Маркиз попросил их принести дров и разжечь камин. Через пару минут сухие поленья в очаге весело затрещали, и отблески пламени заплясали в усталых глазах Рори. Слуги незаметно удалились, но девушка, что принесла полотенца, почему-то осталась и с интересом смотрела на своего господина.

— Не желаете ли, чтобы я потерла вам спину? — лукаво спросила она.

Да, видно, маркиза распорядилась удовлетворить любую прихоть своего мужа. Она, наверное, выбрала самую привлекательную служанку. Молодой человек всегда был не прочь позабавиться с хорошенькими простолюдинками, но теперь… Черт побери, что с ним происходит? Почему он не может изменить женщине, которая является его женой лишь формально, да и то ненадолго? Хотя, если разобраться, что ему мешает…

С неудовольствием отметив, какое опасное направление приняли его мысли, Форбс отослал служанку и забрался в горячую ванну.

Лежа в воде, он с грустью думал об Элизабет, находившейся сейчас где-то в доме, но, увы, не рядом. Его сердце радостно забилось, когда, войдя в комнату, он застал там свою жену. На какой-то миг он даже подумал, что она пришла встретить его, потому что скучала. Он почти поверил, что ей действительно хотелось починить его одежду, убрать в его комнате, а главное, превратить холодный замок в их уютный дом. Дом, которого у Рори никогда не было и к которому он всегда так стремился, но никогда не надеялся обрести.

Его надежды умерли в тот миг, когда он увидел ее виноватое лицо. Да, Бет явно пришла сюда не как заботливая жена. Рори почувствовал себя так, словно его окатили ведром ледяной воды.

А чего, собственно, он ожидал? Маркиза жила в замке как в плену. Их нелепый свадебный договор вряд ли мог вызвать в ее душе что-либо, кроме холодной враждебности.

Нет, лучше оставить подобные мысли, они не доведут его до добра, только все усложнят.

Закончив мыться, Рори выбрался из лохани и направился к шкафу. Он побрился еще у Мэри, и теперь изысканному моднику предстояло лишь выбрать подобающий наряд. Мысль о необходимости натягивать на себя тесный петушиный камзол и узкие панталоны сразу же испортила ему настроение. Он бы сейчас предпочел просторную рубаху и удобные бриджи. Увы, маркизу не подобает иметь такие слабости.

Чертов титул. Когда-то Рори упрашивал отца отправить его в Эдинбургский университет. Юноша мечтал изучать право, а потом выучиться на врача. Но в ответ отец разразился оглушительным хохотом. Разве стал бы он тратить хоть пенни на ублюдка. Старый маркиз не сомневался, младший сын его жены был настолько туп, что годился лишь прислуживать на конюшне. Бремору не нужны были врачи. Форбсам не помешало бы объединить свои земли с какими-нибудь сильными и влиятельными соседями, а для этого требовалось найти Дональду подходящую жену. Больше отца ничто не волновало.

Рори так и не мог понять, что заставило его вернуться в Бремор, когда отец призвал его присоединиться к войскам Камберленда. Возможно, он по-детски стремился получить признание своей семьи. Несмотря ни на что, Рори всегда втайне мечтал об этом. Эта мечта и толкнула его на то, чего он не должен был делать. Он не должен был убивать тех славных людей.

Отмахнувшись от дурных мыслей, маркиз выбрал самый безвкусный камзол и самые вызывающе яркие панталоны.

Если придется общаться с женой, надо было постараться выглядеть как можно противнее.

Последняя колода карт полетела в камин, всколыхнув языки пламени. В ней тоже не было одного валета.

На этот раз Элизабет решила надеть бархатное темно-синее платье, одно из тех, что сшили к ее свадьбе. Девушка изо всех сил старалась убедить себя, что выбрала это платье случайно, а вовсе не потому, что синий цвет всегда выгодно оттенял медь ее волос и зажигал удивительными огоньками ее голубые глаза.

Маркиз так долго отсутствовал. Где он побывал, с кем разговаривал? А вдруг ему удалось узнать что-нибудь о Черном Валете? Может, Форбс слышал о принце Чарльзе, которому пока удавалось скрываться от Камберленда. И, главное, он обещал передать письмо ее брату.

Ей очень хотелось верить его обещанию. Больше ей не во что было верить.

Полная смятения и каких-то неясных предчувствий, Элизабет подошла к окну и взглянула далеко за холмы, туда, где раскинулся зелеными клубами темный лес. Лес, где жила любовница ее мужа. Вечерний туман спускался с гор, окутывая изумрудную зелень своим мягким светом. Все вокруг казалось таким мирным, с трудом верилось, что на этой прекрасной шотландской земле и сейчас повсюду льется кровь и страдают люди. Бет горестно вздохнула и смахнула скатившуюся по щеке слезу.

Она уже никогда больше не увидит своих близких. Но она еще может попытаться спасти Дугала.

Продолжая глядеть в окно, маркиза почувствовала, что в комнате кто-то есть. Она так глубоко погрузилась в свои печальные мысли, что не слышала, как он вошел. Она не стала оборачиваться — не хотела, чтобы он видел ее слезы. Ведь она из клана Макдонеллов — гордых и сильных людей.

Мягкий ковер заглушал шаги. Бет знала, что Форбс приближается к ней, только по усиливающемуся запаху цветочного мыла. Бет украдкой вытерла слезы.

— Миледи?

Бет обернулась, надеясь, что ее не выдадут покрасневшие глаза. Но, взглянув на Рори, она поняла, что надежда была напрасной. Он понял. Но при этом в его взгляде мелькнуло что-то… неужели сострадание?

Нет, господи, не надо. Она лучше будет думать о Камберленде, о битве при Каллодене. Да, об этой битве. Возможно, Форбс убил одного из ее братьев. Маркиз — предатель, изменник, вероотступник… Но сколько бы она себе этого ни говорила, она все равно не могла оторвать взгляда от его лица.

Его глаза завораживали. В них таилась какая-то манящая глубина. Она не понимала, что скрывалось за этим загадочным взором. Столько раз Рори изображал из себя бог весть кого. Глупца, простака, даже подлеца. Но одного этого взгляда было достаточно, чтобы понять — все это ложь, игра. Маркиз Бремор вовсе не тот, за кого себя выдает. Но какой он на самом деле? Единственное, что понимала Бет, этот человек совсем не глупец.

— Вы готовы, дорогая? — вежливо поинтересовался маркиз, достав из кармана платок и протягивая ей. — По-моему, на ваше лицо попало несколько дождевых капель, — заметил он.

Эти слова прозвучали с такой неожиданной теплотой и участием, что слезы сами собой хлынули из глаз Элизабет. С тех пор как погибли ее братья, как Камберленд силой отнял земли Макдонеллов и запер в своей темнице Дугала, Элизабет не слышала ни одного теплого, участливого слова. Она почти забыла, что такое искреннее, дружеское участие. Но именно это помогало ей не раскисать и не терять присутствия духа.

И теперь одного доброго слова оказалось достаточно, чтобы она заплакала как ребенок.

Доброго слова, сказанного врагом.

Сделав над собой усилие, Бет оторвала взгляд от его лица и отвернулась. Но это не принесло облегчения. Она чувствовала его присутствие всем своим существом. И вновь жар окутал их словно плащом. Их влекло друг к другу. Казалось, сам воздух дрожит от напряжения, словно натянутая струна.

Этого не должно было случиться. Она не должна была позволить очаровать себя человеку, которого ей следовало ненавидеть. Члена клана, поднявшего оружие против своих же соотечественников, клана, сражавшегося на стороне негодяя, который держал ее младшего брата в качестве заложника.

— Ваш брат в безопасности.

Как будто Форбс прочитал ее мысли. Бет окончательно растерялась… и встревожилась.

Она вытерла тыльной стороной ладони мокрые щеки и вздохнула, но не обернулась.

Маркиз молчал. Если бы не этот цветочный аромат, можно было бы подумать, что он ушел. Он больше не произнес ни слова, не пытался ее успокоить, и Бет снова почувствовала себя сильной.

Наконец она медленно повернулась. И в эту минуту отвернулся он. Но не раньше, чем она заметила таинственный огонь в его глазах, увидела, как словно от боли исказилось на миг его лицо.

— Нам пора идти к ужину, мадам, — холодно произнес Рори. — Мой кузен Нейл уже там, и другие родственники тоже. Все уже собрались.