Да по-другому и не могло быть. Главное управление кадров КА, как вы увидели выше, в это время докладывало, что на начало 1941 г. из 1833 командиров полков Красной армии 14 % окончили академии и 60 % – военные училища. И лишь 26 % имеют образование, как у будущих маршалов Г. К. Жукова и К. К. Рокоссовского. Из 8425 командиров батальонов уже 2 % имели академическое образование, а 92 % – окончили военное училище.

А как было у немцев? По мирному договору после окончания Первой Мировой войны численность офицерского корпуса немецкой армии была сокращена с 34 до 4 тыс. человек. (У. Черчилль. «Вторая Мировая война», Воениздат, 1991 г., т. I, стр. 37.) По данным Ф. Гальдера («Военный дневник», Воениздат, 1968 г., т. I, стр. 202) на конец 1934 г. в Вермахте служило всего 3,7 тыс. офицеров, а на начало 1939 г. – 99 тыс. При этом были призваны и еще годные офицеры Первой Мировой, и вновь подготовленные офицеры запаса – 50 тыс. человек.

Если предположить, что к 1939 г. были годны к службе 50 % офицеров кайзеровской армии, кончивших военные училища и академии, то в общей сумме 99 тыс. офицеров Вермахта таковых (вместе с кадровыми) могло быть около 20 тыс. Остальные офицеры Вермахта (80 %) – это офицеры, подготовленные в запасе и в войсках – на курсах, аналогичных курсам младших лейтенантов РККА. Гальдер писал, что эти курсы готовили офицеров с темпом 1,5—2 тыс. лейтенантов в месяц.

На этом примере мне хотелось показать, кто такой военный историк-профессионал, – это подонок, обжирающий народ, и в угоду власти подделывающий историю без стыда и совести.

Ю. И. Мухин

Профессионала, специалиста можно отличить от верхогляда по такому признаку – профессионал знает все о том деле, которое он делает. Скажем профессионал-авторемонтник должен знать все о той машине, которую он взялся ремонтировать. А если он детали машины называет блямбами и не может отличить дизельный двигатель от карбюраторного, то что же он за профессионал?

Делом полководцев является уничтожение врага и поэтому профессионала отличает то, насколько досконально он знает противника, с которым в настоящее время воюет. Ведь не зная противника, невозможно спланировать с ним бой.

Ниже я даю стенограмму разговора двух советских военачальников, которым было поручено Ставкой совместными усилиями уничтожить противостоящую им обоим группировку немецких войск. Обсуждая этот вопрос, они докладывают друг другу то, что знают о своем общем противнике. Попробуйте по их знанию этого своего Дела оценить их профессионализм. Назовем их № 1 и № 2.

Вот оцените по этим докладам, кто профессионал.

У первого сухое перечисление противника со всеми подробностями – танковая или пехотная дивизия, в полном составе или нет, где могут быть остатки и резервы, каково поведение противника, каковы результаты дневных боев с возможными потерями противника, и где проходит линия его фронта.

У второго – полное незнание кто с ним воюет. Единственная цифра – «восемь полков» – какая-то безграмотная и, к тому же, относится к совершенно другому участку фронта. Полки сами не атакуют. Они делают это в составе дивизий. Профессионал сказал бы: «Противник ведет наступление частями трех (четырех) дивизий (номера дивизий) общими силами до 8 полков». Вместо сведений о противнике в докладе какой-то бессвязный лепет о «бешеных» немцах, которые атакуют этого полководца.

Не знаю, может у вас другое впечатление, но у меня оно именно такое.

Теперь об этих военачальниках. Первый – это командующий 54-й армией маршал Г. И. Кулик. Второй – командующий Ленинградским фронтом генерал армии Г. К. Жуков.

У нас в историографии сложился стереотип о каких-то немыслимо выдающихся полководческих способностях Георгия Константиновича Жукова. Думаю, что когда военные историки попробуют действительно разобраться с уровнем его военных талантов, то выяснится, что их у него в начале войны было не больше, чем у Л. Д. Троцкого. И, кстати, на фронтах, особенно в начале войны, Жуков часто исполнял функции примерно такие же, что и Троцкий в Гражданскую войну.

Что касается наиболее выдающегося полководца той войны, то следует в этом вопросе довериться Сталину. Никто лучше начальника не знает способностей своих подчиненных, тем более, проверенных в ходе такой длительной войны.

После войны Жуков попался на непомерности награбленных в Германии трофеев, на непомерном бахвальстве своими подвигами и был, так сказать, в опале. Ретивый Э. Казакевич в романе «Весна на Одере» на всякий случай принизил его роль во взятии Берлина. Но Сталин остался недоволен романом и, высказывая свое недовольство К. Симонову, невольно дал характеристику советским маршалам: