Люк сдержанно кивнул и, немного–поколебавшись, пожал руку Гэйнор.

— Я вам очень сочувствую по поводу вашей сестры, — сказала Гэйнор. — Мы все прошли через такое, когда с Ферн случилась беда. Мы знаем, как это тяжело.

— Выпейте что–нибудь, — предложил Уилл, щедро распахивая бар Ферн. — Так зачем он нам нужен, сестричка?

— Не называй меня так. — Ферн рассеянно налила себе большой стакан джина с тоником, но пить не стала. — У меня есть план.

— Хороший? — спросил Рэггинбоун, вглядываясь в ее лицо.

— Нет, — напрямик заявила Ферн. — Но мы больше не можем сидеть сложа руки, а это лучшее, что я могу предложить.

— Ты придумала, как убить Моргас? — спросил Уилл.

— Не–а. — Ферн никогда не говорила «не–а». — Но нам надо спасти Дану, и мне хочется осмотреть Рокби. Может быть, удастся узнать, что именно замышляет Моргас. Если я не могу убить ее, надо хотя бы убрать ее с дороги. Мы сделаем отвлекающий маневр. Только это будет очень опасно.

— Ты всегда купаешься в опасностях, — сказал Уилл. — Временами мне кажется, что в глубине души тебе это даже нравится.

— Да дело–то в том, что опасно это будет не для меня, — с несчастным видом сказала Ферн. — Если мы на это решимся, то отвлекающий маневр придется делать вам и в опасности будете вы, поскольку вам придется столкнуться с Моргас.

Все замолчали. Резкий звук полицейской сирены прорезал тишину. Казалось, в комнате никто не дышал.

— Вы хотели быть командой, — сказала Ферн. Сейчас она была необычайно бледна. — Что ж, добро пожаловать в высшую лигу.

Тут все заговорили.

— Наконец–то, — сказал Уилл.

— Вот черт, — пробормотала Гэйнор. Вообще–то она никогда не чертыхалась.

Рэггинбоун ограничился пристальным взглядом из–под кустистых бровей. Люк спросил:

— Ко мне это относится?

— На сей раз нет. Вы поедете со мной в Рокби. Нам нужна быстрая машина. А поскольку вы банкир, у вас наверняка найдется парочка «поршей».

— Да. «Порш» и классический «ягуар», — подтвердил Люк. — Но у меня есть кое–что получше» — мотоцикл.

— «Харлей»? — заинтересовался Уилл.

— А я боюсь мотоциклов, — сказала Ферн.

— Вот и отлично, — вмешался Рэггинбоун. — Значит, страху достанется всем поровну. Лукас действительно понадобится тебе в Рокби: может случиться, что только он, как единственный родственник Даны, сумеет помочь ей вернуться в себя. Даже если мы освободим ее дух, то, не имея Дара, она может не найти дорогу назад.

— Объясните, что я должен буду сделать, — сказал Люк.

— Позже. Фернанда, расскажи нам о своем плане, Ферн изложила детали.

— Ты была права, — сказал Рэггинбоун. — Это действительно не самый хороший план. Но пока обойдемся таким. Ты собираешься начертить круг здесь?

— Ты же знаешь, что комнаты слишком малы, да и вибрация здесь сильная. Придется снова воспользоваться подвалом.

— Муунспиттл не согласится ни за какие коврижки.

— Поднажми на него. Раньше тебе это удавалось. Вопрос в том, сработает ли моя затея?

— Колдовство всегда привлекает внимание, — задумчиво произнес Рэггинбоун. — Духи стихий наверняка еще вертятся поблизости, а от взгляда Эдафора почти ничего не укроется. Не сомневаюсь, что, обнаружив тебя, Моргас тут же примчится. Сможем ли мы отвлекать ее достаточно долго… что ж, это наша проблема. Однако не думаю, что обследовать логово ведьмы в ее отсутствие намного безопаснее.

— Я буду осторожна, — заверила его Ферн. — И наложу на вас на всех заклинание защиты, особенно на Гэйнор. Извини, конечно, но ты самая слабая, подруга. Моргас наверняка нацелится на тебя. Она и так считает тебя переродившейся Гиневрой.

— Может быть, мне удастся это использовать, — ответила Гэйнор, с удивлением отметив, что ее голос не дрожал. — Я же знаю все легенды.

— В легендах говорится только о том, что стало легендарным, — сказал Рэггинбоун. — Мы же не знаем, что там было на самом деле и какие воспоминания мы можем в ней пробудить. Это опасная игра.

— Но попробовать стоит, — храбро заявила Гэйнор.

— Ни в коем случае, — возразила Ферн. — Просто заставьте ее немного поговорить. Когда же она начнет выходить из себя, скажите ей, куда я отправилась. Это разозлит ее так, что она тут же забудет о вас. Метла в этом году не в моде, так что ей придется возвращаться в Рокби на машине. Если повезет, то мы уедем оттуда раньше.

— Ты слишком полагаешься на удачу, — заметил Рэггинбоун.

— Мы, — поправил его Уилл. — Ты тоже окажешься на линии огня и не будешь простым наблюдателем.

Рэггинбоун ничего не ответил, а глаза его скрывал опущенный капюшон.

— Ну, так мы договорились? — спросила Ферн. Все кивнули.

— Когда мы провернем это? — озабоченно спросила Гэйнор.

— В пятницу, — ответила Ферн. — Не будем ждать полнолуния, иначе я рискую наткнуться на ее магический круг. Моргас придется добираться до Лондона обычными средствами, возможно, на машине. А временной фактор для нас очень важен. — Она промолчала о том, что не хочет оставлять себе времени на раздумья. В голове у нее все было словно опутано темной пеленой, что могло быть обычным страхом или же плохими предчувствиями. Но теперь, когда она рассказала остальным о своем плане и получила их согласие, пути назад не было. Она взглянула Люку в лицо: мужественный подбородок, ровные прямые брови, сжатый рот. Он будет с ней там. Интуитивно он доверял ей, верил в ее Дар, способность помочь. Неожиданно для нее стало очень важным, чтобы он не увидел ее страха или неудач.

— Нам повезет, — сказала она, но в глубине души чувствовала, что запас везения исчерпан.

В переулках и тупичках Сохо еще был разгар дня, но в подвале под вечно закрытым магазинчиком было темно. Единственное окошечко занавесили; пламя на оплывших свечах дрожало на сквозняке, но не гасло. Муунспиттл съежился в кресле, втянув голову в плечи, как черепаха в свой панцирь. У него на коленях сидел рыжий Моугвит, беспокойно когтивший его свитер.

— Я не стану этого делать, — снова и снова повторял Муунспиттл. — Это мое местечко, мое убежище. А тут опасности, чужаки… — Рэггинбоун сделал все что мог, чтобы успокоить его. Действовал он, надо сказать, необычайно мягко, но толку от этого не было никакого. Ферн больше не обращала на них внимания: она обходила периметр круга, рассыпая магический порошок и произнося нараспев какие–то заклинания, но так тихо, что, даже если бы все, кто были в комнате, понимали этот язык, они не смогли бы разобрать ни слова. Пелена с мыслей так и не спала, но ей удалось отодвинуть ее в сторону, полностью сосредоточившись на своем занятии. Хотя бы тут она чувствовала, что владеет ситуацией, и была уверена в своих силах.

Уилл и Гэйнор стояли за кругом, а Люк — ближе к дверям. Утром Гэйнор купила журнал мод и немного косметики. Теперь ее глаза были обведены черной тушью, щеки нарумянены, губы выкрашены в темно–сливовый цвет, а длинные волосы заплетены в косички и переплетены блестящими ленточками. «Теперь я Гвенифер», — сказала она сама себе, глядя в зеркало. Но превращения не получилось: она выглядела все той же Гэйнор, просто такое лицо, как и эта одежда, ей не очень шли. «Я сменила имидж», — пояснила она остальным, как бы оправдываясь. Уилл время от времени мрачно поглядывал на нее. В мерцающем свете свечей она действительно выглядела иначе, будто в ее лице проступили черты кого–то другого, более красивого, но совершенно незнакомого.

Под воздействием магии комната начала свои обычные выкрутасы, растягиваясь и изгибаясь возле круга. Люка о таком не предупреждали, поэтому сейчас он встревоженно озирался, но, заметив, что остальные не обращают на это внимание, немного успокоился. Ферн замкнула круг и снаружи начертила руны защиты. Потом она начала читать заклинание магического щита, чтобы оградить Уилла, Рэггинбоуна, Муунспиттла и особенно Гэйнор от возможного нападения. Она не очень точно помнила слова, знала лишь, что должна воззвать к давно дремлющим силам. Но, как только она заговорила, ее голосовые связки словно парализовало, губы двигались сами по себе, а вместо ее голоса зазвучал чужой, более глубокий и резкий. Муунспиттл даже перестал причитать. Ферн не смогла бы определить, чей это был голос — мужчины или женщины, духа или колдуна, — голос наполнял ее, как ветер, шумящий в кроне деревьев, и заклинание звучало мощно и уверенно. На мгновение все даже увидели, как магический щит светится вокруг них, но едва прозвучали последние слова, видение исчезло. Ферн какое–то время молчала, пока к ней не вернулся ее собственный голос.