— Черт возьми, да заткнетесь вы наконец? Ваши вопли разносятся по всему берегу!

Тропинка спустилась ниже и сильно сузилась, они пустили лошадей шагом и двинулись дальше по одному. Солнце начало припекать сильнее, и густая тень у западного склона Безлюдной горы манила прохладой, но их взоры были устремлены вперед.

Пространство между отвесными стенами, в котором они теперь оказались, в ширину достигало примерно трех миль, но оползни у подножия стен сужали проем. Область поиска ограничивал и каньон Накиа.

Нейлл чувствовал, как пот тонкой струйкой течет по груди. Он снова пожалел, что с ними нет Хардина с его холодным умом, чувством меры и разумными словами, которые, казалось, всегда могли сгладить острые грани. Нейлл был один. Никто в этой компании не встанет на его сторону. Киммел? Едва ли. О том, что он думает на самом деле, никто не знал.

Они ехали, чтобы убить человека, и с каждым шагом становились все ближе к цели… Чтобы убить человека, который, скорее всего, ни в чем не виновен, который недавно женился и путешествует с молодою женой. А кто с ними третий, на чьей он окажется стороне?

Мэтт Ки-Лок натянул поводья. Дикие лошади паслись невдалеке. Прежде всего он хотел узнать, куда они направляются, и совсем не собирался пугать их так, чтобы они бросились со скал в Сан-Хуан. Выезжать здесь к реке ему не приходилось, но, насколько он знал, на многие мили ее русло имело отвесные берега.

У него опять возникло тревожное предчувствие. Обернувшись в седле, посмотрел назад. Ничего… Взглянул на жену.

— Крис, с тобой все в порядке?

Она кивнула, но за безмятежным выражением ее лица сквозило беспокойство. Он уже научился угадывать ее настроение. Справа от них открывалось устье бокового каньона, и внезапно, без размышлений он повернул туда. Остальные последовали за ним.

— Это еще зачем? — удивился Кули. — Я думал, тебе нужен табун…

— У меня недоброе предчувствие.

Крис молча смотрела на него, а Кули ворчал:

— Мэтт, мы так хорошо шли по их следу. Зачем же было все бросать?

Ки-Лок не стал ничего объяснять. Он торопливо осматривал стены в поисках выхода. Его внезапный маневр мог привести их в тупик, из которого невозможно выбраться. Каньон, казалось, вел к Безлюдной Столовой горе. Ки-Лок медленно продолжал ехать, пока не заметил участок, где южная стена понижалась.

— Ждите здесь, — сказал он и, повернув лошадь, поскакал обратно к устью каньона.

Следов осталось немного, и он сумел замести их почти везде. Ликвидировав отпечатки копыт насколько возможно, вернулся обратно и стал прокладывать путь вверх по склону каньона.

— Так не намного лучше, — заметил Кули. — Теперь позади тебя каньон, и на юге еще один. Единственный известный мне способ отсюда убраться — только назад, через Накиа.

Там, где они остановились, росла степная трава и валялись обломки скал, но не было никакого приемлемого укрытия. Вся местность имела крутой уклон в сторону отвесных скал Безлюдной Столовой Горы.

И вдруг он увидел их. Почти в то же мгновение тот, кто ехал первым, повернул голову и устремил взгляд на склон. Он так резко дернул поводья, что лошадь попятилась, и все как один повернулись за ним и впились глазами в Ки-Лока.

«Крис… я должен спасти Крис», — пронеслось в голове у Мэтта.

— Стойте здесь, — резко скомандовал он и, развернув коня, поскакал вниз, им навстречу.

Глава 11

Итак, ясным солнечным утром, непринужденно сидя в седле и положив правую руку на пояс, Мэтт Ки-Лок скакал на битву. Он спускался вниз, ни о чем не думая, слыша только стук копыт своего коня и скрип седла.

Буланый все понимал. Мэтт чувствовал это в каждом движении лошади. Буланый все знал заранее, точно так же, как хорошая пастушья лошадь, подходя к стаду, отлично знает, что произойдет дальше. Буланый был прекрасной пастушьей лошадью, но он был еще и лошадью с прирожденным интересом к войне.

Мэтт Ки-Лок предпочел бы обойтись без сражения. Они вынудили его к нему. Если Крис будет рядом, когда начнется стрельба, ее могут случайно убить. Поэтому он скакал им навстречу, не рассчитывая на Гэя Кули. Он не ожидал от него поддержки, потому что предстоящий бой не имел никакого отношения к Кули… Это был его бой, его одного.

Расстояние между ними сокращалось. Он не смотрел ни на одного из них, его взгляд удерживал всех вместе, замечая любое движение. Два всадника оставались сзади и в стороне. Что это значит? Они не участвуют? Предпочитают убраться до начала стрельбы? Или собираются зайти сбоку?

Когда оставалось не более сотни ярдов, он остановился. Слева от него на скалистом уступе высотой около трех футов росло несколько низких скрюченных кедров, справа в скале зияла расщелина, отвесно спускающаяся в каньон, который тянулся от Безлюдной Столовой горы. Освободив от стремян ноги, спокойный и ко всему готовый, Мэтт подъехал к врагам еще ближе.

С пятидесяти ярдов он громко крикнул:

— Довольно, оставайтесь на месте!

Они остановились, и Мэтт сказал:

— Я говорил вам, что это был честный бой. Ваш не в меру задиристый друг наскочил на меня безоружного, сказал мне, чтобы я вооружился и вернулся обратно, а когда я показался в дверях, он вытащил револьвер и выстрелил в меня со спины, из-под руки. Я стрелял в ответ, и пули угодили ему в бок и в спину.

— Вранье! — заорал Чесни. — Ты убил его, и мы тебя повесим! — Он приблизился еще на несколько шагов и снова остановился. — Ты никогда не смог бы победить Джонни на револьверах!

— А как насчет такого, амиго? — предложил Ки-Лок. — Только ты и я. Давай вместе посмотрим, достаточно ли я быстр. Остальные пусть не участвуют.

Билл Чесни удивился. Он не был трусом и никогда не избегал драк. Но об этом случае он всегда думал как о совместном действии: они найдут Ки-Лока, повесят его, и делу конец. Или же будет перестрелка, в которой все примут участие. Ему и в голову не приходила мысль, что он может встретиться с противником один на один в смертельной схватке.

Хитер этот Ки-Лок. Он переложил все бремя борьбы на одного Чесни, исключив участие остальных. У них даже не будет честного способа продолжить дело, если Чесни будет убит.

— Ладно, черт возьми! — закричал Чесни. — Я проучу тебя за твои грязные уловки! Я…

Мэтт услыхал позади чей-то крик и в то же мгновение получил страшный удар в грудь. Одновременно лошадь попятилась, он потерял стремена и упал на землю.

Повинуясь неистовому желанию выжить, он рванулся к расщелине, ведущей в каньон. Нога плохо слушалась, в груди чувствовалось онемение. На скалах осталась кровь.

Забравшись в трещину, Мэтт поспешно достал платок и плотно прижал его к ране на груди. К счастью, рубашка была тесной, и платок хорошо держался на месте. Он был ранен, но понятия не имел, насколько тяжело.

В то короткое мгновение после того, как раздался крик, он успел разглядеть, что случилось. Два человека, те, что держались в стороне, выстрелили в него. Он заметил, как поднимаются стволы их винтовок… Жаль, заметил слишком поздно.

Неожиданно он услышал крик:

— Какого черта вы это сделали?

— Мы собирались убить его, не так ли? Так вот он мертв, — ответил Шорт.

Нейлл в бешенстве уставился на Шорта и Мак-Альпина.

— Это подло! — только и сумел выговорить он, как далеко с вершины холма заговорила винтовка. Он услыхал резкий свист пули и увидел, как Шорт вывалился из седла. Потом еще один выстрел, и лошадь Мак-Альпина взвилась на дыбы. Преследователи бросились врассыпную в поисках укрытия.

Крис опустила винтовку, ее спокойные голубые глаза ощупывали местность в поисках цели.

— Мэм, — произнес Кули, — давайте лучше я заберу вас отсюда…

— Убирайся, — холодно отозвалась Крис. — Отцепись от меня.

— Да вы только взгляните! — Кули схватил за узду ее лошадь.

Все еще держа в руках винтовку, она вдруг резко развернула ствол и ударила его по лицу. Покачнувшись, Гэй потерял стремя и грохнулся оземь. Кровь текла у него по щеке, пока он пытался подняться. Крис навела на него винтовку. Кули вел себя очень тихо.