Родовое гнездо Кадуорсов возвышалось на каменистом холме сразу за выездом из Болье. Выглядел замок весьма и весьма внушительно, настоящая крепость, сложенная из серого камня, с высокими башнями и боевыми балконами на стенах, да еще и окруженная рвом. Кстати, мост через ров был поднят, и мне пришлось довольно долго ждать, пока охрана замка не соизволит опустить мост, чтобы я мог проехать к воротам. Встречал меня в воротах один из оруженосцев лорда Кадуорса, светловолосый малый лет восемнадцати, которого буквально распирало от чувства собственного величия. Уверенности и наглости ему определенно добавлял десяток латников с мрачными рожами, выстроившихся за его спиной.

- Барон Сторм? - переспросил он, когда я представился. - Старый барон Джернон Сторм умер, а эрлингом Россарт сейчас владеет его сын и наследник Пьерен Сторм.

- Я младший сын Джернона Сторма. И приехал сюда по поручению мэтра Эдерли.

- Его светлость милорд Белзон Кадуорс не ждет гостей, - заявил наглец. - Не угодно ли человеку, называющему себя сыном барона Сторма, пояснить, что привело его в замок милорда?

- Что привело? - Я почувствовал сильнейшее желание съездить сопляку по морде. - Повторяю для особо интеллектуальных особей: меня прислал маг по имени Эдерли. Еще раз повторить, или дошло?

- Вам придется сдать ваши мечи и иное оружие, прежде чем вам будет позволено...

- Сдать мечи? - Я спешился, подошел вплотную к оруженосцу. - Нет уж, дружочек. Я лучше развернусь и уеду, а твой лорд пусть сам разгребает свои дела. Такое вот встречное предложение.

- Сеймон, пропусти этого человека! - раздался громкий и властный голос.

Хозяин замка стоял на крыльце донжона, заложив руки за пояс. Рослый, могучего вида мужчина чуть за сорок с бледным лицом и великолепной окладистой бородой, которая вызвала бы зависть у любого хипстера.

- Милорд, - сказал я и поклонился.

- Я Белзон Кадуорс, шестнадцатый барон Орвик, - представился бородач. - Ты сказал, тебя прислал Эдерли, верно?

- Истинно так.

- Клинки у тебя великолепные. Надеюсь, хозяин клинков достоин своего оружия.

- Об этом не мне судить, милорд.

- Слова, достойные воина. Добро пожаловать в замок! Следуй за мной, мои люди позаботятся о твоем коне.

Барон привел меня в большой зал донжона, место весьма примечательное, поскольку роскошь и убожество соседствовали тут самым причудливым образом. Колонны вдоль стен, на которые опирался свод, были из тесаного камня, с вмурованными в них железными поставцами для факелов или фонарей, а вот поперечные стропила были деревянными, потемневшими от копоти и жира: гобелены на стенах в промежутках между колоннами побили время и моль, чугунные решетки и таган в громадном камине были самой грубой работы. Бархатные скатерти на обеденных столах покрывали пятна, сами же столы были сколочены из неструганных досок и брусьев. Убитый земляной пол был посыпан тростником. Кресло лорда на каменном возвышении в центре зала тоже не отличалось изысканной работой, однако стояло на роскошном ковре. Несколько больших собак, разгуливавших по залу, зарычали, завидев чужака, но лорд громко свистнул, и они затихли.

- Садись, - Кадуорс показал мне на лавку у возвышения, сам сел в кресло. - Если ты и впрямь сын старого Сторма, то можешь говорить со мной сидя.

- Благодарю, - я сел, положив мечи на лавку рядом с собой. Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга.

- Эдерли нашел необычного наемника, - сказал, наконец, Кадуорс.

- Моя родословная не должна смущать вас, сэр.

- Я буду говорить с тобой как равный с равным. Эдерли объяснил тебе, в чем суть дела?

- Нет. Лишь сказал, что в ваших владениях происходят нехорошие вещи.

- Нехорошие! - Кадуорс усмехнулся. - В Кадуорсе, Болье и Аджизене вряд ли найдется человек, мужчина, женщина или ребенок, которые в последние два месяца спокойно спали бы хоть одну ночь! Даже я за стенами замка чувствую себя неуютно. Особенно когда слышу по ночам вой Стаи.

- Стая? Что за Стая?

- Этого не знает никто. Ее первой жертвой стала семья Моро, прежнего эшевена Кадуорса, все семь человек. После были еще погибшие.

- Звучит страшновато. И что я должен сделать? - У меня появилось ощущение, что проклятый Эдерли опять втравил меня в дерьмовую историю. - Уничтожить Стаю?

- Уничтожить? - Барон невесело рассмеялся. - Это не так просто, молодой мастер. Одному тебе это не под силу. Есть другой способ.

- Какой же?

- Нужно найти того, кто мог наслать Стаю на мои земли. Покончив с ним, мы избавимся от тварей. Для того я и хотел нанять этого прощелыгу Эдерли. Но он прислал тебя.

- Понятно. Полагаю, у этой истории было какое-то начало, милорд?

- Было. Два месяца назад в Кадуорсе была изобличена и казнена ведьма. В первое полнолуние после ее казни пришла Стая.

- Милорд думает, что это месть?

- Неважно, что я думаю, - неожиданно грубо ответил лорд Кадуорс. - Стая пришла в мои земли, и убивает моих людей. Покончи со Стаей, и наградой тебе будет двести денариев и моя вечная благодарность. Вот, возьми, это задаток, - барон стянул с правой руки черную перчатку из узорной кожи, запустил пальцы в кошель на поясе и подал мне несколько золотых. - О размере награды Эдерли можешь не говорить.

- С чего начать?

- Поговори с новым эшевеном в Кадуорсе и нашим священником, отцом Парисом. Если нужна какая-то помощь, сразу иди ко мне, получишь все, что необходимо. И поспеши - новое полнолуние случится уже через четыре дня. Мы и так потеряли очень много времени.

***

Дом эшевена находился в центре Кадуорса, недалеко от сельского храма. Дверь мне открыл старший сын хозяина. Сам эшевен, могучий лысый человек с взлохмаченной бородой, был в горнице, переливал содержимое маленького бочонка в глиняные кувшины. Судя по запаху, перебившему все прочие сомнительные ароматы в доме, в бочонке была крепкая брага. Мой визит его совершенно не обрадовал.

- Его милость прислал, говоришь? - спросил он, выслушав меня. - Коли так, то спрашивай, чего знаю, расскажу. Только немногое мне известно, сразу говорю.

- Про ведьму расскажи. Что за ведьма?

- А чего про нее рассказывать? Жил у нас в Кадуорсе старикашка Жермон с двумя сыновьями. Когда война с Висландом случилась, барон Белзон обоих сыновей в свой отряд взял лучниками, да так они с войны и не вернулись. Убило их обоих. А еще через год Асель эта пришла с младенцем на руках - вроде как один из сыновей старика любовь с ней крутил и от той любви дочку они прижили. Так и зажили у Жермона. Потом старик помер, а Асель с Миу остались в его доме.

- С чего решили, что она ведьма?

- Так много ума не надоть, чтобы догадаться. Красивая была, стерва, в наших краях таких красавиц сроду не водилось. Волосы цветом что старый мед, брови соболиные, глаза синие, как небо, от их взгляда прям голова кружилась. Почитай каждый мужик в Кадуорсе, что женатый, что холостой, к ней клинья подбивал, только напрасно.

- Ты тоже подбивал?

- Не, мне моей старухи хватало, - я понял, что эшевен врет. - Да и не хотел я дураком прослыть. Асель женихам этим в лицо смеялась и говорила, что лучше с боровом спать ляжет, чем с ними. И еще в травах понимала толк. Врачевала хорошо, особливо детишек. И бабы к ней бегали за зельями своими бабскими разными. Деньги у нее водились, а где брала, неведомо. Не иначе, за снадобья колдовские хорошо ей платили.

- И что?

- А ничего. Не любили Асельку в Кадуорсе. Мужики говорили в трактире, что горда больно, проучить надобно.

- Понятно. Была бы хвойда, которая с любым ложится, вы бы ее на руках носили.

- Ты погодь, барчук, не ерничай. Она ведь и в храм не ходила. В праздники все молиться идут, как положено, а она у калитки встанет и смеется. Чертовка, одно слово. И дочка у нее такая же была. Как подросла и в сок вошла, так по ней парни все как один сохнуть начали. Не иначе, приворот черный это был.

- Была бы ей нужда сиволапых привораживать! Чего-то темнишь ты, дядя.