— Можно, я себе возьму? — спросила она, явно не разделяя мой скептицизм.

— Бери, конечно, или у тебя спораны кончились? — спросил я, уже начав тянуться к переднему рюкзаку.

— Нет, у меня есть, просто я не знала, как ты к этому отнесешься.

— Ки, я уже говорил, если что-то хочется, покупай, зачем тебе спрашивать моё разрешение?

Приободрившаяся напарница встала на две конечности, заставив продавца невольно сделать шаг назад от прилавка, расстегнула карман, скрежетнув липучкой, и попросила продавца принести двадцать упаковок, отчего у меня даже левая бровь поползла наверх. Ну да ладно, хочет, пусть берет, тем более, если это сделает её счастливее, вон как засуетилась. Цена тоже оказалась не большой и не маленькой, пять споранов за таблетку, а при покупке пачки выходит, что одна таблетка бесплатная, да еще за опт продавец подарил три упаковки, чем вызвал неподдельную радость у Ки. Правда, мне показалось, что товар специфичный, и ушлый торгаш даже не надеялся его сбыть, кому нужен концентрат за пять споранов, если на них можно неплохо поесть в любой забегаловке.

Ки, явно рассчитавшая нужный объём заказа, распихав все по разгрузке, не смогла убрать последнюю пачку из подарочных, так как места у нее уже не было. Пришлось изъять, сославшись на желание попробовать, и она охотно отдала мне последний сверток. Несмотря на тут же посыпавшиеся от продавца предложения других товаров, я и Ки поспешили покинуть торговую палатку. Следующим местом, куда меня затащила Ки, был весьма внушительных размеров магазин одежды, отчего я просто опешил, так как раньше не замечал за ней хоть какого-то интереса к шмоткам. Но оказалось, что все гораздо проще, там занимались не только продажей того, что добывалось на кластерах, но и шили по индивидуальным заказам, причем как одежду, так и обувь.

Еще раз Ки мне доказала, что она ничего и никогда не забывает, вот и сейчас она решила заказать пару комплектов чего-то похожего на обувь, напомнив мне про случай, когда ей пришлось одевать неудобные сапоги, чтобы пройти по гадости, ну, и ее изрезанные конечности, когда она, сломя голову, пыталась спасти Дейла. Сказать, что чета хозяев была озадачена таким заказом, это просто ничего не сказать, но все равно невысокая брюнетка тщательно сняла с Ки мерки, пообещав сделать для неё нечто вроде перчаток для передних конечностей, и что-то похожее на них же, но без пальцев, на задние.

Потратив целый час на снятие мерок и обсуждение конструкции странной обувки для Ки, мы покинули радостную чету, оставив полную сумму вместо задатка, который они просили, а вышло весьма неплохо, за один комплект они попросили десяток горошин, но при этом гарантировали, что нижняя часть будет изготовлена из материала, который невозможно сносить. Ну а я, не став ограничиваться двумя оговоренными комплектами, предложил Ки взять четыре, на что она согласилась, тем более что их постоянная носка не планируется.

Покинув ларек, который меня утомил, а места, где приходится долго и нудно что-то примерять, меня всегда утомляли, мы направились в сторону гостиницы. Сегодня у Яси должен был состояться неполный трудовой день, если так можно сказать, и лично мне очень хотелось узнать о нем подробности. Я двигался сквозь поток людей, в то время как Ки следовала за мной в кильватере, в тот момент, когда у меня потемнело в глазах, и гулко ухнуло в обоих ушах, отдаваясь эхом ударов сердца. Сознание стремительно старалось покинуть меня, заливая глаза красной мглой, но я совершенно четко слышал чей-то вскрик и четыре отчетливых выстрела, прозвучавших на краю моего сознания. «Смена пространств», — вот единственная мысль, что осталась в моей голове в то время, как к покинувшему меня зрению добавился уже покинувший меня слух, и лишь удар спиной и головой обо что-то твердое и неподатливое заставил остатки моего разума делать то единственное, что могло спасти мне, нет, нам, жизнь.

Сознание вернулось странным рывком, показав мне весьма привычную картину, но под очень странным ракурсом. Попытка собрать разбегавшиеся мысли удалась далеко не сразу, но мне все же удалось сообразить, что необходимо оттаять после активации смены пространств, что я и сделал. Боль, ударившая в правую часть головы, заставила мир завертеться, вынудив меня ощутить себя внутри центрифуги. Некоторое время я пытался бороться, не понимая, что происходит, как вдруг понял, что во всем этом вертепе участвует лишь мой левый глаз, в то время как правым я ничего не вижу.

Попытавшись приложить максимум усилий, я ощупал лицо, что-то задев и получив при этом такой удар боли, что не застонал, а закричал во все горло. Хрипя, сорвав горло, я осознал, что со мной произошло что-то странное, но что именно, я вспомнить не мог. Пытаться еще раз ощупать лицо я не решился, зато, борясь с вертепом в голове, умудрился нащупать карман с аптечкой и, вытряхнув небрежно все его содержимое, нащупать один из кейсов со спеком. Для открытия кейса пришлось приложить чрезвычайно много усилий, руки не позволяли сделать хоть какое-то точное движение, а единственный работавший глаз постоянно вращал картину моего окружения хаотичными рывками в разных направлениях.

Если вскрыть кейс со спеком было тяжело, то аккуратно извлечь один шприц просто невозможно, вследствие чего все они рассыпались рядом со мной. Но мне повезло, выпустив из руки контейнер, я нащупал один из них, что упал мне на разгрузку, и, несмотря ни на что, там же и остался. Едва разобравшись, где у шприца какой конец, я сорвал защитный колпачок и всадил иглу себе прямо в ладонь левой руки, ни о каком попадании в вену даже речи идти не могло. Разом выдавил непонятный объём и отложил шприц куда-то в сторону. Облегчение наступило почти мгновенно, распространяясь теплой волной от ладони по всему телу, принося сначала облегчение, а потом и остановку бешено вращавшейся центрифуги в моей голове, завершая её спасительной темнотой.

Сознание вернулось тупой ноющей болью где-то в глубине затылка, резью в правом глазу и непреодолимой жаждой. Открыть получилось только левый глаз, и то с трудом разлепив его. Центрифуга по-прежнему вращалась, но уже заметно медленнее, чем при моём первом пробуждении, я даже попытался сесть, но тут же был за это жестоко наказан усилившимся вращением пространства вокруг меня, отчего был вынужден лечь обратно и практически потерять сознание.

Немного выждав замедления вертепа, я смог нащупать на поясе фляжку с живцом, и, слегка повернувшись на бок, сделал из нее пару глубоких глотков, стараясь не пролить мимо рта даже капли. Едва справившись с закрыванием фляги, вновь откинулся на спину, чтобы переждать накативший приступ усилившегося вращения всего вокруг меня. Временами, когда центрифуга на миг замирала, я пытался разглядеть обстановку вокруг меня, сосредотачиваясь то на одном, то на другом призрачном силуэте внутри купола, но вскоре бросил это занятие ввиду его полной бесполезности.

В очередной период затишья мне удалось повернуться на бок и увидеть, что среди полных шприцов со спеком лежит опустошённый почти наполовину. Потянувшись к целому, так как не был уверен, что игла использованного чиста, снял колпачок, также в ладонь вогнал пару кубиков. Будучи теперь в лучшем состоянии и вернув колпачок на место, аккуратно положил шприц рядом с собой. Пока тепло, растекавшееся по телу, угнетало мою боль, попытался вспомнить, что произошло, но собрать фрагменты воспоминаний в кучу так и не удалось до того момента, когда теплая тьма накрыла меня, мягко лишив сознания.

Новое пробуждение принесло, помимо той самой непреодолимой жажды, еще и ощущение яростного сосущего голода. Но и улучшение я почувствовал тоже, вертеп теперь был вполне сносен и сравним с тем, что я испытал, когда в первый раз в компании уличных друзей напился до состояния подкошенных ног, вот только причина этого была совсем в другом. Глотнуть живца получилось гораздо проще, чем в последнее пробуждение, и чувство жажды практически сразу начало отступать. Сейчас бы хорошо по идее употребить горох, но я хорошо помнил, что основной рюкзак с собой не брал, и могу рассчитывать только на свой передний, аварийный, в котором хоть и есть горох, но развести его нечем.