Добравшись-таки до озера, я занялся разделением стихий. Меридит отгоняла мертвецов, чтобы мне не мешали, Ильза помогала Меридит. Остальные организовывали магов, направляли их интенсивные, но бесполезные усилия в нужное русло. Говорят, это было непросто. Охотно верю. Очень нелегко заставить подчиняться того, кто привык всю жизнь командовать, научить чему-то того, кто мнит себя великим мудрецом, — философская мысль, специально для профессора Донавана! Но хватит философии, продолжаю излагать факты.
Итак, совместными усилиями стихии были разделены, и битва, к радости тех, кто еще оставался в живых, закончилась. Морагские мертвецы покинули наш мир, уж не знаю надолго ли. Следом поле боя оставил Оберон и его сотоварищи. Ушли через портал, и трупы свои уволокли — пять или шесть, а может, и больше. Не понимаю, зачем Коллегия послала на такое опасное дело неподготовленных новичков? Конечно, маги отвратительны по натуре своей (мэтр Перегрин не в счет!), а все-таки живые твари, жалко их. Рагнар хотел высказать королю Оберону, что нельзя так подставлять молодых, необученных воинов, это грешно и недостойно, но тот не захотел с нами общаться. Сбежал, как упырь от осины, хоть мы давно знакомы. Рагнар считает, от стыда. Но Аолен говорит, дело не в нас, а в лордах. Наверняка Оберон и Ллевелис были противниками в той давней войне, и теперь им неприятно встречаться.
Тогда мы решили поприветствовать королеву Мэб. Ее мы тоже когда-то знавали, и в гостях бывали, и вообще… Короче, решили не уподобляться магам и проявить учтивость. Не тут-то было! Хотя к трону ее мы подошли свободно — от щита Беллерота и ошметков не осталось, личные телохранители валялись трупами. Любой враг мог бы без помех убить ее в тот момент, если бы захотел. Да только нужды в том не было. Королева оказалась мертвой без посторонней помощи! Нет, она не погибла в сражении, как значительная часть ее подданных. Я не специалист в данном вопросе и могу ошибаться, но мне представляется, что жизнь покинула ее тело уже лет четыреста как, а может, и больше. Автономный зомби — называется подобная псевдовитальная структура. Гадость редкая. Не знаю, зачем таких разводят? Да еще сажают на трон? Лично я глубоко убежден: народу, жизнью которого управляет мертвец, не приходится рассчитывать на светлое будущее и вести речь о Возрождении.
Так я и сказал лорду Ллевелису, который подошел выразить нам признательность за спасение (вежливый дед, хоть и маг, не то что его коллега Оберон). В ответ тот разразился длиннейшей и скучнейшей тирадой. Мы слушали чисто из деликатности, а он все говорил и говорил о злой судьбе и мщении, о вине и покаянии, о безысходности и об отсутствии места в этом мире…
И тут нашу Ильзу осенила идея, поистине достойная великих мира сего! «О! — вскричала она, — вам жить негде, а у нас целое королевство пустует, огроменное, вход в Трегерате, выход в Уэллендорфе! Селись — не хочу!» Ильза добрая девушка, она всегда рада помочь ближнему. Жаль, я не могу жениться на ней, потому что не хочу плодить проклятое потомство.
Предложение ее, на мой взгляд, совершенно гениальное, как это всегда бывает в нашей дружной компании, было воспринято неоднозначно. Орвуд, не стесняясь присутствием заинтересованной стороны, принялся доказывать, что наследником земельных (точнее, подземных) владений сидов является Бандарох Августус и мы ими распоряжаться не должны.
По-моему, это глупость. Плевать я хотел на имущественные права Бандароха! Подземное царство обнаружили мы, кроме нас, о нем вообще никто не знает. Значит, можем делать с ним что пожелаем. Что сказал призрак старого замка? «Царство возродится»! Он не уточнял, кто именно его возродит. Может, Августус и потомок славного древнего рода сидов, однако мелковат он для такого масштабного деяния. Даже если будет плодиться по-прежнему, и Маркс, Энгельс и Ильич — не последняя его тройня.
Со мной согласились многие, но Орвуд продолжал гнуть свое и цитировать юридические кодексы держав Староземья.
Тогда в наш спор вмешался лорд Ллевелис. Он нашел способ уладить проблему. Оказывается, у них есть принцесса! Не краденая, своя собственная, доморощенная. Недавно родилась. Она не прямая наследница Мэб, но кровная ее родственница. Сама королева «уже не та, что прежде», как дипломатично выразился маг (да уж, определенно не та!), и юная Ванесса (если я не перепутал имени) должна со временем сменить ее на троне. Так вот, если соединить узами брака эту самую принцессу и одного из отпрысков Бандароха, — законность будет соблюдена!
Это решение понравилось всем, кроме Ильзы (никогда у нас не обходится без «кроме»): «А если принцесса вырастет страшненькой, или глупенькой, или с дурным нравом? Если не полюбит ее ни Маркс, ни Энгельс, ни даже Ильич — тогда что? Женить насильно, против воли? Разве теперь Средние века? — сказала она, но потом передумала и велела: — Ладно, вы пока заселяйтесь, а дальше будет видно. Только имейте в виду, ремонт будет большой, а то как входишь — сразу уборная!» Далась же ей эта уборная, без конца вспоминает!
Лорд Ллевелис ответил, что трудности их не пугают, выдал нам новую порцию признательности, обещал непременно отозвать наемных убийц, уточнил географические детали и открыл портал в Трегерат.
Орвуд потом долго ворчал, бранил лордов. Оказывается, он рассчитывал воспользоваться их порталом для возвращения в Уэллендорф. Не удалось. Замковые развалины Уэллендорфа — место забытое и неприметное, Кирнерскую же пещеру в Трегерате знают все, неудивительно, что лорды избрали именно этот маршрут. Но Орвуд воображает, будто они поступили так нам назло. На самом деле лордам просто в голову не пришло, что существа, приставленные спасать Мир, не способны самостоятельно добраться до дому магическим путем, но он не хочет этого понимать и злится.
Расставшись с лордами, мы пошли в землянку, позавтракать и погреться. И тут случилось совсем невозможное! К нам прискакали торхи и… заговорили! По-аттахански! И тоже выражали признательность! Старинное проклятие лишило их спутников — хавваров (симбионтов, я бы сказал), способности членораздельно говорить, превратило почти в зверей. Но по условию, разум должен был вернуться к ним, соверши они воистину благое деяние. Мы предоставили им возможность поучаствовать в спасении Мира, проклятие потеряло силу, они вновь стали собой, за что нам безмерно благодарны. А мне — в особенности, потому что я демон, и они отныне станут почитать меня как бога! Вот только этого мне и не хватало в жизни для полного счастья!
В общем, поклонников у меня прибавилось. Вот только я не уточнил, шла речь о наших двенадцати или о всем поголовье? Сколько их бегает по степи? Сотни? Тысячи?.. Однако везет же мне с контингентом! Сплошь маргинальный элемент: черные моджахеды, черные колдуны, проклятые кони… Меридит считает, это закономерно. «А кто еще, по-твоему, должен поклоняться демону-убийце? Маленькие феечки или девы корриган?» Не знаю, наверное, она права, но лично я предпочел бы дев… Ой-ой! Не зря ли я это написал?! Не надо никого, чур меня, чур! Правильно говорит Энка, я должен быть осторожен в своих желаниях! Закрываю тему!
Ну вот, кажется, и все. Мир спасен, царство сидов на пути к возрождению, равно как и Волшебная страна, миссия наша выполнена… Да! Про самое-то главное я забыл! Про невест, ради спасения которых было затеяно все предприятие.
Так вот, чисто семейное дело наше обернулось полнейшим крахом. Ни одна из девиц (все три чудом выжили в резне, хоть и не обошлось без ран) не пожелала быть спасенной и вернуться в объятия законного жениха. Они полюбили своих похитителей и именно с ними вознамерились разделить судьбу. Годрик совершено убит таким поворотом событий, он страдает, рыдает и грозится наложить на себя руки. Что ж, его право. Аолен отговаривает, а я не стану. Рагнар же пытается обмануть себя самого и очень неубедительно скрывает ликование. Он бродит с понурым видом и трагически кряхтит, но время от времени забывается и начинает насвистывать казарменные песенки, содержание которых никак не вяжется с душевными муками. Мы его не осуждаем. Мальвия не родилась красавицей, но это полбеды. Возможно, мы несправедливы, а внешность обманчива, но выглядит кнусская принцесса полной дурой и ведет себя соответственно. Рагнару повезло, что она предпочла другого. Другому — не повезло…
