особо не лезут и вроде как мне не нужна защита от мужиков.

Но в этот раз бригада явно переходит разумные границы.

– Олег, а тебе папа-то разрешит сделать предложение? – спрашивает один из хирургов.

– А причем тут мой отец? – удивляюсь способности моего парня спокойно реагировать на подобное.

– Ну ты же наследник империи.

– Мы же в двадцать первом веке живем, – я вижу как мой парень улыбается под маской.

– А доли в бизнесе тебя не лишат, если выбор неправильный? – поддевает другой.

– А почему мой выбор неправильный? – не ведется Олег. – Сомневаетесь, что я выберу достойную?

– Не дочь магната? Не модель и даже не известного блогера? Говорят, что жену нужно искать по статусу. Или у вас, магнатов, как-то по-другому заведено?

– А погоди! Может, это и вовсе не Лизон?

– Правильно, Лизон тебя в бараний рог скрутит. Ей палец…

Все замолкают, потому что я возвращаюсь обратно. Думаю, что даже маска не скрывает моего горящего взгляда.

Я никому и никогда в этой больнице не разрешала обсуждать свою личную жизнь так нагло!

– Вы чувствуете, как во мне делают дыру? – выдает оперирующий хирург.

– Режут без коагулятора, – поддакивает ему второй.

Олег как младший еще стоит на крючках и воздерживается от комментариев. Но ситуацию это лучше не делает.

– Давай, может, обсудим твой развод, Ларин? – с этими словами я плюхаюсь на стул. – Помирились или по-прежнему все плохо?

Оперирующий замолкает. Вся бригада знает, что жена устроила ему скандал прямо в больнице, застукав после полугода вранья на месте преступления с медсестрой.

Хирурги делают вид, что операционное поле это все, что их волнует сейчас.

– Вот поэтому я за отношения без вранья, – заканчиваю я.

Хирурги замолкают и переглядываются.

– Значит, если не готов, не надо и жениться? – все же вставляет Ларин.

– Если обе стороны не готовы, – складываю руки на груди.

– Но как же декрет на год, Лизон?

– Смотря как стараться, – выдает второй ассистент и все хихикают.

Закатываю глаза.

Значит теперь все теперь считают, что у меня есть цель выйти замуж? И все из-за неудачного голосового, отправленного шефу, а также того, что Олег не может сказать ничего определенного по поводу наших отношений, иначе эти хирурги не затронули бы тему магнатов.

Я понимаю, что должна была бы быть обижена, узнав, что мой молодой человек не может стукнуть кулаком по столу и сказать: “Беру ее замуж! Баста!”

А мне неважно.

Я помню как мне было больно в первый раз, когда мои ожидания от молодого человека не оправдались. Так почему же мне сейчас совершенно все равно? Раздражает конечно зубоскальство коллег, но я прекрасно знаю, что если не давать им повода думать, что оно тебя задевает, уже выйдя из операционной бригада найдет себе новую цель. Они просто не умеют иначе: надо куда-то сливать бешеное напряжение, рождающееся из физических перегрузок и ощущения ответственности.

Рассматриваю свои ладони, затянутые в тонкие медицинские перчатки. И тут меня колет мысль, совершенно неожиданная и неудобная.

Что если я совсем не люблю Олега?

Я приподнимаю голову и мы встречаемся взглядами с парнем.

Олег почему-то мне подмигивает.

Это кажется странным и неуместным. Теперь, когда я понимаю, что кажется, завела себе друга с расширенными функциями в виде постели, мне совсем не хочется вести дело к переезду моего парня.

Я делаю вид, что занимаюсь записями.

После операции у меня перерыв. Выжидаю время в операционной так, чтобы не столкнуться с Олегом – ведь анестезиолог обязан пациента разбудить. Мой молодой человек отправляется следом за хирургической бригадой. Он вроде как два года уже самостоятельный врач, закончивший ординатуру, но все еще ходит за старшими хирургами как только что вылупившийся птенец за мамой-уткой.

Сейчас это мне на руку. Надо обдумать все.

Как заставить Олега отложить переезд? Прикрыться котом и тем, что Бойкот испортит всю обувь парня? Но это же смешно!

В небольшом перерыве я пью кофе в ординаторской, все еще обдумывая возможные варианты. Но тут меня настигает тема Ухтомского.

У монитора сидит Вика Семенова.

– Посмотрите, какой красавчик! – с этими словами она поворачивает к нам монитор.

Я вглядываюсь и чуть не выплевываю кофе. На фото Виктор Ухтомский в костюме и теперь я имею возможность видеть его не только со спины, но и с лица. Приходится признать, возраст Ухтомскому идет. Он стал выглядеть как будто еще сильнее, опытнее и мужественнее.

– И как его жена додумалась бросила? – продолжает трещать Вика.

– Нам какое дело до личной жизни, прости это вообще кто? – вырывается у меня прежде чем я успеваю обдумать все.

– Ну это ты, Лиз, урвала себе сынишку магната, – замечает Митя, анестезист, который часто забегает к нам на огонек.

– Правда магнат ему денег не отстегивает, – ржут коллеги. – Лиз, объяснишь почему?

– Растит самостоятельного человека, – отвечаю я и смотрю на Семенову. – А мне нужен именно такой.

Вика обиженно замолчала, ведь все знают, что мужа у нее вроде бы нет и не предвидится. Она беременна и я понимаю, что с беременными так нельзя. А еще она совсем недавно об этом узнала и перекладывает в отделении бумажки до тех пор пока ей не подыщут в больнице другое место, где в ее положении можно работать безопасно.

– Извини, Вик, – подхожу к ней я. – Просто все только и делают, что говорят об этом хирурге.

– Ты же сказала, что не знаешь, кто это, – оборачивается ко мне коллега.

– Просто устала от этих разговоров, – пожимаю плечами.

– Но он реально интересный, – добавляет Семенова.

– Мужик огонь. Где ни появится, там затевает скандал, – говорит Митя.

Я чувствую как холодный пот течет по спине. Значит, и про Екатеринбург они могли что-то узнать.

– Последний вот связан с женой, представляешь? – продолжает Вика. – Она от него ушла, хлопнув дверью.

Сердцебиение почему-то ускоряется в то время как фраза “Какое мне дело?” рефреном звучит в голове.

А я вот выйду замуж – следом рождается во мне нездоровое желание и покажу тому, кто сказал мне такие жестокие слова, чего стою.

Хотя из вариантов у меня пока только Олег Демченко, а я же решила, что мне как минимум с тем, чтобы съехаться с ним сложно. Чувствую, что крепко сжимаю пальцы и тут же за спиной раздается:

– Лиз! – дверь ординаторской распахивается и на пороге появляется Олег. – Пойдешь со мной пациента глянуть?

Оборачиваюсь. Легок на помине.

– Ага.

Глава 2. Кто старое помянет, тому…

Идем молча. Я смотрю себе под ноги и думаю, что должна была бы рассказать своему парню о своей первой и довольно глупой любви. О том, как жила в Екатеринбурге под крылом бабушки и деда, как мечтала оттуда сбежать и как мне казалось, что это невозможно сделать.

Но слова не находятся. Я еще никому не показывала ту скрытую часть себя, которую мне успешно удавалось прятать от окружающих в Москве. Часть, которую, как мне казалось, я положила на полку и о которой забыла.

В это время Олег предлагает мне конфету. Я молча смотрю на этот жест.