— Так бывает всегда?

— Нет. Дорога иногда открыта. Потом вдруг что-то происходит… Как. будто землетрясение, но только не под землей, а в воздухе. Нет, даже не в воздухе! А в сути вещей, вообще во всем! Тогда начинает кружится голова. А глаза точно не видят, что перед тобой. Затем все успокаивается. И после этого пути нет! Всех ходы закрыты! Закрыты долго, на очень долгое время!

— Но когда-нибудь они открываются? Когда это происходит?

Она пожала плечами:

— Не знаю. Последний раз такое случилось еще до меня. До того, как я родилась. Задолго до того. Тот-Кто-Обладал-Волшебством делал отметки на стене. Он записал все случаи, о которых узнал. Такое в его жизни случалось дважды.

Майк Раглан мысленно выругался. Значит, так называемые ходы могут сами собой закрыться в любой момент и оставаться закрытыми долгие годы… И это значит, что чем скорее он бросит все к чертовой матери, тем будет лучше для него же. Тем более что его вполне устраивал обычный мир, с тремя измерениями. Да и как могло случиться, что эти индейцы, единственные из всех людей…

И все же… Ведь майя или какие-то их предки сумели создать точнейший календарь… Они знали Время, они познали его сущность. И вообще — что есть реальность? Возможно, некие… многократно повторяющиеся феномены? Откуда нам знать, что именно наша реальность и есть единственная и неповторимая? Наша сегодняшняя реальность самым разительным образом отличается от реальности, например, 1900 года. Реальность 1900-го — это пароходы, повозки, запряженные лошадьми, обычай принимать ванну в субботу вечером, опасные бритвы. Стало быть, реальность — это то, что принимается за таковую. И человек может изменять ее по своему усмотрению.

Каждый из нас наделен тем видением мира, которое присуще лишь ему одному, и со смертью человека его мир умирает вместе с ним. Мироощущение отдельных людей может отчасти совпадать, но ни одному человеку не дано увидеть мир таким же, каким его видит сосед, поскольку каждый из нас наделен своим собственным видением реальности.

Майк досадливо поморщился. Лучше выбросить все это из головы. Пора бы ему определиться — с какой именно реальностью он имеет дело на сей раз? Нужно уяснить следующее: данная реальность такова, как если бы ему предстояло войти в лифт и подняться на другой этаж; там придется на некоторое время покинуть кабину, а затем он вернется на свой этаж — на том же лифте, но уже с Эриком.

Помолчав еще немного, Майк сказал:

— Послушай, Каваси, вот ты говорила, что Яма была священным местом. Я немного осмотрелся здесь, но что-то не похоже, чтобы здесь жили. А ведь тут есть вода. И растут деревья. Здесь что, никто никогда не жил?

Она пожала плечами:

— Я же сказала: это ненадежное место. То есть все — а потом вдруг нет ничего. Скажи, ты видел здесь каких-нибудь зверей?

— Видел следы горного льва. Довольно крупного.

— Как же! Никакой это не лев. Ягуар это. Оборотень. В нем живет дух злого человека. Он убивает всех подряд, хочет всех уничтожить.

Майк слышал множество историй об оборотнях, превращающихся в волков. В Центральной Африке часто рассказывают истории о людях-леопардах. Так почему же не быть человеку-ягуару?

— Там, внизу, есть ход, через который можно попасть в ваш мир. Мне кажется, я даже видел, как туда входили Варанели, — сказал Майк.

— Может, и есть такой ход. — Она снова пожала плечами. — Но тут совсем рядом есть еще одно такое место. Говорят, что именно через него наши люди покинули Третий Мир, чтобы прийти сюда. Но я не знаю, правда это или нет. И еще говорят, что тем же ходом они возвратились обратно в Третий Мир. — Она указала на каньон. — Это вон там -место, похожее на каменную… воронку. Такие штуки у вас называют воронками. Тот-Кто-Обладал-Волшебством начертил план, на котором были указаны все пути. А воронка — это тайное место. И еще. Здесь есть ход, ведущий к Руке. Наши люди слышали об этом от Тех-Кто-Знал, только это было очень-очень давно.

Потом они шли молча. Было уже довольно темно. Каваси уверенно поднималась вверх по склону, чего нельзя было сказать о Майке. Наконец она остановилась, видимо сообразив, что идет слишком быстро и Майк не поспевает за ней. Несмотря на то что он всегда находился в прекрасной форме и считался человеком физически выносливым, здесь, на высоте, дышать ему становилось все труднее.

Он вдруг вспомнил о золоте, которое нашел старый ковбой.

— Слушай, Каваси, а тебе известно что-нибудь о ваших руинах? Я имею в виду, об очень древних руинах?

— Конечно. Я слышала много историй. Кто-то верит в них. Кто-то нет. Мы не уходим далеко от того места, где живем. У нас так нельзя. Мы слышим рассказы о старых местах, где теперь нет воды. Никто не ходит туда. И никто точно ничего не знает.

— Но если там остались руины, то где-то поблизости должна быть и вода, разве нет?

Она пожала плечами:

— Родники пересохли. Реки повернули вспять. Все превратилось в пустыню.

Наконец они добрались до вершины. Прямо перед ними темнели руины. Повсюду царила тишина, а над головой у них сверкали мириады звезд. Майк вздрогнул и взял Каваси за руку. Ему показалось, что-то движется в темноте. Движется прямо на них. Оказалось, это Шеф. Майк развел огонь и сварил кофе. Потом достал фрукты и копченое мясо.

— Я боюсь за тебя, — неожиданно сказала Каваси. Она взглянула на балахон и тюрбан. — Ты вот это… собираешься надеть на себя?

— Собираюсь.

— Это одежда жреца ягуаров. Ты не знал?

— Нет, не знал. А кто они такие?

— Их осталось очень мало. Тот-Кто-Обладал Волшебством тоже был одним из них. Все они мудрецы, очень ученые.

— В этом наряде я смогу попасть туда, куда мне и надо. В вашу Запретную Крепость. И отыщу там Эрика.

— Это невозвожно! Ты сам не знаешь, что делаешь! Запретная Крепость — это… как у вас это называется? Лабиринт, да? Только Рука знает все ходы и выходы. Варанели тоже кое-что знают, но далеко не все. Говорят, что Рука так себя оберегает, потому что только он один знает путь в свои чертоги, в свои владения. Говорят, что он обращается к ним только с балкона над огромным залом. Выходит на балкон и говорит громовым голосом.

— А если он умрет?

— Тогда будет кто-нибудь другой. Но я не знаю, кто и откуда.

— А ты сама видела Запретную Крепость?

— Только издали. Это огромный дом, гора из черного камня, из очень гладкого черного камня. — Каваси указала на возвышавшуюся на противоположном берегу реки Ничейную гору. — Вот такая! Только стены не красные, как эта гора, а все-все черные!

Они снова замолчали. Майк сделал сандвичи и передал Каваси картонную тарелку. Затем разлил кофе по чашкам. В хижине воцарились покой и уют: тепло костра согревало холодный ночной воздух, а в открытую дверь заглядывали звезды, ярко сиявшие на фоне черного неба.

Каваси вновь заговорила, тихо и медленно, но очень уверенно, словно отвечала хорошо выученный урок. Она описала Запретную Крепость. Это было гигантское сооружение, одно-единственное здание, образующее как бы целый город. Джонни сказал ей, что у нас это называется цитаделью. Этот город-крепость возвышался над простиравшимися у его подножия землями. Властителям Шибальбы и стражникам Варанелям были отведены особые апартаменты, но и тем и другим строго-настрого запрещалось появляться в других комнатах, а так называемых общественных помещений там просто-напросто не существовало.

— Если все осталось так же, как было заведено в прошлом, то там сейчас двадцать четыре Властителя и пятьсот Варанелей. Сколько слуг, не знает никто. О них нам известно только то, что им запрещено покидать свои помещения.

Медленно, стараясь ничего не забыть, Каваси рассказывала ему о том, что знала сама. К сожалению, знала она очень немного. Очевидно, крепость представляла собой хитроумный лабиринт, состоявший из множества переходов, туннелей и залов. И ходили слухи, что некоторые из залов имели стеклянные стены и были уставлены зеркалами, в которых тысячи раз отражался попавший туда человек, а вместе с ним отражались и другие зеркала, и другие стеклянные стены, и ложные выходы, и тот, кто пытался выбраться оттуда, мог легко сойти с ума. Слушая этот рассказ, Майк вспомнил об аттракционе под названием «Зеркальный дом», известном ему еще со времен участия в ярмарочных шоу, только в Запретной Крепости все было устроено более изощренно — и, конечно, масштабы совсем другие.