– А что-то должно случиться?

– Если у тебя такое лицо? Безусловно!

Ганц вздохнул, устроился в кресле, не спрашивая налил себе морса из графина.

– Лилиан, я только что от короля. Его величество этак ненавязчиво поинтересовался, не собираемся ли мы пожениться.

– Срок траура еще не окончен, разве нет?

– Я отговорился тем же. Но когда-то же он закончится. Поэтому вопрос: ты собираешься бежать – или остаешься? И если остаешься – то с кем?

Лиля вздохнула.

Да, был у них такой разговор. И может, поэтому Ганц не идет на сближение? Что не твое, то легче отпускается, разве нет?

Бежать? Куда и зачем?

Здесь – все. Вросла она в эту страну, в этот город, вжилась, корнями вцепилась… и все реже вспоминалась та жизнь, до аварии, и все ярче становились картины этого мира.

– Остаюсь, конечно. Ты же сам видишь…

Ганц видел. И все же оставлял один процент из ста на женскую придурь.

– Тогда второй вопрос. Если ты не согласна на свадьбу со мной – придется подобрать подходящую кандидатуру.

Лиля коротко рассмеялась.

– Согласна, не согласна… Ганц, думаешь, я не знаю, кто от меня кавалеров все это время отваживал?

Ганц вскинул брови. Ну отваживал. Но старался действовать незаметно, чтобы графиня не узнала.

Лилиан насмешливо улыбалась.

– У меня есть свои источники информации. А знаешь, почему я не возражала?

– И почему же?

– Потому что, если я нужна человеку, он бы не испугался. А если нет – то на кой пес этот человек мне?

Ганц уважительно присвистнул. Такого поворота он не ожидал. А ведь мог бы помнить, всегда надо было бы помнить, что эта женщина непредсказуема. И логика у нее совсем другая, не такая, как у остальных женщин, которых он встречал ранее.

– И?

– А ты сам-то уверен? – Теперь взгляд зеленых глаз давил вполне ощутимо, каменной плитой на плечи мужчины. – Ты уверен, что тебе нужна такая жена, как я? Или попытаешься стать хорошим мужем? Отнимешь все дела, запрешь дома с вышиванием, заставишь рожать детей каждый год…

Ганц от души рассмеялся. Весело, со вкусом, встряхивая головой…

– Лилиан, что за чушь?

– Все вы хорошие, пока мужьями не стали, – огрызнулась она.

– Ну хочешь – заключим договор? И гарантом послужит его высочество?

– Да хоть бы и его величество. А ты согласишься?

Ганц улыбнулся.

– Конечно. Ты же сама понимаешь, что с меня причитается за криминалистику. И судебную медицину. Да много за что… мое состояние уже сейчас превышает состояния большей части нашего дворянства, разве что земли не хватает, но это мы вместе можем наверстать. Не суть важно. Не нужны мне ни твои дела, ни твои деньги. Пусть все уйдет детям. Хочешь – Мири, хочешь – Джайсу, и опекунами назначай кого пожелаешь…

Лиля тряхнула головой.

Ганц не лукавил. За последнюю пару лет, пользуясь советами и помощью Августа и Тариса, удачно вкладывая деньги и сильно не рискуя, Ганц значительно увеличил свое состояние. Деньги ему не нужны. Ее свобода – тоже. Но…

– Договор? Отлично… Я попрошу секретаря. Пусть займется.

– А мне тогда дашь на подпись. – Ганц улыбался уже спокойнее.

Согласилась.

Все было не зря. Она согласилась.

Да, Ганц и сам приложил много усилий. Эту пару лет он честно отгонял от богатой вдовы охотников за приданым и тех, кто желал погреть руки на ее деле. Кого-то пугала его должность, кого-то – статус, кого-то – вирмане, из которых в его ведомстве был сформирован отряд, использовавшийся для силовых акций. Отряд быстрого реагирования, вот как…

Часть вирман патрулировала море, часть работала на суше, менялись раз в полгода.

И работы хватало, видит Альдонай. А без советов Лилиан Иртон ему было бы намного сложнее. Она могла сказать такое, что ему только и оставалось сидеть и чесать затылок – как же раньше-то никто не догадался? А могла не знать простых вещей.

Она полностью доверяла своим близким – и в то же время была болезненно не уверенна в себе. Она с трудом допускала людей в ближний круг, но тех, кого уже допустила, берегла пуще золота, повторяя Миранде, что главное богатство – люди. И девочка во всем соглашалась с матерью.

Да, Миранда…

– Мири я сам скажу, ты не возражаешь?

Лиля покачала головой.

– Как хочешь. Но я думаю, что она не будет против.

Оставшись без отца, Миранда принялась инстинктивно искать адекватную замену. Джейми молод, Тахир слишком стар, Ричард – принц и не может уделять малышке достаточно времени, Эрик часто выходит в море… одним словом, выбор пал на Ганца. Он не возражал. Сколько вечеров они с Мирандой провели за обсуждением приключений барона Холмса…

Ганц врос в этот дом и эту семью, и если уж ему дали возможность остаться…

Про их давний разговор Лиля не знала, а мужчина и девочка молчали, оберегая свой маленький секрет.

– Я подпишу любые документы и буду беречь тебя и всех наших детей. Обещаю.

Лиля послала Ганцу улыбку.

Она сомневалась, что было, то было, но волков бояться – сразу утопиться.

Ганц медленно, словно боясь спугнуть, подошел к Лилиан, протянул руку.

– Ты позволишь?

Лиля взглянула на раскрытую ладонь. Кончики пальцев мужчины чуть подрагивали. Страх? Возбуждение?

Лиля помедлила и вложила свои пальцы в узкую ладонь мужчины. Ганц потянул ее к себе, заставляя приподняться с кресла, чуть приобнял за плечи и коснулся губами губ. Легко-легко, совсем невесомо, но вполне уверенно.

«Ты мне доверяешь?»

«Я попробую тебе довериться».

«Ты не пожалеешь».

А потом отстранился и вышел.

Лиля опустилась в кресло. Совершает ли она ошибку? Альдонай знает. Жаль, что сообщить не удосужится. Ладно. Время покажет…

– Ты выходишь замуж. – Ричард констатировал факт. Не ругался, не злился…

Лиля пожала плечами. Та же шкура, камин, два бокала вина – и серые глаза напротив. И почему он когда-то не понравился? Из-за красоты? Из-за сходства с покойным мужем? Из-за дружбы с Джесом?

Кто поймет женщину – может рассчитывать на нобелевку. Эх, не был бы ты принцем…

– Да. Ты против? Или твой отец?

Ричард покачал головой.

– Отец доволен. Ему уже надоели просители.

– Просители?

Ричард насмешливо улыбнулся.

– Лили, милая, а ты думала, что все в жизни так просто? Ты молода, очень красива, богата, знатна… к тебе и герцоги сватались.

– Ко мне?

– Приходили к отцу, если бы он дал согласие…

– А ко мне прийти не судьба была?

– А их мнение женщины не очень волновало.

Лиля зашипела. Ричард рассмеялся. Он откровенно наслаждался ее реакцией. Такой живой, естественной, искренней – так себя мог вести только Джерисон. Но он рос рядом, видел не принца, а человека – и Лилиан тоже видела в нем человека. И не скрывала этого.

Общаться на виду у всех они не могли – графиню мигом записали бы в фаворитки и принялись плести интриги. Да и при дворе ей бывать не стоило из-за траура, и так нарушений хватало. И жена принялась бы ревновать… Ричард вздохнул.

Жена.

Милая, обаятельная, веселая, счастливая… нет, он не поступит как отец. И будет верен своей супруге. Слишком дорого королевству пришлось платить за любовь Эдоарда.

Поэтому они с Лилиан просто друзья. И не больше. Хватит и подозрений, что ее сын – их сын. Но только подозрений. Даже когда он спросил – Лилиан все отрицала, и Ричард был ей за это благодарен.

– Я выйду замуж за Ганца. А время покажет, хорошо это или плохо.

– Надеюсь, он будет отпускать тебя ко мне и впредь.

– Он обещал не быть тираном. – Лиля чуть грустно улыбалась.

– Я присмотрю за этим.

И, глядя в серые глаза, она не сомневалась – присмотрит.

– А я буду приезжать, когда ты позовешь.

– Да и траур скоро закончится… будешь бывать при дворе?

Лиля так замотала головой, что косой чуть не задела принца.

– Не хочу!!! Гадючник!!!

– Уж кто бы мне шипел, – притворно обиделся Ричард.