— Ты хочешь сказать, что это дело рук Лизы Тулу? — Лицо Даака напряглось.

Я кивнула.

— Вот именно. Только пока не знаю, зачем ей это понадобилось. А теперь развяжи меня и дай сомкнуть пальцы на ее горле.

— Но она знает, где Анна, — произнес Даак нерешительно.

Я задумалась, переваривая эту информацию. Логические цепочки встречались и заключали браки в моей голове.

Доктор Анна Шаум была самой горячей сторонницей, а заодно и любовницей Даака. Это она ненароком выпустила на свободу паразита Эскаалима. Тогда его ненаглядная, бледная и родовитая принцесса запаниковала и излила душу Айо Лэнгу. Он завладел результатами исследований, и с тех пор ее больше никто не видел.

Получается, если Тулу знает, где находится Анна, ей может быть известно, кто стоял за спиной Лэнга.

— А ты не задавался вопросом, откуда ей известно, где Анна? — спросила я.

Даак пристально посмотрел на меня. В его глазах блеснул знакомый фанатизм.

— Она ясновидящая.

— Ага. А может быть, просто лживая убийца.

Скрепя сердце, Даак принялся развязывать мои путы.

— Смотри, Перриш. Лучше бы ты ошиблась.

Но я не ошиблась.

Дженн, Лила и Вызывающий Ворона находились все там же. Кажется, гербицидов оказалось слишком много. Вряд ли все собравшиеся перешли на верхний уровень бытия.

Столовский лежал лицом в луже чего-то, сильно напоминавшего кровь.

Я перевернула его на бок и очистила ноздри от жидкости, а Даак кинулся за помощью. Потом вернулся и стал поднимать Вызывающего Ворона.

— Где Мэй? — спросил Даак.

Вызывающий Ворона встал на колени, и его вырвало.

Я пошевелила ногой кого-то из женщин, то ли Дженн, то ли Лилу, и спросила срывающимся голосом:

— Где Лиза Тулу?

Женщина чуть приоткрыла глаза и выдавила:

— Н-не знаю. О-на что-то подсыпала в наш отвар. Насколько я помню, татсал. Сказала, что это понравится духам.

Потом женщина закатила глаза и снова отключилась.

Даак приподнял парня, чуть было не свалившегося в блевотину, и спросил:

— Она увела Мэй с собой?

Вызывающий Ворона закашлялся и обмяк.

Кажется, насовсем.

Передоза. Только явно не гербицидов.

Через минуту вбежали трое медиков и принялись возиться с Дженн, Лилой и Столовским.

Я стала разглядывать кости в косах Вызывающего Ворона и почувствовала, как в душе закипает ярость из-за этой жуткой несправедливости. Как всегда, пострадали самые безобидные люди. Я заставила Тулу спасаться бегством, а этот парень оказался на ее пути. Как и все остальные.

Пальцы Даака обхватили мое запястье, словно наручники.

— Если ты что-то знаешь, Перриш, сейчас самое время обо всем рассказать.

— И тебе тоже.

— Я уже выложил все, что мне известно.

— Ну, тогда слушай. Мне позвонили друзья и сказали, что исчезли их прорицатели. Я стала наводить справки, и из-за этого погибло несколько человек. Наконец я попала к Далатто. А куклы привели меня сюда. Я хотела тебя предупредить.

— А какое тебе дело до пропавших прорицателей? — спросил Даак резко.

— Я должна кое-кому заплатить долг. Кроме того, меня тоже интересуют духи.

Он разжал пальцы, и я потерла запястье.

От запаха крови и блевотины меня начало мутить. К тому же не было сил смотреть на неподвижно застывшего Столовского. Поэтому я подошла к окну и выглянула на улицу.

Два ноль в пользу Тулу. Если Столовский умрет, я придушу ее на месте. Я помогла отнести носилки в медицинскую лабораторию. Потом пришел с докладом один из людей Даака. Он долго нес какую-то околесицу, и я не знала, куда деваться.

Глаза Даака опять горели фанатизмом и жаром, что я так не любила. Он стал очень мрачным и совершенно безжалостным.

Если кто-то причиняет вред друзьям Даака, то наживает себе смертельного врага. В этом Лойл похож на меня.

Вот только я в подобных случаях не исхожу из генеалогии.

Пожалуй, пришла пора отправляться в путь. Теперь для меня было главным то, что Тулу утащила Мэй. Они наверняка направлялись на юго-восток, к Дису. Поэтому я сразу кинулась в погоню.

Я еще никогда там не бывала и, честно говоря, не слишком об этом жалею. Я даже толком не знала туда путь. Поэтому руководствовалась лишь показаниями компаса.

По прямой Терт тянется с севера на юг примерно на сотню километров. Но дело в том, что по прямой там не ходят. И чем ближе подходишь к центру, тем становится опаснее.

Если Торли, Пластический городок и даже Шлак живут за счет торговли, то Дис — это совсем другое дело, а если верить слухам, вообще другой мир. Я понятия не имела о том, кто и как там живет, что до сей поры меня и не волновало.

Я мчалась до тех пор, пока не закололо в груди, а по лбу не заструился ручьями пот. Тогда я перешла на шаг, слегка пришла в себя и подошла к уличной торговке, чтобы перекусить.

Ручка чемоданчика резала мне руку. Кажется, он становился все тяжелее. Я опустилась на колени, открыла его, и… перепугалась до смерти.

Среди моих лохмотьев сидела крыса, о которой я совсем забыла.

Я пыталась стряхнуть ее на землю, но она цеплялась за лохмотья изо всех сил. Тогда я попыталась схватить крысу за шею, но она оскалила зубы и зарычала.

Черт!

Мне вовсе не хотелось, чтобы меня кусала подобная тварь. Поэтому я взяла у торговки кусочек мяса и стала искать укромный уголок.

Я положила мясо на бумагу, пытаясь выманить крысу из своего чемоданчика. Она понюхала воздух и радостно выпрыгнула наружу.

Почувствовав облегчение, я вернулась к торговке и взяла у нее пресную лепешку.

— Вы слышали про Лойла Даака? — спросила я.

Седеющая торговка вздохнула и ответила:

— Конечно. Кто же его не знает? Я бы хотела проводить с ним каждую ночь.

— Почему? — спросила я.

Она указала мне на ближайший киоск. Там висел плакат с изображением Даака. На стене соседнего дома виднелись надписи, сообщавшие о верности ему.

— Откуда ты свалилась, девка? — Женщина уставила на меня палец. — Этот человек расставит все по своим местам. Вернет нам все то, что мы потеряли. Вытащит из грязи. И снова сделает здоровыми.

Я могла бы приняться за еду, но мне стало интересно.

Торговка наклонилась ко мне поближе, будто собиралась поведать какую-то тайну.

— В последнее время здесь творится много нехорошего. Говорят, появились оборотни, вампиры и какие-то духи. Терпеть не могу болтовню о духах.

«И я тоже», — подумалось мне.

Она отошла, чтобы перевернуть жарившееся мясо, и сказала:

— Тебе надо бы подправить свое лицо.

Я решила сменить тему.

— А вы не видели здесь двух женщин? Одна в цветастой юбке, с шейным платком и татуировками на лице, а другая китаянка, а на одежде у нее… ну, перья.

— Меня уже дважды спрашивали об этом. Я отвечу точно так же, как и раньше — и да, и нет. Нет, если тебе нечем заплатить. А если есть чем…

— Сколько? — спросила я.

— Три тысячи.

Три тысячи! У меня не было при себе даже четверти этой суммы.

— Вы собираетесь открыть банк? — спросила я.

Ее лицо помрачнело.

— Такова цена для всех чужаков. Или раскошеливайся, или проваливай, девка.

Я хотела было вытрясти из нее информацию, но смекнула, что эта баба, видимо, под защитой Даака. Во всяком случае, мне стало ясно, что Тулу и Мэй проходили здесь, а значит, я иду в правильном направлении.

Двинувшись дальше, я задумалась о своем лице. Я вовсе не считаю себя привлекательной. И, по правде говоря, меня не волнует что бы то ни было, связанное с внешней красотой. Но это не значит, что я не замечаю ее в других. Вот Даак, например, и красив, и обаятелен, и эффектен одновременно.

Мне не хочется изменять свою внешность, независимо от того, свяжу ли я жизнь с кем-то или навсегда останусь свободной. Последнее предпочтительнее… Тут я поймала себя на мечтах принцессы и поспешно отогнала их.

Внешняя красота на многое влияет. Затуманивает людской разум. А если точнее, скрывает от них правду.